Известия Ибн Даста о хазарах, буртасах, мадьярах, славянах и руссах
Шрифт:
Равным образом и Абульфеда (около 1320 года), который находил в разных источниках имена: (***), «Басджерт», (***), «Башкерд», (***), «Хункар» и (***), «эль-Моджгария»; думал, что эти имена означали разные народы.
Персидский писатель середины XV века, часто приводимый нами Шукр-аллах, дает короткое извлечение из известия Ибн-Даста о «Моджгар», то есть, Мадьярах, но пишет имя это (***), Мхркh. Двое позднейших турецких писателей, которые взяли из него те же известия, пишут это имя точно также (См. Hammer, Sur les origines Russes, стр. 47, 55, 64, 71, 108, 123 и 130.). Шармуа, который приводит это имя по Гаммеру, изменяет это имя в (***), «Мечерека» и думает, что оно имя финского племени Мещеры, обитавшего когда-то в нынешней Пензенской губернии и выселившегося в последствии в землю Башкир около Оренбурга (См. Charmoi, Relations de Masoudi etc. в Mem. de l’Acad. Imp. de St.-Peterb. t. II, 4834, стр. 367 и 402, и ср. Schloezer, Nestor, II, стр. 466 и 468, и Fraehn, Ibn Foszlan etc, стр. 45.). Но это предположение не может быть верным по той причине, что сообщенные Шукр-аллахом известия, как выше сказано, первоначально принадлежат Ибн-Даста, который относил их к Мадьярам. Странное же имя (***), «Mxpкh»
Из общепризнанного теперь факта, что Мадьяры происходят от Башкир (Ср. Fessler, Gesch. von Ungarn, ed. Klein, стр. 42 и след.)и из приведенных только что различных форм имени этого народа объясняется этимология имени Мадьяр, до сих пор достаточно не разъяснены. Константин Багрянородный (de administr., гл. 40)постоянно называет Мадьяр Тюрками и знает только об одном мадьярском племени, «Мегера». Нотарий Белы, древнейший мадьярский историк, писавший не раньше второй половины XI века, говорит, что Мадьяры сами называют себя «Могер» (Notar. Belae, Prol. стр. 2, ed. Endlieher.... per idioma alienigenarum Hungarii, et in sua lingua propria Mogerii vocantur). Более древняя форма имена Башкир, по Масуди, то есть, не позже первой половины X века, (***), «Баджгард». Это имя, по всей вероятности, изменялось двояким образом: 1) На востоке изо (***), «Баджгард», образовались формы (***), «Башгард», (***), «Башкард», (***), «Башкарт» и т. д. 2) На запади начальное (***), мперешло в (***), б, а конечное (***), дбыло отброшено, и так явилась форма (***), «Маджгар» из (***), Баджгард»; (***), Маджгар» перешел в (***) «Маджар», и эта форма наконец перешла в «Мадьяр». Последняя форма, конечно, не имеет сходства с именем «Башкир», но тем не менее оба происходят от первоначального (***), «Баджгард».
Вот таблица перехода имени «Баджгард» в Мадьяр и Башкир: Баджгард БашгардБаджгарБашкардМоджгарБашкартМаджгарБашкертМаджарБашкиртМадьярБашкир
45 . Ср. выше, стр. 95. и след. примеч. 34.
46 . Тюрками, как известно, называются Мадьяры у Константина Багрянородного, Масуди и других арабских писателей. Выше было уже замечено, что эти этнографические известия имеют для нас мало цены.
47 . Это число, очевидно, слишком невелико. По известиям мадьярских летописцев Симона де Кеза (II, 1)и Туроча (II, 2), Мадьяры при выселении из родины состояли из семи племен, имевших каждое по 30,000 человек вооруженных, кроме военных начальников разных степеней. Но и это число навряд ли можно принимать буквально, и сообщаемое Ибн-Даста число относительно отдельных начальников или предводителей может быть приблизительно вторым.
