Израненные души
Шрифт:
– Я… закончила тут… и думала… может… Я на диване, наверное, лягу, – неуверенно произносит она, скользнув по мне взглядом. Но тут же краснеет и снова отворачивается.
– На диване буду спать я, а ты поднимайся в спальню.
– Ладно, – тихо бросает она и торопится к лестнице, а я уже разворачиваю постельное белье, которое взял в шкафу в спальне. Чувствую на себе пылающий взгляд, и полотенце дергается в районе паха. Прикрываюсь простыней и поднимаю взгляд, а Кьяра резко отводит свой. – Доброй ночи, – добавляет еле слышно и взбегает по ступенькам, как будто за ней гонится сам дьявол. Хотя
Растянувшись на диване, укрываюсь одеялом и вытаскиваю из-под него влажное полотенце. Бросаю на пол и зеваю. По большому счету, мне, наверное, стоило вообще спать одетым. Или, как минимум, в трусах. Но я несколько дней сплю где попало и постоянно в одежде. Наконец могу позволить себе отдохнуть.
Мышцы как натянутая струна. Возбуждение, которое я только частично сбросил в душе, возвращается с новой силой. Все тело подрагивает от желания ворваться в женское тело.
Перекатываюсь на живот и с рычанием сжимаю подушку. Несколько раз взбиваю ее и понимаю, что член настойчиво таранит диван. Так я точно не усну. Снова оказываюсь на спине и со вздохом закрываю глаза.
Вот это меня зацепила скромняжка Кьяра! Хотя неудивительно. Невинный взгляд в сочетании с такой внешностью – они кого угодно сведут с ума.
Усталость берет верх, и я плаваю на грани бешеного возбуждения и сна, пока окончательно не сдаюсь Морфею.
Просыпаюсь от негромкого шипения и звона посуды. Моргаю и поворачиваю голову, бросая взгляд на кухню. Кьяра двигается практически неслышно. Над плитой работает тихая вытяжка, а по дому разносится аппетитный аромат жареного бекона.
Лежу, притворяясь спящим, пока не стихает утренний стояк. Потом вытягиваю из седельной сумки свои вещи и под одеялом надеваю боксеры, а потом натягиваю кожаные штаны так быстро, как будто опаздываю куда-то. Обернувшись, ловлю взгляд Кьяры. Покраснев, она отворачивается и начинает активнее махать щипцами над сковородой.
– Доброе утро. – Мой голос громыхает в тишине кухни.
– Доброе, – не поворачиваясь, тихо отзывается Кьяра. – Прости, если разбудила.
Да ты мне всю ночь спать не давала…
– Откуда мука? – спрашиваю, бросив взгляд на сложенные на тарелке стопкой панкейки.
– Нашла в кладовой. Ты против, что я тут покопалась?
– Нет, нормально все, – трясу головой. – Пойду умоюсь.
– Тебе кофе приготовить?
– Да, спасибо, – киваю, но не ухожу. Смотрю на шею Кьяры. Сегодня позволяю себе рассмотреть девушку получше.
Вчера, когда мы только встретились, она выглядела, как замарашка. А сейчас, несмотря на грязное платье, кажется чище многих одетых с иголочки. Ощущение такое, что дотронешься до нее, и можно почувствовать, как скрипит от чистоты ее кожа. Тонкая, практически прозрачная.
Внезапно в голове всплывает воспоминание о трусиках, которые я вчера обнаружил на полотенцесушителе. В голову снова ударяет кровь, и я спешу ретироваться в ванную, чтобы привести в порядок не только себя, но и свои мысли. Только вот схватив зубную щетку, пасту и полотенце, иду почему-то не в маленькую уборную на первом этаже, а тащусь наверх. Да-да, именно туда, где вчера сушились эти злополучные трусики.
Войдя
Но, сука, инстинкты…
Перед самым выходом легонько дергаю полотенце, под которым не обнаруживаю белье. Внутри даже вспыхивает какое-то разочарование. Это раздражает. Это всего лишь трусики. Обычные, которые носит самая обыкновенная девушка. А я и правда как неандерталец, который никогда не видел женского белья. Ну и бред!
Когда возвращаюсь на кухню, стол уже накрыт к завтраку, и мы с Кьярой, не сговариваясь, молча занимаем свои места.
– Вкусно, – хвалю ее, заталкивая в рот очередную порцию блинчиков, щедро смазанных джемом.
Вчера я даже не предположил, что Кьяра будет готовить блинчики, и взял обычный хлеб, джем и арахисовую пасту, чтобы с утра съесть незамысловатые бутерброды. А лучше бы захватил кленовый сироп.
– Спасибо, – ее щеки розовеют, когда она бросает на меня короткий взгляд. Я мог бы принять эти взгляды за флирт, но в них как будто считываю еще и страх. Пугать Кьяру у меня намерения нет, она и так выглядит достаточно испуганной.
Хочу опять поднять тему с ее появлением в этом доме, но вовремя прикусываю язык. В прямом смысле. Случайно, правда, но воспринимаю это как знак выше. Надо молчать. Раз она сказала, что позже расскажет, надо дать ей возможность и время. Сам-то я тоже не сильно распространяюсь о себе. Кто меня знает, тот знает. А кто не знает, тому, значит, и не нужно.
Доев свою порцию, упираюсь локтем в столешницу и медленно потягиваю свой кофе. Этот пройдоха риэлтор держит тут редкостное дерьмо, но я не начну свой день без бодрящего напитка. По-хорошему мне бы еще немного размяться, но сегодня нет никакого желания.
Кьяра тоже заканчивает со своей едой. Впивается взглядом в раковину и, обняв чашку двумя руками, практически не отрывая губ, цедит свой кофе.
В этот момент раздается негромкий стук во входную дверь, и Кьяра вздрагивает. Ее испуганный взгляд мечется ко мне, а потом на дверь, и снова ко мне. С новым стуком она опять вздрагивает и даже проливает на себя немного кофе. Дрожащими руками ставит чашку на стол и медленно поворачивается на стуле. Взгляд полон мольбы и страха. А еще слез.
– Иди наверх. Спрячься в спальне, – произношу и, спокойно встав, убираю всю нашу посуду в раковину, оставляя на столе только свой кофе.
– Не выдавай меня, – тихонько просит Кьяра, уже стоя на первой ступеньке лестницы.
Я молча качаю головой, а она взбегает по ступенькам. Сделав еще глоток кофе, подхожу к входной двери и распахиваю ее. Впиваюсь хмурым взглядом в чувака в форме полицейского. Он так же внимательно изучает меня. Становлюсь так, что занимаю собой весь дверной проем.
– Чем могу помочь, шериф?
Глава 9
Аарон
Полицейский, слегка прищурившись, окидывает меня взглядом. Да, я открыл дверь, будучи в одних кожаных штанах. Но он сам виноват. Кто ж приходит в такую рань?