Изменить будущее
Шрифт:
– Да, чо там? Посидели с пацанами, прикинули… палец к носу, нарисовали план…
– Значит в разведчики не хочешь? – Улыбнувшись спросил генерал.
– Не… Призовут, пойду, побегаю…
– Разведка разной бывает… Есть экономическая, например, агентурная…
– Агентурная, это как Штирлиц? Не, я не потяну… Много знать надо и нервы железные. Вон он как в подвале гестапо держался… Я так не смогу…
– Так, Миша, никто не сможет, – задумчиво сказал генерал, но опомнившись добавил, – кроме таких, как Штирлиц. Но этому
– Да ну, Пётр Иванович, скажете тоже! – Махнул я рукой. – Без патриотизма как жить? Это да… А другое… Как это… Да, ну…
– Чай хочешь?
– Можно бы.
– А будешь?
– Если нальют…
– Ха-ха-ха, – рассмеялся Ивашутин. – С тобой весело. Ни одной ошибки… Ни одной… Так не бывает. Ни мимикой, ни жестом, ни словом… Словно у себя дома.
"Так я и есть у себя дома", – подумал я. – "Я даже смогу вскрыть, наверное, некоторые сейфы и кабинетные двери. Бородки своего ключа я хоть сейчас нарисую. Вот бы они удивились".
– Ты что задумался? – Сахару сколько будешь?
– Пару кусочков.
– Ну так клади.
Я положил, размешал, отпил.
– Бублик бери. Так что ты знаешь про шпионов?
– Про предателей? – Спросил я.
Ивашутин быстро-быстро закачал головой из стороны в сторону и поднял в удивлении брови.
– Давай про предателей, – махнул он рукой.
Я хлебнул чай, прожевал и проглотил бублик.
– Предатели были есть и будут. Продать и предать – одно и тоже. Они продают сведения, значит их надо лишить сведений и возможности передать сведения.
– Как у тебя всё просто… Как же их лишишь, когда мы не знаем, кто предатель. Кого лишать-то? Всех? А работать кто будет?
Ну… Хотя бы тех, кто знает агентов. Зачем их выпускать заграницу? Ну зачем выпускать за границу того, кого уже когда-то пытались вербовать и он работает секретарём парткома и знает всех сотрудников внешней разведки, потому что они все члены КПСС? Зачем его выпускать за кордон.
– Это ты о ком?
– Это я, как пример.
– Ни хрена себе пример, – аж подпрыгнул генерал. – Ты откуда это взял?
– Вы меня удивляете, товарищ генерал. Ваши сотрудники члены партии?
Ивашутин мотнул головой.
– Партийный учёт никто не отменял. Обезличено взносы платить… сложно. Может быть… но нет. Вряд ли… То есть парторга никак нельзя выпускать туда, – я показал большим пальцем за спину.
– И кто кого выпустил?
Я пожал плечами.
– Вы же готовите в Краснознамённом Институте кадры? А там у вас много проходит…
– Ты и про институт слышал? Снова Голос?
– А где ещё? – Пожал плечами я. – Как-то сказали: "Институт шпионов в Балашихе", а я вспомнил, как мама рассказывала про их секретаря парткома, которые потеряла карточки с данными и фотографиями… Вернее, случайно выкинула их на помойку… Вот я и подумал: "Кто-нибудь может выкинуть карточки наших разведчиков".
– Когда это было?
– Давно… Лет пять назад.
– Тебе лет-то сколько было?
– Э-э-э… Двенадцать, наверное… Не помню я.
– И ты думал о разведчиках?
– А кто о них не думал?
Сейчас я думал, не перегнул ли я палку? Не переиграл ли себя? Ивашутин в НКВД с 1940-го года и хитрецов перевидал всяких. Молодых в том числе. Таких, как я, он щёлкал, как орехи. В военные годы он раскусил бы меня уже через пять минут, щипчиками. Но сейчас, слава богу, школьников пытать запрещено.
Разговор скомкался. И допивал чай. Ивашутин сидел задумавшись и смотрел на экран. Потом генерал вышел из раздумий и спросил:
– А у тебя отец кем служил?
– Радистом, – медленно сказал я. – Но он не шпион. Он сварщик…
– варщик, который ходит за грибами вокруг секретных объектов.
Я нахмурился.
– Там все ходят. Знаете, сколько мы там грибников встречали раньше? Там старые военные дороги мы по ним на мотоцикле ездили.
– Да ладно, не волнуйся, это я так… Папа твой хороший и правильный мужик. Спасибо тебе, что зашёл, нашёл время.
Он поднялся из кресла. Встал и я.
– Удачи тебе на тренерском поприще.
Ивашутин протянул мне руку ладонью вверх.
– Спасибо. Буду стараться. Хотя… Мне ещё история нравится… И химия пошла… Тоже интересно.
Генерал фыркнул.
– Да! У нас для тех, кто не лениться, открыты все пути. Так может и к нам на службу поступишь… Время для определиться ещё есть. Сюда обычно после окончания вузов попадают, причём любых, а к нам только после военных.
– Понятно… До свидания, Петр Иванович. Спасибо, что пригласили сюда. Очень познавательно.
– Телефон у офицера возьми и звони если что. Скажешь от Петра Ивановича Иванова.
– Спасибо, – сказал я и ушёл, а Ивашутин остался сидеть, задумчиво уставившись в экран.
Глава восьмая
Раскрылась дверь скрытая в деревянной панели, и из неё вышел светловолосый с пышной шевелюрой генерал. Он неспеша подошёл в Ивашутину и присел в кресло. Из той же двери вышел офицер с полковничьими погонами и по движению руки генерала подошёл к столику с чайными принадлежностями.
– Это убери и на папилон.
– Да у нас есть его пальцы… – начал он, но увидев взгляд начальника, умолк и подал сигнал ещё кому-то, проведя правой ладонью по подушечкам пальцев левой руки.
Выбежал майор с коробкой и прибрал лишние приборы.
– Мой стакан оставь, – сказал Ивашутин. – И подстаканник дайте.
Полковник вынул из тумбочки приборы, налил в стаканы чай из стоящего тут же самовара и шёл.
Генералы сидели молча потом Ивашутин вздохнул.
– А ведь он меня сделал, Костя.