48 . В соответственном месте у эль-Бекри только: (***), т. е. «имя их царя Кендеh». — Это известие Ибн-Даста нуждается в более подробном объяснении; по его словам, начальник Мадьяр называется Джыла, между тем как титул его был Кендeh; но каково бы ни было произношение последнего слова, и то, и другое неверно. Правда, в Мадьярском государстве были некоторые магнаты по имени Gyula, и они даже играли в политике довольно важную роль (Нотарий Белы (гл. 6) упоминает и об одном «Gyyla», сыне Тухутума, начальник седьмого племени Мадьяр при выселении их из первоначальной родины.), но никогда не были главами всего народа. Зато из Константина Багрянородного мы знаем, что «Gylas» был мадьярский титул; Константин говорит: «Кроме князя, начальника войска, который всегда из племени Арпада, у Мадьяр бывают двое судей, Гылас и Кархан, из которых первый стоит выше второго». При этом Константин замечает, что эти названия не суть имена собственный, а титулы (См. De administr., гл. 40, стр. 174 и след.). Вследствие этого мы склонны к тому мнению, что Ибн-Даста ошибся и передал нам дело наоборот; ему следовало бы сказать: Джыла — титул, а Кендеh имя собственное начальника Мадьяр. Это было бы также не совсем верно, потому что Гылас был только верховный судья; но даже и это оспаривает Фесслер (там же, I, стр. 87), думающий, что под Гыласом нужно разуметь только «gyiiles», то есть, народные веча, а отнюдь не должность. Я не могу решить верно ли мнение Фесслера, или нет, но во всяком случае ясные известия Константина Багрянородного и Ибн-Даста противоречат ему, и эти согласные между собою и все-таки независимые одно от другого показания не могут быть прямо отвергаемы.
Но что значит слово (***), «Кендеп»? В упомянутом выше извлечении у Шукр-аллаха оно пишется (***), «Кид» или «Кейд», и из этой формы турок Мухаммед-эль-Катиб делает (***), «Кит» или «Кейт» (См. Hammer, там же, стр. 47, 64 и след. 108 и 123 и след.). Последние формы, очевидно, записаны по наслышке, но из формы (***), «Кид», «Кейд», у Шукр-аллаха видно, что в его источники это слово было написано без конечного (***), h. Следовательно, мы имеем в обоих источниках (***), кв начале этого имени и (***), дна конце; вторая буква в одном источнике (***), н, во втором (***), и; но эту букву, кроме того, можно принимать и за б, и за т, так как (***) и (***) б, и, ни тв арабском алфавите различаются только точками, который, особенно при транскрипции иностранных собственных имен, очень редко ставятся верно (Как известно, Арабы сделали, вследствие такой неверной пунктуации, из Понтуса — Нейтес, (***) вместо (***), так что настоящее имя Черного моря оставалось им почти вовсе не известным.). Поэтому я допускаю следующую конъектуру: арабистам известно, что в древних арабских рукописях начально (***), кочень похоже на (***), ли почти не различается от него; следовательно, я читаю первую букву (***), л, вторую (***), би третью (***), д,то есть, (***), Лбд = Лебед, и это, по моему мнению, имя Лебедиаса, древнего начальника Мадьяр, по которому древняя земля их называлась Лебедиею, и которому хозарский Хакан предлагал владычество надо всеми Мадьярами. Незнакомые с арабским языком, конечно, будут считать очень смелым изменение «Кенд» или «Кид» в Лебед, но арабисты вряд ли назовут это изменение даже конъектурою. Таким образом, мое объяснение известия Ибн-Даста состоит в следующем: Ибн-Даста говорит, что имя главы Мадьяр было Джыла и титул его Кендеh; я же полагаю, что Ибн-Даста здесь ошибся: Джыла — титул, а вместо Кендеh следует читать Лебед, имя известного верховного главы Мадьяр.
Я впрочем, не хочу утверждать, что эта конъектура единственная верная и возможная, и позволяю себе указать на некоторые другие объяснения, которые мне однако же кажутся менее вероятными. Между начальниками племен мадьярских, под предводительством которых они выселялись из первоначальной своей родины, Нотарий Белы (гл. 6)упоминает и о некотором Кунду. Правда, мы не знаем, играл ли этот вельможа важную роль между Мадьярами, но все-таки возможно, что писатель, передавал нам эти известия о Мадьярах, знал именно только об этом мадьярском предводителе и принимал его за верховного начальника всего народа. Укажу еще на титул и значение (***), Кендер-хакана у Хозар, занимавшего первое место в государстве после Пеха (См. Fraehn, De Ghazaris, стр. 586 и 592.); имя Кендеh можно было бы принять за сокращение или извращение Кендера. Относительно Джыла можно еще указать на провинцию Печенегов, Gyla, обнимавшую нынешнюю Трансильванию, и царь которой, по крайней мере, около половины X века, назывался «Gyula» (См. Константина Багрянородного, De adm. гл. 37, стр. 165;ср. Шлёцера, Kritische Sammlung, стр. 211 и 455.). Но эти последние конъектуры натянуты и не объясняют показаний Ибн-Даста.
