Изнанка желаний
Шрифт:
Уверен, это хитрый план Алины. Притвориться уязвимой, чтобы выманить чернокнижника. А ведёт она себя, как налакавшийся пропойца, чтобы соответствовать образу. Волшебницы же не в состоянии опьянеть.
Перед миритриткой нестройным рядом были выставлены девять бокалов. Если суммировать с кафешными, выходило шестнадцать. Для девочки-подростка — убийственная доза.
— По-моему, ей нехорошо, — рассеянно заметил Максим. Поджал губы, — А что касается твоего отношения, то я ни капли не удивлён. Крайне сложно найти понимающего человека. Если бы не закоснелость мозгов волшебниц, вы бы уже выбили себе посмертие не хуже
Он огорчённо вздохнул — как пёсик, у которого перед носом помахали косточкой и забрали её.
— С вашей поддержкой я бы непременно добился быстрых успехов. Но некоторые физически не способны переступить через суеверия.
В горле у меня пересохло, однако до кваса я не дотронулся. Перед глазами стоял великолепный пример того, что случается, если расслабиться. Конечно, я не думал, что в напиток что-то подмешали… всё-таки Миритрия устроила бы колдунам разнос, если бы её волшебница исчезла без следа после визита к ним. Но осторожность не повредит.
Рядом присвистнули. Я не заметил, как подошёл Владимир. За ним стоял лысый старичок, который нервно мял старомодную шляпу-котелок.
— Я и не думал, что волшебница может так насвинячиться, — сообщил Владимир с легкомысленной ухмылкой.
И она не вязалась со странной скованностью, появившейся в его движениях. Колдун был напряжён. Занервничал? Но почему?
— Саша, познакомься с Андреем Петровичем. Это главный специалист-теоретик по вопросам марионеток.
— Очень приятно, — кивнул Андрей Петрович, продолжая мять шляпу. Его руки подрагивали.
— На сей ноте оставлю вас, — сказал Владимир и отправился к компании, кидавшей дротики в дартсе.
По дороге он оглянулся на Алину. На лицо его легла мимолётная тень.
— Если будете так любезны, что опишете подробности вашей встречи с марионеткой… — неуверенно произнёс старичок.
А ведь он боялся! До дрожи пугался… чего именно? Что марионетку повесят на него — в память о прошлых подозрениях. Иных причин я не нашёл.
— Ты будешь пить квас? — встрял Максим. Я покачал головой, и он осушил кружку одним махом. Причмокнул губами, — Отличный вкус! А что за дела у тебя с марионетками?
— На меня напала одна.
— Ужас какой, — посочувствовал парень.
Я думал, что он уберётся после того, как его гениальную идею по скармливанию волшебниц ихору осудят. Но нет, Максим явно нацелился на выяснение подробностей. Я не возражал. Парень мог быть с закидонами, однако не вызывал отторжения сам по себе. Да и, по видимости, знал побольше среднего колдуна.
Я тщательно описал марионетку: лысая, с кучей пирсинга и тошнотворной татуировкой, а также острыми зубами хищника.
Слушая меня, Андрей Петрович прикрыл глаза и слабо кивал в такт рассказу. Когда я дошёл до того, что татуировка ожила, он вскинул голову. Горячо запротестовал:
— Нет-нет-нет, не может быть!
— Что не так?
— По вашему описанию выходит, что у марионетки великолепный контролирующий контур — не меньше чем тройной. Безделушки в ушах служат одной цели — подчинить разум человека. Тройной контур нужен, чтобы сломить особенно стойкую волю. Из этого можно сделать вывод, что задействованный человеческий ресурс был высшего качества. Это подтверждается и тем, как хорошо марионетка владела оружием. Пластины, заменяющие оба глаза, звучат как ужасное расточительство. Через них осуществляется прямое управление, и в абсолютном большинстве случаев одной достаточно. Она обеспечивает приемлемый отклик. Две пластины управления дестабилизируют систему общения с Изнанкой и нарушают контур контроля. Но вы утверждаете, что помимо управления в них разместили усилительные элементы. Это что-то на грани фантастики — обычно их выносят в энергоузел, то есть упомянутую вами татуировку. Попытка увязать управление и усиление в одном предмете обычно заканчивается порчей материала. Рискну даже предположить, что возможен взрыв.
— Постойте, — прервал я старика, — то есть марионетки — это живые люди?
Честно говоря, не задумывался над этим. Осторожно предположил, что это недавний мертвец, и задвинул щекотливый топик в дальний ящик.
— Я бы рассматривал марионетку как вещь. На ранней стадии подготовки её можно считать человеком, однако уже после первого этапа заготовка перестаёт жить в том смысле, что обычно вкладывается в это слово.
Наверное, Андрей Петрович что-то прочёл в моём взгляде, раз побледнел. На его лбу выступил пот.
— Я никогда, никогда, никогда не создавал марионеток, клянусь! Да, я хранил запрещённую книгу, однако мной двигало простое любопытство. Расследование подтвердило, что я не пробовал повторить прочитанное…
Здесь от Алины ожидалась едкая ремарка. Вместо этого девушка чуть не грохнулась со стула. Я едва успел подхватить её. Прислушался к дыханию — слабое, но ровное. Никаких признаков отравления. Я слегка встряхнул волшебницу, и она икнула. Пробормотала что-то невнятное.
По всем признакам Алина надралась до синих бровей.
— Надо же, пьяная волшебница, — почесал щёку Максим, — тебе бы лучше утащить её отсюда. А то накинутся изучать, почему на неё подействовал алкоголь.
Он фыркнул.
— Добром для неё опыты не кончатся.
На мгновение показалось, что стены бара придвинулись, сомкнулись над нами несокрушимым куполом. Вспышка клаустрофобии намекала: пора делать ноги. Но я ещё не закончил.
— Так что со змеёй?
— Это наиболее сложная часть, — ответил пожилой колдун, избегая смотреть на Алину, — Помимо дополнительного укрепления марионетки и поддержки остальных систем, в энергоузел можно внедрить некоторую степень защиты от Концептов волшебниц. Это нетривиальная задача, и с ней справятся единицы. Вкупе же с тем, о чём я говорил раньше… Такая марионетка невозможна. Если же предположить, что вам не привиделось, то… её сотворил гений. Тот, кому впору писать свои книги, а не следовать инструкциям в уже написанных. Но таких вы здесь не найдёте.
В груди растеклось липкое разочарование. И ради этого я рисковал, заявившись в гнездо гадюк? Я посмотрел на Максима в надежде, что он опровергнет слова Андрея Петровича, однако тот ничего дельного не сказал. Да и если судить по тому, как парень насупился, он ушёл глубоко в себя. Небось, убеждал Совет Семей принять его революционное предложение. А я-то считал, что он не преминет блеснуть интеллектом.
— Спасибо за информацию.
Кожа горела от взглядов колдунов. Разговоры стихли; люди заметили состояние миритритки и пялились на неё. Попрощавшись со стариком и Максимом, я взял её на руки — волшебница была лёгкой, как и полагалось девушке-подростку.