Изобретение зла
Шрифт:
– А остальные?
– Остальные одеты в разные цвета, но у каждого свой цвет. Те, которые одеты нормально, те в игре не участвуют. Поэтому ты своих игроков увидишь сразу.
– А почему следующую игру интереснеее играть?
– спросила Магдочка.
– Потому что черный человечек все помнит. Никто ещё ничего не знает, а он уже все помнит. Он знает, что должен всех победить и остаться один. Он начинает драться ещё на нулевом уровне. Там такая начинается заварушка! И, главное, никто же ничего не понимает.
– Тогда черный человечек должен во всех играх оставаться один и тот же?
– Не-а. Обычно кто-нибудь его разгадывает и убивает. Это намного интереснее, чем фильм. И главное, намного длинее. Пока они друг друга все побьют проходит недели две, а то и больше - а у тебя проходит только несколько минут. Ты все это видишь. Самое интересное знаешь что? Они все уверены, что они настоящие. Они по-настоящему боятся умереть! Они даже на меня злятся. Они не могут понять простой логики: если я заставляю их играть, а они подчиняются, то это я настоящий, а они нет. Я пробовал объяснить им, что они смоделированы, но они не верят.
– Может, Машина слишком хорошо моделирует?
– Еще бы!
– Это для мальчиков игра, - сказала Магдочка, - ничего интересного смотреть, как люди дерутся. Вот если бы была любовь!
– А мы любовь тоже можем смоделировать.
Манус поудобнее сел в кресло и стал возиться. У него не получалось.
– Не можешь?
– Просто папа поставил блокировку - я слишком много занимался машинным сексом. Меня теперь живые женщины не волнуют. А он говорит, что хочет внуков.
Я хоть сейчас могу сделать ему внуков из пробирки, но он хочет настоящих, из женского тела. Как будто это большая разница! Поэтому я сейчас лечусь и мне весь машинный секс нельзя. Если любовь, то они ж это самое...
– сказал Манус.
– Ничего нельзя сделать?
– Можно, конечно, попробовать - если влюбятся два старичка, которые уже ничего не могут. Блокировка стоит от десяти до шестидесяти. Если они младше шестидесяти лет, они влюбляться не будут.
– А если младше десяти?
– Кто ж влюбляется, если он младше десяти?
– Я вот я в первый раз влюбилась в семь лет, - гордо заявила Магдочка.
Пускай они будут младше десяти. Так даже интереснее. Получается?
– Получается. Любовь будет.
– Тогда давай начинать.
– Выбирай время.
– Пораньше, - сказала Магдочка.
– Джинн, - сказал Манус, - время пораньше.
Экран сначала потемнел, потом пошел полосами. Довольно долго ничего не происходило.
– Что это он?
– Нужно много времени чтобы рассчитать на миллиарды лет назад.
Они подождали ещё немного и экран высветил:
R E A D Y
Магдочка надела шлем и увидела только звездное небо:
– Ой, как красиво!
– Десять миллиардов лет назад, - ответил Манус, - Земли ещё и в помине не было.
– Все равно красиво! Я только посмотрю, а потом подвинимся ближе.
Она посмотрела несколько минут и мальчик сократил время вдвое.
– Ух ты!
– сказала девочка, - что это?
– Это наша Земля. В то время она была только комком огня. Правда, красиво?
– Просто прелесть. Но почему огонь не переливается?
– Он переливается, просто мы смотрим с двух тысяч километров. Это все равно что смотреть на солнечные протуберанцы. Они тоже кажутся неподвижными.
Магдочка насмотрелась и Манус снова сменил время.
В этот раз они увидели океан. Океан бушевал.
– Это ужасно красиво, - сказала Магдочка, но мне это на нервы действует.
Кажется, что я куда-то падаю. В этом море кто-то живет?
– Не знаю.
– А давай в будущее?
– Далеко в будущее Джин запрыгнуть не сможет.
– Тогда пусть запрыгивает так далеко, как сможет.
Манус дал команду. Экран снова потемнел и пошел полосами. Машина вычисляла.
R E A D Y
Время: январь, 476 год новой эры.
Место: город с населением сто тысяч человек.
Количество фигур: десять.
Цвета: розовый
синий
белый
светло-зеленый
темно-зеленый
фиолетовый
коричневый
серый
красный
пестрый
Место действия ограчичено пределами девяти кварталов.
– Они что, все мальчики? Как же тогда любовь?
– Нет, девочка синяя; она в другой комнате.
– А где же черный человечек?
– Не вижу, - ответил Манус, - какая-то неточность. Придется кое-что подправить. Мы одного сотрем, а черного человечка вставим. Которого стирать?
– Светло-зеленого, - ответила Магдочка, - зачем нам два зеленых? Ты его быстро сотрешь?
– За несколько секунд. Но в игре пройдет несколько часов. Смотри и ты все увидишь сама. Пока включен нулевой уровень и они не чувствуют опасности.
Смотри.
– Но они так похожи на настоящих, - сказала девочка, - мне жаль, что все они убьют друг друга.
– Все потому что ты девочка. Они только похожи на настоящих. Они только изображения на экране. Они только комбинации символов в памяти Машины. Их не существует.
– Точно?
– Точно. А знаешь, что заявил мне один из них вчера? Не поверишь - он сказал, что доберется до меня.
– А если доберется?
– Сюда попадет, что ли? Чушь.
– А если вдруг ты окажешься там? За экраном.
– За экраном может оказаться только мое изображаение. А самое похожее изображение это всего лишь картинка. Я-то все равно останусь здесь. Поехали!
Стираем Светло-зеленого.
15
Светло-зеленый ощутил боль в тот момент, когда заперся в душевой. Душевая имела восемь кабинок, три из которых вообще не работали, а оставшиеся пять работали непостоянно, время от времени занимаемые под раздевалку вечно что-то ремонтирующими работниками. Работники оставляли запах машинного масла и обрывки мокрых газет в углах. Рядом, через дверь, помещалась комната с двумя большими зеркалами, в которые можно видеть себя в полный рост. Он имел ключ и от этой комнаты - выточил надфилем из алюминиевой пластинки, не зря же в школе учили держать напильник.