Изобретатель красной машины
Шрифт:
Тарасов хлопает в ладоши.
Тарасов.
– Давай.
Укутанный по глаза техник огрызается.
Техник.
– Что давать?
Тарасов.
– Самый-самый джаз. Утесова урежь.
Инт. Над катком несется разухабистый хулиганский джаз "Болельщик"
У меня есть тоже патефончик
Только я его не завожу
Потому что он меня прикончит
Я с ума от музыки схожу.
Стараясь попасть в ритм, хоккеисты атакуют ворота.
Инт. Снова каток под парусиновым тентом. Ходит ходуном. Хоккеисты отрабатывают силовые приемы.
Инт. Тарасов занимается с Трегубовым. Трегубов накатывает. Тарасов встречает его приемом. Трегубов падает на лед.
Тарасов.
– Вот так, Ванька. Техника главное
Трегубов.
– Теперь я давай.
Инт. Тарасов мчится на Трегубова. Столкновение. Тарасов отлетает от каменного Трегубова, как мячик. Пробивает тент и падает в снег.
Экст. Тарасов на снегу. Морщится от боли, держится за стопу . К нему подбегают хоккеисты.
Тарасов.
– Кажется, стопу сломал. Эх, Иван, научил на свою голову. Теперь, наверное, отыгрался Тарасов.
Полковник .
Инт. Тарасов дожидается в приемной. Пожилой адъютант(на груди орденская планка и нашивки за ранения) грохочет на пишущей машинке. Двумя пальцами. Неуклюже. Чертыхается. Замечает ошибку. Со злостью вырывает из машинки лист бумаги.
Адъютант.
– Бабская работа. Глядишь? Гляди. Гляди. Как капитан Тихонов сражается. После фельдмаршала Манштейна с самим Ундервудом. Етить его. Хокейно.. Что за слово такое?
Тарасов.- Через два кА.
Адъютант.
– Чего?
Тарасов.
– Хоккей через два ка пишется.
Адъютант.
– Одним обойдется. Не велика цаца. А ведь предлагали. Ты же боевой офицер Тихонов. Дуй в Находку начальником базы. Тайга зеленая-зеленая. Океан тихий-тихий. Красота... Нет... Москва нужна... А то что работа бабская. Ничего, Лешенька, два года всего до пенсии.
Тарасов.
– А я бы махнул.
Адъютант.
– А я и махну. У кадровиков уже был. Через двое суток хабаровский литерный. Она еще ничего не знает, а я ей нате вам Евдоксия Карловна и все тут. Против бумаги не попрет. Буллит. Что за буллит такой? Вроде фамилия.
Тарасов.
– Это вроде пенальти. Штраф такой.
Открывается дверь кабинета. На пороге крепыш полковник со стаканом чая в руке.
Полковник.
– Товарищ Тарасов. Заходите.
Инт. Кабинет полковника.
Полковник.
– Чай будете, товарищ Тарасов? Знатный чай. С сушками. Хрумкают, как новые сапоги.
Тарасов.
– Товарищ полковник, у меня к вам два вопроса.
Полковник.
– Всего два? Маловато для вас, товарищ Тарасов. Можно и больше. Такое дело свершили. Я вчера был в Спорткомитете. Председатель делал доклад. Мед не доклад...Золотые медали мировой универсиады... Под руководством тренера Тарасова...Повышение престижа отечественного спорта... Ах. Ужас как хорошо... И все это наш армейский спорт..
Тарасов.- Товарищ полковник, вы член спорткомитета. Вы можете помочь с решением вопроса о нашей заявке на чемпионат мира. Считаю, что сборная, костяк которой составляют хоккеисты вверенной мне команды, готова вполне.
Полковник.
– Вот ты о чем? По поводу заявки. Так здесь все просто. Вопрос решенный. Мы не едем.
Тарасов.
– Не понимаю, сколько еще можно вариться в собственном бульоне. Мы были готовы к международным матчам на уровне первой сборной еще в 1948 году, но пускать нас не посчитали нужным. Сказали. Готовьтесь. Тогда я написал письмо товарищу Сталину.
Полковник.
– Вот как? И что вам ответил, товарищ Сталин.
Тарасов.
– Товарищ Сталин ответил. Готовьтесь.
Полковник.
– Вот именно, товарищ Тарасов... Нельзя же так. С бухты-барахты. После того как наши югославам в футбол продули и это в условиях такой политической обстановки. На рожон лезть ни к чему. Ну поедут. Ну проиграют кому-нибудь не тому. Вы хотите, чтобы нас расформировали как футбольный ЦДКА? К тому же Бобров травмирован. С Бобровым ладно, а без Боброва так и вообще незачем соваться.
Тарасов.
– А я полагаю, что стоит. К тому же на Боброве свет клином не сошелся. С потерей такого игрока сборная только выиграет.
Полковник.
– Вы загнули, товарищ Тарасов. Бобров один всей команды стоит.
Тарасов.
– На льду, товарищ полковник, все решают пять человек. Коллектив. А не один, каким бы великим он не был. Так играют за рубежом, а мы, чтобы побеждать должны играть...
Полковник.
– В наш колхозный хоккей. Слышали, Тарасов, слышали. Но с заявкой вопрос решенный. Посидим дома... Может чего и высидим. Давай другой вопрос. Ужас до чего сушки хороши.