Изнанка веера. Приключения авантюристки в Японии
Шрифт:
В одной сорочке я вышла на кухню, девочки тоже еще не были одеты. Румынка Милли сидела в одних трусах, демонстрируя мощную грудь, ее голова была обернута голубым полотенцем, Хельга уже освоилась и делала себе маску. Вторая румынка, должно быть появившаяся пока я принимала ванну, ела яичницу.
Мы накрасились, буквально в последний момент надев платья и туфли. В назначенное время вышли из квартиры и спустились вниз.
Да, судя по всему, много мне еще придется уяснить себя того, о чем я раньше не имела ни малейшего представления.
Столики в клубе стояли по кругу. В центре размещался монитор с микрофонами – караоке. В первый момент мне показалось, что клуб просто крошечный. В ужасе я подумала, что не смогу тут танцевать. А раз не смогу танцевать, то и денег не видать.
Нас тут же начали подсаживать то к одному, то к другому столику, вокруг слышалась непонятная цокающая речь. Мне показалась что все говорили о какой-то Наташе.
«Я не Наташа я Джулия», – чуть ли не кричала я, перебираясь за пятый столик.
Клиент дотрагивался до своего носа и произносил загадочное Ватасива [4] , которое я принимала за русское имя Наташа, или турецкое наташа – проститутка.
4
Ватаси-ва по-японски означает "я".
Я автоматически улыбалась, заученно произносила «кампай» [5] , подносила бокал к губам, и вежливый менеджер тут же забирал меня за другой столик. Как потом выяснилось, это делалось для того, чтобы все клиенты имели возможность познакомиться с новенькими девочками.
Нам было сказано, что первые две недели мы будем получать процент со всего что съедим или выпьем, а также за все реквесты. Но через две недели от нас потребуется выполнять норму в четырнадцать реквестов в неделю, при недоборе которых прогорают и питейные деньги.
5
Кампай (яп) – традиционный тост.
Поэтому мы решили поработать две недели перегонными аппаратами, получив хоть что-то. Слава Богу – самым крепким напитком, разрешенным для девушек, было пиво, но оно шло в одну цену с колой и лимонадом, поэтому каждая из нас пила, что ей больше нравилось.
Забегая вперед, скажу, что уже через три дня наши перегруженные почки дали о себе знать, а лица от воды и жары отекли. Но мы не очень-то переживали: клиенты все равно не знали, какие мы на самом деле, а мы приехали работать, а не отдыхать.
В первый же день работавшие в клубе филиппинки дали нам понять, что все постоянные и денежные клиенты клуба закреплены за ними, а значит нам оставалось только ждать, когда в клуб забредут новые посетители, желающие клюнуть на нашу троицу.
Милли и Рилли – румынки, жившие вместе с нами в «апартаментах», должны были уехать через неделю. Следовательно нам предстояло разузнать от них как можно больше о здешних обычаях и нравах.
Через пару-тройку часов недовольный менеджер отозвал меня в сторону, велев Милли перевести его слова Полине, дабы та могла в свою очередь донести до меня причину начальственного недовольства.
– Почему ты не говоришь по-японски?! – сокрушенно спросил он.
Милли и Полина автоматически перевели мне слова нашего нового босса и с открытыми ртами уставились на него самого.
Первый день работы в клубе – и такая планка!
Любопытно, считает ли он меня потенциально способной зарабатывать деньги и оттого сердится, что я покамест не могу изъясняться на его языке. Или же просто желает избавиться от меня?
Свои – чужие
Японские острова – особый мир, который долгое время был недоступен для пришлых. Поэтому у японцев сформировалась специфическая, не свойственная ни одному другому народу общность.
Понятие «свои» можно сравнить с кругами на воде. Ближний к центру и самый малый круг – родственники, семья. Далее идет круг близких друзей, соседей, сослуживцев, просто знакомых. И так далее…
Иностранцы никогда не вольются даже в самый последний круг «своих» – они всегда останутся «чужими».
В общении с «чужаками» японцы будут проявлять профессиональную вежливость. Если представитель другой национальности зашел в магазин или кафе, где работают японцы, гостю всегда будут оказаны почет и уважение. Тем не менее, в отношении иностранцев, даже длительное время проживших в Японии, сохраняется дистанция: с ними нужно держать ухо востро, разговаривать лишь на общие темы. Японец никогда не будет выворачивать душу наизнанку перед инородцем. Даже живя и работая за границей, они не путают «свое» и «чужое», сами же мучаясь от этого.
Из-за глобального перенаселения японцы волей-неволей привыкли всегда быть в обществе и – одновременно – не быть в нем. Общаясь даже друг с другом они словно бы нацепляют на себя своеобразные маски. Так, например, они могут ласково улыбаться и кивать собеседнику, думая при этом о своем или расспрашивать вас о неинтересных для них самих вещах – лишь бы не показаться невежливыми.
Они могут влюбляться в иностранцев, жениться, иметь совместных детей, но все равно держать тонкую, иногда заметную только им самим дистанцию.
Понятия «чужие», «чужое» распространяется на все, что не имеет отношения к Стране Восходящего Солнца. Находясь в другой стране, вежливые на родине японцы, могут вытворять вещи, которые никогда бы не сделали у себя дома.
Это происходит оттого, что нарушение этикета в мире «чужих» не является преступлением. За границей можно делать все, что угодно при условии, что об этом не узнают дома.
Об отчужденности и расслоенности всех этих ближних и дальних кругов «своих» говорит, в частности, следующий факт: уходя из того или иного заведения домой, клиент-японец говорит не «я ухожу», а «я возвращаюсь», поскольку вернуться японец может только домой.
Желая сообщить, что он еще вернется в понравившееся ему место, японец никогда не скажет: «Я еще вернусь». Скорее он употребит фразу типа: «Приду еще раз» либо «приду в такой-то день».
А то и просто перейдет на-английский.
Пьянь, рвать, дрань – а в общем-то японцы
Япония странное место. Изобразим на бумаге глобус, наметим на нем Россию и Японию (мы в клубе так развлекались) и затем пририсуем двух человечков, упирающихся ногами в эти страны: мол, вот тут живу я, а тут вы. Неизменно получится, что японцы окажутся относительно нас головой вниз, и ничего тут не попишешь. Поэтому мы и не понимаем друг друга.