Изобретатель красной машины
Шрифт:
Инт. Моисеев задает темп.
Моисеев.
– Раз, два. Поворот.
Кордебалет повторяет все движения.
Инт. В полутемный зал проскальзывает молодой человек. Ищет свободное место. Садится рядом с Тарасовым.
Парень.
– Давно начали?
Тарасов.
– Нет.
Парень.
– Люблю Моисеева. Как работает с труппой. А вы из молодежного театра? Я вас где-то видел.
Тарасов.
– Из молодежного. Режиссер на полставки.
Парень.
– Интересно. Что репетируете?
Тарасов.
– Всего понемножку. В основном про человеческие страсти.
Парень.
– Понятно. Шекспира значит. А я в кино тружусь. Учусь вернее. Если диплом не завалю, будем коллегами.
В этот момент Моисеев останавливается.
Моисеев.
– Опаздываете, Миловидов. Я ваш степ из тысячи узнаю. Будьте добры, милейший, не подводить коллектив.
Тарасов.
– Вот это да. Как же он узнал, кто халтурит?
Парень.
– Поразительно чувствует актеров.
Тарасов.
– Вот бы так научиться.
Парень.
– Кстати, давайте знакомиться.
Тарасов.
– Давайте. Тарасов Анатолий.
Парень.
– Сергей Бондарчук. Из ВГИКА. У Герасимова учусь.
Тарасов.
– А я у Товаровского учился.
Парень.
– Не знаю... В вашем театральном мире, сам черт ногу сломит.
Тарасов.
– Это ты верно подметил.
Моисеев останавливается.
Моисеев.
– А теперь с музыкой. Альберт Петрович.
Дирижер мгновенно ставит на пол бутылку кефира и батон. Не прожевав кусок, с трудом шевелит челюстями, но палочка уже рисует в воздухе.
Расписка .
КП. Длинная и широкая клюшка Боброва ведет шайбу. Слышен голос Тарасова: "Пас! Сева. Пас!"
КП. В кадре клюшка защитника. Клюшка Боброва раскачивает шайбу. Обходит препятствие. Вираж. Фон- хоккейные ворота. Шайба останавливается в воротах.
Экст. Улыбающийся Бобров. Рядом невозмутимый вратарь Меллупс.
Бобров.
– Вот так и ЛТЦ привезем. Скажи, Хари Меллупс, мой прибалтийский друг.
Меллупс ( с легким прибалтийским акцентом)- Может да. Может нет. Как так смог закатить?
Меллупс начинает отрабатывать свои движения, выискивая причину пропущенной шайбы.
Экст. У ворот недовольный Тарасов.
Тарасов.
– Опять солируешь, Сева? Почему пас не отдал?
Бобров.
– Уй, прямо зубы от тебя ноют. Ты, конечно, Тарасов, но я то Бобров. Хватит из всех винтики делать.
Тарасов.
– Играть на команду, это по-твоему винтики делать?
Бобров.
– Понеслось. Мне тесно с тобой, Тарасов.
Экст. Тарасов, Бобров и Бабич .
Бабич.
– Что вы тут застряли?
Бобров.
– Лекцию слушаем.
Бабич.
– Сева, давай еще раз попробуем. Я подыграю.
Тарасов.
– Я не закончил.
Бабич.
– Закончил. Там тебя тренеры сборной дожидаются. Видок у них. Скорый поезд Москва-Сочи. Конечная станция солнечный Магадан.
Инт. Раздевалка хоккеистов ЦДКА. Чернышов, Игумнов, Егоров, Коротков, Тарасов.
Коротков.
– Такие дела.
Егоров.
– Что будем делать?
Повисает молчание. Тарасов не выдерживает.
Тарасов.
– Считаю, что мы не обязаны подчиняться. Это, по-крайней мере, не умно. Никаких расписок и все.
Чернышев.
– А авторитетное мнение? Наш проигрыш подорвет престиж страны.
Тарасов.
– Там так сказали?
Чернышов молча кивает головой.
Егоров.
– Если не дадим расписку, матчи будут закрытыми.
Тарасов.
– Как можно гарантировать победу, если мы даже не видели как они играют?
Коротков.
– Серебряные призеры Олимпиады, наверное, играть умеют. В отличие от нас. У нас хоккей, если посчитать, еще в ясли не пошел.
Чернышов.
– Что решать будем, тренерский штаб?
Тарасов.
– Будем играть. Открытые матчи и никаких расписок.
Коротков.- Согласен.
Игумнов.
– Согласен.
Егоров.
– Согласен.
Чернышов кивает головой.
Чернышов.
– Давайте думать, как тройки комплектовать будем.
Тарасов и Товаровский. Разбор полетов.