Изумрудные объятия

Дрейк Шеннон

— А я все проспала! — воскликнула Мартиса.

Она вскочила с кровати, чуть не опрокинув чай, но, к счастью, успела поймать чашку. Быстро умывшись, она переоделась из ночной рубашки в платье.

— Вы пойдете вниз? — спросила Холли, посмеиваясь.

— О да, конечно! Потайной коридор! Разве я могу пропустить такое событие? — Мартиса выбежала из комнаты.

В коридорах было пусто. Пока она торопливо шла по коридору второго этажа, спускалась по лестнице в главный зал и сходила по холодным каменным ступеням винтовой лестницы в подвал, ей не встретилось ни души. Но уже на нижней площадке Мартиса услышала голоса, они доносились

откуда-то из дальнего склепа. Проходя мимо часовни, Мартиса поняла, что голоса раздаются из самого нового склепа, из того, где лежит Мэри. Она поспешила туда и увидела, что в склепе собрались все: Брюс, Йен, Конар, Питер и даже Хогарт, — а также немало мужчин из деревни и с конюшни. Среди них был и гигант со шрамом, Роберт Макклауд. Он кивнул Мартисе, и от его странной улыбки она почувствовала себя неуютно. Рядом стояли Трей Макнамара и двое мужчин постарше, с обветренными и изможденными лицами. Элайна гоже была здесь, она сидела на пустой могильной плите чуть в стороне от мужчин, закрыв лицо руками.

Юный Джеми Макпигерс молча стоял рядом с Брюсом, который положил руку на его плечо. Все смотрели на стену в том месте, где развалилась кирпичная кладка. Потом Брюс распорядился:

— Разберите оставшуюся часть стены, потом мы как можно осторожнее вынесем ее, хотя для нее это слишком поздно.

— Что там? — ахнула Мартиса.

Она устремилась вперед, желая заглянуть в образовавшийся провал в стене. Брюс резко окликнул ее:

— Мартиса, остановитесь!

Но поздно. Она проскользнула мимо всех, и никто из рабочих ее не остановил. Брюс попытался — схватил ее за руки и притянул к себе, — но было поздно. Сквозь дыру в стене было видно небольшую нишу в стене, а зажженная лампа позволяла увидеть и то, что было внутри. Там лежали кости. Кости с останками человеческой плоти, обрывками мягкого хлопка, трогательных кружевных лент, даже угадывался корсет. Положение, в котором эти останки были прислонены к стене, казалось позой отчаяния. Как будто девушка умерла, замурованная в стене; она кричала, и когда ее крики никто не услышал, умирая, тянулась за последними глотками воздуха.

Мартиса вскрикнула, одновременно к горлу ее подступила тошнота. Сейчас она была рада, что Брюс рядом, — сдерживая рвущийся из горла крик, она бессильно обвисла на его руках.

— Ради Бога, унесите же ее и прикройте это чем-нибудь! — резко приказал Брюс. — И поосторожнее, останки должен осмотреть доктор Мактиг.

Брюс развернул Мартису в своих руках и усадил рядом с Элайной. Та подняла голову, и Мартиса увидела, что лицо ее мертвенно-бледно.

— Пролом нашла Элайна, — сердито пояснил Брюс. — Что вы здесь делаете?

Мартиса воззрилась на него, пытаясь как можно быстрее восстановить самообладание. Брюс пристально смотрел на нее, ее руки лежали в его руках, и она вдруг почувствовала себя потерявшимся ребенком. От Брюса исходила забота и почти нежность — нечто совсем иное, нежели насмешка или страсть. А еще в нем чувствовалась строгость, словно она возмутительным образом нарушила родительский приказ. Он ждал ответа, и Мартиса с досадой поняла, что жалко лепечет оправдания:

—Я… я услышала про потайную комнату, и мне показалось, что это очень интересно.

— Ладно, вы обе можете идти наверх…

—Я нормально себя чувствую, — запротестовала Мартиса. — Честное слово. Я просто испугалась, потому что… потому что не знала, чего ожидать.

Элайна

посмотрела на нее с несчастным видом и встала, немного пошатываясь.

— Не знаю, как вы, Мартиса, а я поднимаюсь наверх.

— Я бы хотела остаться, — начала Мартиса.

— Брюс! — окликнул Конар. В его голосе слышалось возбуждение с примесью насмешки. — Пойди-ка взгляни на это.

Брюс на время оставил Мартису, Элайна устало улыбнулась.

— С меня хватит, я не хочу больше никаких открытий сегодня.

Мартиса сжала ее руку.

— Я скоро тоже поднимусь.

Элайна встала и быстро вышла из склепа.

Мужчины вошли в отверстие стены. Останки бедной девушки уже лежали на полу, прикрытые одеялом. Мартиса вскочила, быстро прошла мимо останков и подошла к зияющему пролому. И ее глазам предстала сцена из ужаснейшего кошмара. Газовые фонари ярко освещали грязный пол, сводчатый потолок и покрытые паутиной стены потайной комнаты. Паутина покрывала почти все внутри: какие-то механизмы, устрашающего вида устройства из дерева и металла. Мартиса догадалась, что они наткнулись на камеру пыток.

— Провалиться мне на этом месте! — пробормотал Питер, втягивая воздух. Он быстро посмотрел на Мартису и попытался улыбнуться: — Осмелюсь заметить, у замка Кригэн и впрямь есть свои скелеты в шкафу, не так ли, миледи?

Она тоже попыталась улыбнуться.

Брюс резко повернулся к ней и раздраженно бросил:

— Мартиса!

— Все нормально, — вступился за нее Йен. — Тут же ничего нет.

—Ничего? — По голосу Конара можно было подумать, что он задыхается. — Бог мой, да это же ужасно!

— Да, действительно ужасно, — согласился Брюс.

Он подошел к Мартисе. Питер, взмахнув килтом, заметил:

— Брюс, но костей и тел здесь нет.

Брюс ничего не успел ответить, потому что его окликнул Йен:

— Боже правый, Брюс, взгляни!

Брюс снова повернулся к кузену. Мартиса благодарно улыбнулась Питеру, тот усмехнулся, и они вместе подошли к непонятному предмету. Предмет напоминал фоб, но был очень длинный, длиннее роста Брюса, и широкий. Сделан он был, по-видимому, из железа, которое от времени почернело. Мартисе пришли на ум мумии в египетских гробницах, но только здесь не было ничего красочного. Предмет выглядел зловеще.

— Что это? — спросила она.

Йен открыл ящик, похожий на гроб: дверца — или крышка — поднялась, как на пружине. С внутренней стороны на ней оказались острые шипы.

— Железная дева, — пробормотал Брюс.

— Это орудие пыток, — сказал Йен, обходя ящик кругом. — Жертву клали внутрь и дверь медленно и плотно закрывали. Шипы вонзались в тело, причем они расположены так, что ни один из них не задевал жизненно важные органы и не приводил к быстрой смерти. Бедного грешника внутри ждала долгая и мучительная смерть.

— Йен, не забывай, что с нами леди Сент-Джеймс, — пробурчал Конар.

— О! Прошу прощения.

Йен посмотрел Мартисе в глаза.

— Мартиса, вам не следует здесь находиться! — рявкнул Брюс.

Она возразила:

— Со мной все в порядке.

Она улыбнулась Конару и подошла к следующему механизму, на столе. Он состоял из каких-то веревок, досок и рычагов.

— А это что? — спросила она у Йена.

Брюс по-прежнему хмурился, глядя на нее.

— О, это «Дочь графа Эксетера», — объявил Йен. — Названа в честь человека, который решил воспользоваться ее достоинствами.