Изумрудное лето

Крючкова Ольга Евгеньевна

– И вы ни разу не задавали духу это вопрос? – удивился Василий.

– Нет… Я задавала другие вопросы… Один при вас, помните, по поводу этого проходимца, назвавшегося Генрихом.

– Вольдемара! – напомнил Всеволод.

– Да-да… А ещё раньше, когда я только приехала в Селиваново, я спросила у духа Лёвушки… – Эсмеральда замокла.

– Что? Что вы спросили? – посыпались вопросы с разных сторон.

– Я спросила: неужели он хотел перессорить нас? А дух ответил: пошутить… Понимаете, он хотел пошутить!

Женщины многозначительно переглянулись. Мужчины осушили бокалы…

– М-да…

Это что же значит, господа? – не выдержал Анатоль, который считался в компании близким другом госпожи Трушиной и все относились к нему, как к равному, а отнюдь, не как к гувернёру.

– Как хочешь, так и понимай… – сокрушённо произнёс Всеволод.

– Не мог Лев Дмитриевич сыграть с нами такую злую шутку! – высказался Станислав.

– Почему вы так уверены? Откуда нам знать наверняка?! – вмешался Василий.

Станислав пожал плечами.

– Просто я уверен, что клад существует. И всё!

– Вы как хотите, а у меня нет больше ни сил, ни желания искать эти мифические сокровища, – высказалась Елизавета.

– То есть вы хотите сказать, что у вас опустились руки? – уточнил Станислав.

– Да, можно и так сказать…

– И вы удовольствуетесь пятью тысячами рублей? – не унимался Станислав.

– Боюсь, что нам всем придётся этим удовольствоваться… – заметила Эльза.

– Ах, в самом деле, господа! – защебетала госпожа Подбельская. – Давайте же на миг забудем об этих сокровищах! Давайте наслаждаться жизнью!

– Отличное предложение! – поддержал Станислав, и словно по волшебству в его руках появилась гитара.

Женщины захлопали в ладоши.

– И что же вы споёте? – поинтересовалась Эльза.

– Ведь я бывший военный, сударыня! Значит, что-нибудь залихватское! – Станислав уселся поудобней, его длинные красивые пальцы тронули струны… И он запел бархатистым баритоном:

Что она? – Порыв, смятенье,И холодность, и восторг,И отпор, и увлеченье,Смех и слезы, черт и бог,Пыл полуденного лета,Урагана красота,Исступленного поэтаБеспокойная мечта!С нею дружба – упоенье…Но спаси, создатель, с нейОт любовного сношеньяИ таинственных связей!Огненна, славолюбива;Я ручаюсь, что онаНеотвязчива, ревнива,Как законная жена! [30]

30

Денис Давыдов, «Поэтическая женщина» из сборника «Антология русской поэзии».

Эльза с упоеньем слушала романс. Сердце её трепетало… Теперь она понимала женщин, которые сходили в ума по Станиславу. Ей даже стало жаль Аделаиду. Она невольно перевела взор на Василия. «Бог мой… Как я могла увлечься

им?.. – недоумевала она. – Почему я так поздно встретила Станислава? Впрочем, отчего же поздно?.. Но… Он мой кузен… Близкий родственник… Наш брак невозможен… Надо выбросить его из головы и… сердца…». С такими тайными мыслями Эльза взирала то на своего жениха, то на кузена. Она понимала, что Станислав поёт для неё…

На ступенях, ведших к каскаду прудов, некогда окружённых мраморными львами (ныне они лежали на земле благодаря стараниям Вольдемара и Эсмеральды) появился Пётр Петрович Муравин. Все дни, покуда шёл дождь он редко появлялся в Селиваново. И обитатели усадьбы успели по нему соскучиться.

Мужчины дружно приветствовали помещика, когда тот приблизился к импровизированному шатру и тотчас преподнесли ему бокал вина. Женщины щебетали без умолку, желая знать, чем занимался Муравин в своём поместье. Он откровенно признался:

– Скучал, господа… Приводил в порядок финансовые дела… Увы, но сырость стояла такая, что и в лес поохотиться не пойдёшь. – Посетовал он.

– О! А давайте отправимся на охоту, постреляем куропаток! – Неожиданно предложил Всеволод. Мужчинам его идея понравилась.

Бутылка вина быстро опустела. Василий вызвался сходить ещё за одной. Тем временем, Станислав приблизился к Эльзе.

– Не хотите ли покататься на лодке? – предложил он.

Девушка отчётливо понимала, что кузен решил воспользоваться ситуацией и поговорить с ней. Её разум говорил: не соглашайся! Но сердце ответило устами своей хозяйки:

– С удовольствием.

Они сели в лодку. Станислав несколькими сильными размашистыми гребками отчалил от берега.

– У вас прекрасный голос. Наверняка, в бытность гусаром вы своим пением сводили барышень с ума. – Лукаво заметила Эльза.

– Не скрою, бывало…

Лодка достигла середины пруда, Станислав отпустил вёсла.

– Я хочу поговорить с тобой, Эльза… – признался Станислав.

– Мы уже перешли на «ты»? – деланно удивилась барышня.

– Да… Просто ты не заметила… Мы часто говорим друг другу: ты…

– А что бы это значило? – спросила Эльза, не желая менять свой тон.

– Мы хотим сблизиться…

– В каком смысле?.. – растерянно спросила Эльза, понимая, впрочем, каков последует ответ.

– Как мужчина и женщина, – не раздумывая, ответил кузен.

– Но… Мы близкие родственники… – попыталась возразить девушка. – Ты же знаешь…

– Знаю. И это единственная причина, по которой ты избегаешь меня?

Эльза устремила взор прямо на Станислава.

– Да. – Ответила она без колебаний. – Единственная… Но самая веская… И поэтому этот разговор будет последним.

– Но почему? – недоумевал Станислав. – Священники постоянно венчают кузин и кузенов!

– Да, но они не состоят в близком родстве. Священники венчают троюродных братьев и сестёр, – уточнила Эльза.

– К твоему сведению моя матушка и отец были двоюродными братом и сестрой. И прожили вместе много лет.

Эльза тяжело вздохнула.

– Прошу тебя, Станислав, не надо… Я страшусь будущего… Давай причалим к берегу.

– Как тебе будет угодно, дорогая кузина, – несколько раздражённо ответил Станислав.