Изначальные
Шрифт:
Музыка окончилась, предвещая следующий танец, и в этот миг глаза братьев встретились. Кит благодарно кивнул, а Освуд поняв, что информация дошла до адресата, подмигнул ему, и, выбрав новую партнершу для следующего круга, игриво прижал к себе, чем вызвал смущенный румянец на юных щеках цветущей красавицы.
Твердислав
Соленый морской воздух наполнял легкие неподражаемой свежестью, великаны суетились, меняя маневровые паруса, дабы поймать попутный ветер. Не желая мешать команде в выполнении своих обязанностей, Твердислав стоял на носу исполинского догонга и любовался просторами спокойного Горячего моря.
Словно вчера он мчался на чудотворном скакуне в паре с безмолвным магом.
Мимо проносились поля, города, поселки да полстраны пронеслось за те семь часов, что велизарный конь мчал их от столицы до северного оплота. Сейчас кругом лишь спокойное Горячее море. В конце концов, они успели, Словичу удалось всего лишь поблагодарить мага и сразу же подняться по трапу отчаливающегося корабля, ведь когда они неслись на велизарном скакуне, общаться меж собой могли лишь маги, но не как не человек. Посему познакомиться со светочем Чуда-камня Твердиславу так и не удалось. Незнакомец остался далеко позади, впереди ждало долгое плаванье в легендарную Валгаллу.
По мере выхода из бухты Твердислав всё же разглядел неприступную «Северную звезду», причем в деталях. Высокие внешние стены, в сорок локтей, ощетинились тысячами многозарядных баллист по всему оборонительному периметру. Второй ряд стен возвышался над первым на десять локтей и служил точкой развертывания как дальнобойных, так и онагров ближнего боя, далее шли три цитадели и по центру высокая смотровая башня с сигнальными огнями, в мирное время используемая как навигационный маяк. Подобное циклопичное сооружение словяне построили впервые, сейчас на подходе ещё пару таких и оба на юге, оплот «Дальний» и «Росток».
Если северная цитадель защищала верфи «Морского владыки», где на стапелях строилось большая часть словянского флота, то южные оплоты возводились для купирования угроз брончан с финикийцами, то была задача «Дальнего», и пхазар со скифами это направление прикрывал «Росток», размещённый напротив входа в бескрайние поля.
Но все осталось далеко позади, обратив внимание, что к нему подошел капитан корабля, которого по отбытию члены команды попросили не беспокоить, Слович поклонился и представился, протягивая руку.
– Твердислав, – великан аккуратно пожал княжью длань в ответ.
– Вельдемерикс, – пробасил гипербореец, – капитан этого корыта под названием «Совесть Катуя». Добро пожаловать на борт.
Слович усмехнулся столь предвзятому обращению к подобному восхитительному творению инженерной мысли.
– Если ваш корабль корыто, то, что тогда наши лодии?
Капитан как-то странно на него посмотрел.
– Топоры, коим плавать лишь в ваших песочницах, да по спокойным речушкам, как я думаю, – без прикрас ответил он. – А вот, лодноуты не плохи, хотя с живучестью у них слабовато.
– Вы должны простить моего друга, – раздался голос подошедшего великана и когда Слович взглянул на него, то сразу же низко поклонился. – Манеры капитана всегда оставляли желать лучшего, – Вельдемерикс лишь косо ухмыльнулся, искренне позабавившись удивлению Словича.
– Владыка Рикорус, – поздоровался княжич.
– Здравствуй Твердислав, – велев выпрямиться, сказал маг триумвирата. – Думаю, ты догадался, твоим наставником и защитником в этом путешествии буду я.
– Разумеется, владыка, – держа свои чувства под контролем, ответил Слович, а ведь эмоции хлестали через край. Радость оттого, что он, возможно, познает тайны древних наук и смысл бытия из первоисточника, заставляла сердце биться все чаще и чаще, прочитав подобные чувства на лице юноши, маг несколько, остудил его пыл.
– Всему своё время Слович, может быть однажды, вы научитесь строить не только догонги бороздящие моря, но и такие корабли, что смогут летать, и не исключительно по воздуху, но и к звездам.
Юноша от изумления приоткрыл рот, а капитан пробасил.
– Рано им ещё летать владыка, нас самих бы обучить древним наукам.
Рикорус немного помолчал.
– Мы, а в данном случае все кроме триумвирата, не готовы к тому, что покажет «Ковчег», вспомни Катуя! – маг положил руку на плечо капитана корабля. – Твоё судно не зря названо так, мощь, которую скрывают древние манускрипты и кристаллы, способна уничтожить этот юный мир. Мы не должны так рисковать.
Вельдемерикс стукнул кулаком по деревянным перилам.
«Чем-то расстроен», – подумал юноша.
– Мы, как слепые, заперты на этой планете, нам даже неизвестно, что стало с южным племенем, не говоря о наших братьев, скитающихся меж звезд.
– Это метафора? – вопросом, решил напомнить о себе Слович.
– В какой-то мере, – улыбнувшись, ответил маг и настоятельно порекомендовал капитану более не заводить об этом разговор, во всяком случае, как великаны их называли, при наших детях. Внезапно главный парус на первой мачте забился, словно в истерике, и капитан тотчас же громогласно гаркнул на команду.
– А ну по местам змеи помойные! Потеряете ветер, будете руками грести!
Матросы кинулись менять ориентировку парусины и вот материя, вновь тяжко натянулась, поймав воздушные потоки, погнала корабль ещё быстрее к конечному пункту прихода.
– Иногда мы излишне эмоциональны, – словно извиняясь, молвил маг. – От этого и большинство из бед.
Твердиславу были непонятны данные изречения, но все же, где-то в глубине души, рождалось изнывающее ожидание нечто великого и непременно долгожданного.
Триумвиарий ещё некоторое время молча стоял рядом, любуясь морскими просторами, но, в конце концов, решил отправиться в свою каюту, при этом пригласив княжича к себе. Конечно, соседство с храпящими в гамаках великанами воспитывало в Твердиславе твердость к тяготам корабельной жизни, но все же палубу драить его никто не заставлял, питался он с командой, и за эти часы уже сыскал немало друзей среди экипажа.
Так, Твердислав и встретил свой первый морской закат, стоя на носу корабля, пристально вглядываясь в безоблачную даль. Через полторы недели, плюс минус день они будут в Валгалле.