49 . «Дисциплина их (то есть, Мадьяр), говорит Фесслер (там же, стр. 90)была строга, и повиновение начальникам было чрезвычайное по причине строгих наказаний, которые налагались на трусливых и упрямых»; ср. там же прим. 1, где показаны места, приводимые в доказательство; к ним следует прибавить еще одно место из сочинения епископа Оттона Фрейзингенского, где о Мадьярах сказано: Si quando vero exercitum rex ducere voluerit, cuncti sine contradictione quasi in unum corpus aducantur; см. Шлёцера, там же, стр. 232.
§2.
50 . Соответствующее место у эль-Балхи немного уклоняется: (***) (у Абульфеда, стр. ***). «Этот народ имеет палатки и хижины и отыскивает местности оплодотворяемые дождем и места травянистые.» — Это известие, конечно, относится к тому времени, когда Мадьяры еще не имели постоянных жилищ и питались преимущественно охотою и рыболовством; ср. Schloezer, Нестор, III, стр. 107 и след и 141, и ниже примеч. 53.
51 . (***); у эль-Бекри (***) «(простирается) до земли Румской, т. е. до византийского государства, что однако же неверно, как видно по следующим за тем словам: (***)
52 . Это известие важно и может служить к окончательному решению одного из сложных вопросов древнейшей мадьярской истории. Мы привели выше известие Константина Багрянородного о том, что Мадьяры, по выселении из Лебедии, отправились на запад и поселились «в тех местах, которые называются Ателькузу» (eiV topouV touV eponomazomenouV Atelkouzou). Но где лежало это Ателькузу? Мнения на этот счет крайне разногласны: одни помещают эту страну близ Дуная, между тем как другие ее ищут около Волги. Последнее мнение, столь решительно высказываемое Касселем (См. Gassel, Magyarische Alterthuemer, стр. 139 и след. и 202, примеч.), совершенно лишено значения. Приводить остальные мнения и объяснять их здесь не уместно; об этом предмете довольно говорят мадьярские историки. Мы попытаемся только разъяснить известия Ибн-Даста. По его словам, Мадьяры жили между двумя реками, впадающими в Черное море, из которых одна больше Джейхуна = Оксуса = Аму-Дарьи. Под этими реками можно разуметь Днепр и Днестр или Буг, или же Дунай и Днестр. Днепр, конечно, гораздо меньше Аму-Дарьи, но в устье он так широк и величественен, что иностранец, не знающий верхового его течения, пожалуй, может принять его за реку больше, чем Аму-Дарья. Но Ибн-Даста ниже говорит, что земля Мадьяр лесиста, а этого нельзя сказать о стране, лежащей между Днепром и Днестром, так как она крайне бедна лесами. Правда, Геродот говорит (IV, 9, 18 и след., 54 и след., и 76.)о лесистой местности, (ulaih gh) около Днепра, но она, по мнению большой части ученых, находилась на левом берегу этой реки, приблизительно около нынешних Алешек (Ср, Herodot., ed. Greuzer et Baer, t. 11, стр. 303 и след., ed. alt.; Herodot, ed. Stein, t. II, стр. 174.). Остальные страны, обитаемые Скифами, в том числе и земля между Днепром и Днестром, уже Геродотом описываются как крайне бедный лесами. Следовательно, Ибн-Даста мог тут разуметь только страну между Дунаем и Днестром, нынешнюю Бессарабию, в северной части которой и ныне находятся леса, а прежде находились, вероятно, еще большие. Известия Ибн-Даста, что страна, обитаемая Мадьярами, изобиловала водою и вследствие того была сыра, кажется, скорее относится к стране между Дунаем и Днестром, чем к стране между этою последнею рекою и Днепром. Другое его известие, что одна часть страны Мадьярской смежна с землею Эсегелов, также более согласно с этим мнением, если только верно, что под Эсегелами он понимал трансильванских Секлов.
Это известие Ибн-Даста о месте пребывания Мадьяр находится почти буквально, но в сокращении, у Шукр-аллаха, где еще прибавлено: «Одна из этих рек называется Вафою, и другая Итилем, и обе не больше Джейхуна». У Мухаммеда эль-Катиба первая река называется Вакою, и тут прибавлено, что обе они больше Нила и Джейхуна. У Хаджи Халфа наконец реки эти называются Волгой и Доном (См. Hammer, Sur les orig. Russes, стр. 4.7, 65, 71, 108, 124.). Оба последние писатели, очевидно, заимствуют это известие о Мадьярах у Шукр-аллаха и переделывают его известия произвольно; следовательно, позволительно предполагать, что и Шукр-аллах приводит имена этих рек по собственному благоусмотрение. Впрочем, я не знаю ни одной реки, впадающей в Черное море и носившей когда-либо имя Вафа или Вака.