Изнанка желаний
Шрифт:
Особых планов у меня не было. Разузнать контакты девушки, которая участвовала в съёмках. Как это провернуть — ни малейшего понятия. Но, может, если притвориться соискательницей…
Я поёжился. Слишком опасно. И потому, что так другим волшебницам проще узнать меня. И потому, что постоянные скачки между полами на пользу разуму не пойдут.
Душевные терзания развеял охранник на входе. Он без обиняков заявил, что у них проходят съёмки, а я смотрюсь как бомж-новичок. Соответственно, делать мне у них явно нечего
Сказано всё это было с многозначительным поигрыванием мускулами. Бедолага притомился сидеть в холле и смотреть телевизор, так что моё появление стало для него отличной возможностью покрасоваться.
Прежде его слова остановили бы меня. Или заставили бы прикинуть шансы: а стоит ли связываться с ожившим шкафом в рубашке и галстуке? Но ничто не придаёт мужчине столько уверенности, как понимание, что он может уложить здоровяка выше него сантиметров на тридцать одним ударом.
После срани из Изнанки простые люди ничем не могли удивить. Ну разве что огнестрельным оружием.
— А кто снимается? Случаем, не молоденькая девчонка? Глаза серые, сама — будто со страниц книги.
Громила почесал лоб.
— Дарья Семёновна? Ну, она. А ты что, поклонник? Слушай, иди-ка ты отсюда по-хорошему.
Он принялся закатывать рукава. Жест и очевидный, и глупый. Нисколько не испугавшись, я подмигнул охраннику на прощание и ушёл из агентства. Завернул в подворотню. Убедился, что меня никто не видит. И скользнул в Изнанку.
Слепок этой улицы выглядел куда эффектнее, чем моей родной. Машин на проезжей части было намного больше. И то, что они стояли вместо того, чтобы ехать, почему-то нагоняло жути.
Волшебниц поблизости не наблюдалось. Я безбоязненно зашла в здание, перепрыгнула через турникеты — и вскоре обнаружила, что не знаю, куда идти. Наверное, к съёмочной площадке? Но указателей в «Невском Гермесе» не водилось.
Какое-то время поблуждав по коридорам, вырулила к площадке — просторному помещению с кучей камер и другого оборудования. Здесь бы кино снимать, а не фотографировать женское бельё… Ну, с самомнением у нокситки был полный порядок.
Я отыскала закуток возле площадки, где, по идее, было меньше шансов свалиться на человека при перемещении, и вернулась в Фасад.
Повезло. Никого. Хотя голоса со всех сторон заставляли предположить, что «Невский Гермес» — чертовски занятое местечко.
Ну, может, никто не будет докапываться до неизвестного мужчины. Он же прошёл контроль, правильно? Значит, положено ему тут быть.
Я заглянул на площадку. И хоть там собралась тьма народа, съёмки не велись. Судя по всеобщей взбудораженности, что-то мешало.
Я уловил обрывок разговора:
— …снова разболелась и заперлась у себя. Что у неё свербит вечно? — жаловался худощавый очкарик у одной из камер. Солидной. Такими кино делают.
— Объясняли же, — вступилась за актрису полноватая женщина, — болезнь у неё. Что-то с печенью… или почками? Нельзя ей перенапрягаться. Отлежится у себя и выйдет.
— Печень? Почки? А лампочек столько зачем натаскали? Прогревает она себя, что ли?
Они оба мазнули по мне незаинтересованными взглядами. И правильно. Нечего на разнорабочего пялиться.
Нокситка больна? А что, девочки-волшебницы могут болеть? Это ж чем её так проняло? Желания лезть с расспросами к ней у меня поубавилось. Ещё заявлюсь, пока она будет корчиться от боли. Хорошее же выйдет первое знакомство!
Холодная, рациональная часть разума возразила. С какой стати волшебницам рассказывать обычным людям правду? А если даже девушка будет уязвима, тем лучше. Она не сможет наброситься на меня, если что-то пойдёт не по плану. Как ни крути, сплошной выигрыш.
Рассуждая так, я пошёл искать актрису. Спрашивать у проходящих мимо людей о том, как найти её, опасался. И так косились на мою одежду. У самих вещи были если не с иголочки, то хотя бы рабоче-приличными. На их фоне я был безнадёжной белой вороной.
Поиски завершились, когда я наткнулся на двух мордоворотов, охранявших ничем не примечательную дверь. Положился на импровизацию — приблизился к одному из них и пихнул его в бок вопросительной интонацией:
— А Дарья Семёновна?..
— Выйдет, когда выйдет. Чего торопить-то?
— Ага. Это ж её папаша проплачивает. Если он не торопится, нам нахрен лезть? — вступил в разговор второй.
Отец? Очень интересно. Может, я правда ошибся?
— А ты ещё кто, кстати? — нахмурился первый.
— Игорь! — ответил я, уже развернувшись, — Первый день!
Бессмысленно отступать на полпути. Если она обычная девчонка… да кто поверит больной? Привиделось в приступе. Однако название «Саммертайм Нокс» и специфическая внешность — чересчур жирные намёки, чтобы обернуться совпадением.
Оттого я, уже в Изнанке, вернулась к двери. Тронула ручку — не заперто. Ну надо же. Даже без разгрома обошлось.
Внутри никого не было. Ожидаемо. Не в Изнанке же Дарье куковать? Я прикрыла за собой дверь, прошла к центру и вернулась в реальность.
В глаза ударил свет десятков, сотен лампочек. Они свисали отовсюду, гирляндами, гроздями. Я растерянно затряс головой.
— Ты! Кто? Призрак? Нет. Зачем? — встретил меня негромкий, приглушенный голос. Бархат в нём казался почти осязаемым. Как и напряжение, — Неважно. Встань под большую лампу! Немедленно! Или я тебя убью. Быстрее! Тени ползут ко мне. Они всё ближе. Она ждёт меня. Убери тени, убери, убери!
Передо мной на стуле сидела, сжавшись, та самая девочка с постера. И глаза у неё действительно были красивые. Цвета дождевой тучи. Но мудрость из них куда-то подевалась.