Изверги-кровососы
Шрифт:
— Нет, я ни за что…
— Слушай, Томми, я не шутила, когда сказала, что мне нужна твоя помощь. Весь день я занята. Тебе придется найти квартиру и снять ее. И мне от тебя понадобится много чего другого. Во-первых, у меня арестовали машину, и днем ее кто-то должен вызволить. Если тебе так будет спокойнее, могу платить, чтоб и у тебя деньги были.
— Ты меня поэтому на стоянке спросила, свободен ли я днем?
— Да.
— Так на моем месте мог оказаться кто угодно, лишь бы в ночную работал?
— Твой приятель тоже работает в ночную, но его я не спрашивала. Нет, ты мне показался симпатичным.
— Я так не могу.
Томми зашагал быстрее, глядя строго вперед и ничего больше не говоря. Они вошли в квартал жилых домов с решетками на окнах и электрическими замками на дверях. Впереди Джоди видела красные волны жара из какого-то темного подъезда. Слишком горячие для одного человека — и слишком холодные для электролампочки. Она сосредоточилась и услышала мужской шепот. И вдруг вспомнила голос по телефону: «Ты не бессмертна. Тебя еще можно убить».
— Томми, давай перейдем на ту сторону.
— Зачем?
— Пошли, и все. — Она схватила его за куртку и сдернула на проезжую часть. На другом тротуаре Томми остановился и посмотрел на нее так, словно она только что стукнула его ложкой.
— В чем дело-то?
Она махнула, чтоб не разговаривал.
— Слушай.
У них за спиной кто-то смеялся. До того громко, что слышно его было и без обостренного восприятия. Оба повернулись и всмотрелись. Под фонарем в квартале от них стоял худой человек в черном.
— Что смешного? — спросил Томми.
Джоди не ответила. Она смотрела на то, чего там не было. От человека в черном не шло никакого тепла.
— Пойдем. — Джоди поторопила Томми, а проходя мимо того парадного через дорогу, оглянулась и показала средний палец трем гоп-стопщикам, устроившим на них засаду. «Вы, ребята, сопляки», — подумала она. В ушах у нее до сих пор отдавался смех человека в черном.
Давненько вампир не слыхал собственного смеха и теперь хохотал от этих звуков еще громче. Значит, птенчик нашла себе воздыхателя. Удачно он придумал оставить ей руку на свету. Этот урок она усвоила быстро. Столько народу бродило до рассвета, а потом просто сгорало насмерть, а он даже зрелищем не мог насладиться — для этого пришлось бы гибнуть с ними. А вот эта интересная, так сопротивляется зову крови.
У них всех, похоже, только два инстинкта — нажраться и спрятаться. Эта же при первой кормежке голод обуздала. Не бывает таких хороших. Если им удавалось продержаться первую ночь, многие просто сходили с ума, не совладав с новыми ощущениями. Всего одна ночь — и приходилось отправлять их в преисподнюю, свернув на прощанье шею. А эту вот — нет. Она его развеселила: испугалась кучки смертных, которых могла бы раздавить, как насекомых.
А может, она защищала своего нового слугу. Вероятно, придется убить мальчишку — посмотреть, как она отреагирует. Вероятно… только не сейчас. Подпустить ей какую-нибудь другую муху в компот. Чтоб только не кончалась игра.
Он не смеялся долго, а это так приятно.
ГЛАВА 10
Гуляем, болтаем, и вдруг в ночи — бум! [14]
Башня Койт торчала из Телеграфного холма фаллосом. Хоть и внушительная, вся в подсветке и с видом на Город, но Томми с ней рядом было нервно и ничтожно, а требовалось быть на высоте. Джоди, считай, признала, что собирается уложить его к себе в постель — даже предложила решить ему проблему Вонов. В ней сбылась его мечта. Это его пугало до чертиков.
14
Аллюзия на детский мультипликационный сериал про чудищ под кроватью «Бум в ночи» (Bump in the Night, 1994–1995) Кена Понтака и Дэйвида Блеймена.
Она взяла его за руку и оглядела Город.
— Красиво, правда? Повезло, что ночь ясная.
— У тебя рука ледяная, — сказал он. Обхватил ее за плечи и притянул к себе. «Господи, вот я ловок-то, ни дать ни взять жеребец. Клею женщину старше себя — не только старше, но и при деньгах. Теперь что? Моя рука лежит у нее на плече дохлой рыбой. Я обсос. Вот бы мозги отключить, пока все не кончится. Нафигариться и все сделать. Нет, только не нафигариться. Хватит уже».
Джоди замерла. И подумала: «Мне не холодно. Холодно мне не было с тех пор, как я изменилась, — да и тепло, если вдуматься, не было. Курт, бывало, говорил, что я ледышка. Как странно. Жар от Томми я вижу, а вокруг меня ничего подобного нет».
— Пощупай мне лоб, — сказала она.
Томми сказал:
— Джоди. Мы не обязаны это делать, если ты не готова. То есть, в смысле, сама же сказала, мы можем быть просто соседями по квартире. Мне бы не хотелось тебя принуждать.
— Да нет же, пощупай мне лоб, нет ли у меня температуры.
— А. — Он положил ей на лоб ладонь. — Ты как ледышка. Нормально себя чувствуешь?
«Ох господи ты боже мой! Ну как же я могла быть такой дурой?» Она оторвалась от Томми и зашагала взад-вперед. Тот, кто прятался у нее возле дома, хохотун на Кирни-стрит — они же были холодные. Она тоже. Сколько тут еще вампиров, которых она не замечала?
— Что случилось? — спросил Томми. — Я что-то не так сказал?
«Придется ему все рассказать, — подумала она. — Он не станет мне доверять, если утаю».
Джоди снова взяла его за руку.
— Томми, по-моему, тебе следует это знать. Я не совсем то, чем кажусь.
Он шагнул от нее.
— На самом деле ты парень, да? Я так и знал. Папа меня предупреждал, что здесь такое случается.
«А может, и не стоит говорить ему ничего», — мелькнуло у нее.
— Нет, я не парень.
— Уверена?
— А ты?
— Грубить не обязательно.
— А если б я тебя спросила, не девчонка ли ты?
Томми повесил голову.
— Ты права. Извини. Но каково было б тебе, пригласи тебя замуж пять китаянок? В Индиане такого не бывает. Я даже в комнату к себе вернуться не могу.
— Я тоже, — сказала она.
— Почему?
— Можно я подумаю минутку, ладно?
Ей не хотелось возвращаться в отель на Ван-Несс. Вампир знает, что она там. Но, вероятно, он будет знать, даже если она съедет.