Изобретатель красной машины
Шрифт:
Сверчков.
– Пока нет.
Корольков.
– Так займитесь этим немедленно. Мой вам совет.
Корольков замечает, стоящего в стороне Тарасова и восторженное выражение на его лице сменяется деятельной озабоченностью.
Корольков.
– Впрочем, давайте, взгляну, чего вы там начернили. А. товарищ Тарасов.
Тарасов.
– Здравствуйте, товарищ Корольков.
Корольков.
– Идите, идите , Сверчков.
Сверчков.
– Спасибо, профессор. Привет супруге.
Корольков.
– Это уж как повезет. Что у вас, Тарасов? Только мгновенно... Дел за уши... Через семь минут заседание кафедры. Потом ректорат. Потом..
Тарасов.
– Я быстро... Профессор, посмотрите я тут подготовил график тренировок. Интересно ваше мнение. С физиологической точки зрения.
Корольков не хотя, но профессионально цепко впивается в бумаги.
Корольков.
– А вы, Тарасов, варвар... Эти ваши нагрузки под силу разве что слону. Вас что на ваших тренерских курсах не учат, что человек не железная машина без усталости и сомнений.
Тарасов.
– Наш советский человек, если надо
Все сможет.
Корольков.
– Оно конечно. Заметьте, здесь я с вами полностью согласен. Как интиллигент, хрупкий мениск. И все же.
Тарасов.
– Такое распределение нагрузок может дать практический эффект?
Корольков.
– С прикладной, инструментальной точки зрения. Безусловно. Выносливость. Сила.
Тарасов.
– Значит верно?
Корольков.
– А психология спортсмена, Тарасов? Эмоционально-психологические перегрузки? Вы их абсолютно не учитываете. Сколько они у вас выдержат в таком темпе.
Тарасов.
– Вы плохо знаете наших парней. Еще стреножить придется.
Корольков.
– Согласен, что выдержат. Видите, я с вами не спорю. Только вот зачем?
Тарасов.
– Что зачем?
Корольков.
– Вот так. Вытягивая жилы.
Тарасов.
– А как же иначе. Это же мечта. Вы что не пойдете на все ради мечты?
Корольков.
– Мои мечты не такие масштабные. Обыкновенные. Серые. Человеческие. Но должны же быть какие-то горизонты, Тарасов?
Тарасов.
– Для меня в хоккее горизонтов нет.
Корольков.
– Помяните мое слово, Тарасов. Для вас это обернется большим добром, но и злом не меньшим. И заметьте. Не я это сказал. Так учит нас материалистическая диалектика. Дай ей бог здоровья.
Квартира
Инт. Новая квартира Юрия. Новая. Совсем без мебели. В
Гостиной скорый стол. Звонок. Юрий бежит открывать. В квартиру входят Тарасов и его жена Нина.
Тарасов.
– Здорово-здорово, летчик-налетчик. Показывай свою избушку.
Нина.
– Ой, Юрка. Какая большая.
Юрий.
– Проходите, проходите.
Тарасов.- Как бы не заблудиться в этих масштабах. Нам куда?
Юрий.
– Вперед и налево. Нинок, давай пальто.
Нина.- Юрка, ты как хочешь, но я здесь все обсмотрю. Ой-ой, мамочки. Трехкомнатная квартира. Толя. Отдельная. Эх, остался бы у летчиков в ВВС, и у нас такая же была. Юрок. Скажи ты ему.
Юрий.
– Что я ему скажу. Тут принцип.
Тарасов.
– А ты скажи, скажи. Он может, Нин. Это он в жизни теленок губастый, а на хоккее, как клюшкой на ребрах играет. Никакому виртуозу балалаечнику не снилось.
Юрий.
– Не слушай его, Нин. Вы проходите-проходите.
Инт. Гостиная. Тарасов, Нина и Юрий стоят перед праздничным столом.
Тарасов.- Да уж. Когда, говоришь, гости придут?
Юрий.
– К девяти обещали.
Тарасов.
– Немного времени. Значит так. Нина на тебе посуда. Юрка гони в магазин. Вот список.
Юрий.
– Вот те на. Ты что его заранее составил?
Тарасов.
– Знал же куда шел. В новую берлогу на новоселье.
Инт. Гостиная в квартире Юрия. За столом гости. Стол-сказка. Тарасов вносит из кухни очередное блюдо. Его встречают одобрительными выкриками.
Тарасов.
– Прошу, прошу, гости дорогие. Куда пальцами лезешь Зденек. Вилку возьми, а еще в теннис играл. Аристократ.
Зигмунт.( с легким западнославянским акцентом) - Был теннисист теперь хоккеист. Мне можно я по рабочее-крестьянски. Как это. Не щелкаю.
Звонок в дверь.
Нина.
– Кто там, Юрка?
Юрий.
– Сюрприз.
Инт. Юрий на пороге гостиной .
Юрий.
– Товарищи офицеры.
Гости недоуменно поднимаются. Входит Василий Сталин. Сзади ординарец с большим пакетом на колесиках.
Сталин.
– Ну не стоит. Не стоит. Сегодня без чинов. Зигмунд закусывай, закусывай. По глазам вижу. Хватил и не закусил.