Извне вселенной
Шрифт:
1. Рой из космоса
Пол дрогнул и пополз вниз. Я пролетел через всю каюту и врезался в металлическую переборку. Стены, потолок, пол, за которые я тщетно пытался ухватиться, закружились в безумном танце. Быстрый взгляд на иллюминатор показал, что все остальные корабли моей небольшой флотилии так же беспомощно кувыркаются в пространстве вслед за флагманом.
Когда дикая качка слегка ослабела, я вылетел из каюты, скатился по узкой лесенке в коридор и ввалился в маленькую навигационную рубку с прозрачными стенами и встроенными в них дистанционными экранами. Два моих необычного вида лейтенанта отдали
– Корус Кан! Жул Дин! – проревел я. – Вы что, решили развалить нашу колымагу?
Корус Кан с Антареса принадлежал к расе разумных существ с искусственно изготовленными металлическими телами. Его мозг и сердце, нервная система и другие жизненно важные органы были упакованы в вертикально перемещающемся сверкающем теле. Три могучие руки и ноги не знали усталости, из шарообразной мозговой камеры смотрел треугольник из пронзительных глаз.
Жул Дин был уроженцем одной из планет солнечной системы Спика. Его большое тело покрывала жесткая черная скорлупа, из которой торчали короткие толстые руки и ноги. Из головы высовывались спаренные круглые глаза.
Надо сказать, что экипаж нашего патрульного отряда составляли существа, призванные на службу с различных заселенных систем нашей галактики, но эти двое, пожалуй, были самыми необычными на вид.
– Простите, сэр, – объяснил Корус Кан. – Это необычно бурное космическое течение не отмечено в лоциях.
– Необычно бурное?
– Наша флотилия имеет самые легкие корабли во всем Межзвездном Патруле, – добавил Жул Дин, – поэтому нас так безбожно трясет. Мы не успели освоиться с одним течением, как тут же попали в другое.
– Какое бы там ни было течение, мы не должны выделывать такие пируэты посреди космоса, – возразил я. – Патруль должен придерживаться установленного курса, мы ведь не какие-нибудь торгаши!
Пока Корус Кан пытался обуздать брыкающийся крейсер, я наблюдал через обзорные экраны за остальными кораблями флотилии, потом обернулся и замер от восхищения перед величественной картиной света и тьмы, простиравшейся впереди.
Курс кораблей пролегал точно по границе света и тьмы – справа по борту была сплошная тьма внешнего космоса, изредка нарушаемая слабыми точками света.
Слева тянулся облакообразный пояс бесчисленных сверкающих звезд. Он плыл в черной пустоте, как маленький островок света, и в сотнях биллионов миль от самого крайнего солнца этого островка, параллельно ему, рассекала пространство наша небольшая флотилия.
С такого расстояния звезды огромной Галактики казались спрессованной массой света, но в ней все же выделялись громады крупнейших галактических светил – голубое великолепие Веги и желтая пышность Альтаира, ослепительная белизна Канопуса. Неожиданно на краю галактики ярко вспыхнул выброс звезд из большого созвездия Рака, еще резче очертив границу черной, глубокой пустоты открытого пространства, титанической бездны, окаймляющей нашу вселенную. Черной пропасти ночи, распространившейся на бескрайние расстояния…
Я знал, что где-то далеко за ней, при помощи самых мощных телескопов, можно различить едва заметные пятнышки света – островки-вселенные, подобные нашему, отдаленные от нас и друг от друга колоссальной пустотой на миллионы световых лет пространства. Необъятной пустотой, которую даже наши сверхскоростные крейсера не смели пытаться преодолеть, и в сравнении с которой расстояния между нашими звездами казались крохотными и незначительными…
В полном молчании
– Смотрите! Рой на космопланшете!
Космический планшет висел прямо над видеоэкраном.
Это был огромный прямоугольник отполированного металла, по которому мы могли следить за всем, что происходит непосредственно вокруг флотилии. Сейчас на его краю появились темные точки. Они двигались из внегалактического пространства перпендикулярно нашему курсу. Глядя на это плотно сбитое, массивное образование, я поразился его размерам. Это был огромный рой.
– Метеориты!
Конечно, это не могло быть ничем иным, ведь за нашей Галактикой, край которой был обозначен на другой конце планшета, начиналась бездонная пустота.
– Рой метеоритов из внешнего пространства… Движется на немыслимой скорости…
– Из внешнего пространства? – переспросил задумчиво Корус Кан. – Это невероятно… Но космопланшет не может ошибаться…
Я снова поднял голову.
– Рой нацелен прямо на нас. И движется до странности быстро. Должно быть, его подхватило необычайно мощное космическое течение, он несется с невероятной скоростью…
– Которая, как мне кажется, уменьшается, – вмешался Жул Дин.
Я кивнул.
– И, тем не менее, через несколько часов он нас догонит. Мы остановимся, пока он не приблизится. Когда же рой будет проходить мимо, установим его точные размеры, скорость и доложим в штаб-квартиру Межзвездного Патруля на Канопусе. А уж они вышлют метеоритных мусорщиков и ликвидируют рой раньше, чем он осложнит навигацию в Галактике.
Пока я рассуждал, Корус Кан медленно снижал скорость. Остальные корабли последовали нашему примеру.
Надрывный вой генераторов перешел в тонкий затихающий писк. Мы зависли в пустоте.
Точки крейсеров на планшете замерли. Но темные точки также начали замедляться, сбрасывая немыслимую скорость. Мы следили за их приближением с нарастающей тревогой. Из ужасной безжизненной бездны надвигался гигантский рой неизвестных предметов. Всех охватило странное напряжение. Без сомнения, каждый из нас повидал на своем веку сотни, тысячи крупных метеоритных образований. Сам я множество раз выполнял работы по расчистке межзвездных трасс, но с подобным столкнулся впервые.
Во– первых, с таким крупным образованием мне встречаться не приходилось. Во-вторых, метеориты извне Галактики -большая редкость. В третьих, мне не нравилась скорость роя.
Он двигался все медленее и медленнее, но скорость его все еще в тысячи раз превышала скорость света и наших крейсеров.
В молчании мы следили за приближением неведомого к нашей Галактике. Точки двигались по планшету все медленее и медленее, это было очень странно, но могло объясняться и естественными причинами – сильными встречными течениями. Так прошло два часа. Скорость роя за это время упала до пятисот-шестисот световых скоростей. На планшете нас уже разделяло едва ли полдюйма свободного пространства. Я напряженно всматривался в огромную черную бездну справа, откуда должен был появиться метеоритный рой, и отдал приказ, посылающий корабли по касательной траектории к приближающейся опасности.