Извращённое чувство
Шрифт:
— Принцесса.
Я игнорирую его.
— Принцесса, — повторяет он. — Посмотри на меня.
Я не смотрю. Не могу. Вид Эйдана напоминает мне обо всём, что я потеряла, и от этого мне становится дурно. Меня тошнит от него.
Он вздыхает, приближается и целует меня в макушку.
— Мне нужно сделать пару звонков. Я скоро вернусь.
Дверь за ним закрывается, и я остаюсь в тишине. Через некоторое время до меня доносится звук его разговоров
Кому, твою мать, он может звонить в такой момент? Неужели ему всё равно, что Рия только умерла? Мы пережили ужасную трагедию, а он продолжает заниматься своими делами и звонить.
Впервые с тех пор, как я здесь, что-то прорывается сквозь пелену, окутавшую меня, и я чувствую гнев.
Я вскакиваю с кровати, подхожу к двери, распахиваю её и выхожу на улицу, чтобы найти его, чтобы высказать ему всё, что думаю, потому что очевидно, что он уже не тот мальчик, с которым я росла и которого любила.
Я не вижу Эйдана, но когда я делаю шаг вперёд, из-за угла доносится его голос.
— Да. Она сломлена, мама. Я не могу заставить её согласиться на что-либо прямо сейчас.
У меня перехватывает дыхание. Он говорит обо мне?
— Да, всё прошло по плану. Дэррин и Иэн справились. Это было грязно, но… Я знаю, что это опасно, мам, но я же сказал тебе, что всё в порядке. Нам больше не нужны Дэррин или Иэн, и уж точно не нужны «Sultans». У меня есть эта лампа, и, уверяю тебя, она того стоит. Дай мне только уладить здесь все дела, и я заберу тебя.
Его слова ударяют меня в грудь, и я, спотыкаясь, отступаю на несколько шагов, мои внутренности скручиваются и увядают, как опавшие с ветвей листья.
Нам больше не нужны «Sultans».
Врываясь обратно в коттедж, с бьющимся где-то в горле сердцем и скручивающимся в узел желудком, я пытаюсь схватить лампу, не желая, чтобы кто-то еще использовал меня в своих интересах.
Возможно, я потеряла всё, но я не позволю ему отнять у меня и это.
И пошел он нахуй за то, что держал меня за дурочку. Все эти годы? Боже, мысль о том, какой я, должно быть, была доверчивой, пронзает мой желудок, вызывая тошноту.
Добравшись до крайнего столика, я спотыкаюсь и хватаюсь за серебряный футляр, металл шершаво касается моих пальцев, а затем ныряю в карман сумки Эйдана в поисках чего-нибудь. Денег или чего-нибудь ещё, что поможет мне выбраться отсюда и оказаться достаточно далеко в безопасности.
Мои пальцы касаются холодного металла, и сердце замирает, когда я обхватываю предмет рукой и достаю из его сумки.
Пистолет.
О мой Бог. Кто он?
— Принцесса.
Его голос выводит меня из оцепенения, и я оборачиваюсь, видя, что он стоит в дверях,
— Что ты делаешь? — спрашивает он.
Моя рука сильно дрожит, когда я поднимаю дуло и направляю его на него, слезы застилают мне глаза.
— Было ли что-то из наших отношений реальным, Эйдан?
Он наклоняет голову, осознавая, что я услышала его разговор.
— Давай просто остановимся на секунду.
— Ответь мне! — кричу я, мои внутренности выворачиваются наизнанку, пока от них ничего не остаётся.
Он сглатывает, медленно кладёт телефон на стол.
— Ты должна понять, Яс… моя мама и я, мы прожили свою жизнь ни с чем.
Мои ноздри раздуваются от жжения, нарастающего в глазах, потому что осознание того, что мужчина, которого, как я думала, я любила большую часть своей жизни, просто использовал меня, чтобы заполучить мое состояние, — это глазурь на этом гребанном торте.
Мой отец был прав, когда советовал мне быть осторожной.
— Значит, всё это время между нами было только что? Ты использовал меня, чтобы заполучить моё состояние?
Он облизывает губы и придвигается ближе.
— Ты мне небезразлична.
И на этом с меня хватит.
Угождать людям и жить для других. Мне больше нет дела ни до чего, кроме горя, которое раздирает мою душу на части, пока она не увядает и не превращается в неузнаваемый комок обугленных останков.
— Опусти оружие, принцесса, — мягко говорит Эйдан, подходя ко мне, пока дуло не упирается ему в грудь. Он нежно проводит своими руками по моим. Но затем они напрягаются, и он сгибает мое запястье так, что, кажется, будто оно вот-вот сломается. Я резко вскрикиваю и спотыкаюсь, но сжимаю в руке пистолет, даже когда он пытается вырвать его у меня.
— Я не хочу причинять тебе боль, — выдыхает он, пытаясь отобрать у меня оружие.
Я теряю самообладание, бросаюсь вперед и бью его головой в лицо, острая боль пронзает мой череп, когда он отшатывается, из его носа течет кровь.
Мои руки дрожат, когда я поднимаю пистолет и направляю ему в грудь.
— У тебя больше нет власти причинять мне боль, Эйдан.
И затем я нажимаю на курок, ничего не чувствуя, когда он падает на пол.
42. ДЖУЛИАН
Пластиковый брезент шуршит у меня под ногами, пока я хожу взад-вперед, глядя на двух мужчин, которые думали, что могут войти в мой дом, причинить боль моей жене и остаться безнаказанными.