Изыди, Гоголь!
Шрифт:
– - Не поделишься своими успехами, Кроули?
Бережно укрыв Агату, я прохожу мимо Мары в гостиную. Богиня провожает меня удивленным взглядом. Ничего, пусть привыкает к чужому игнору.
Я же привык.
Хватаю со стола початую бутылку вина и падаю в кресло.
– - Ты повредился разумом при переходе и теперь не узнаешь меня?
– - с любопытством спрашивает Богиня Смерти и Тьмы.
– - Или просто решил покончить жизнь самоубийством? Уж я-то могу это устроить, не сомневайся.
Я отпиваю сладкий
– - Ты похищаешь мой гримуар. Вырываешь мои душу и разум из тела. Забрасываешь их в другой мир, в дохлое немощное тело. Говоришь: "Ищи!", но почти ничего не объясняешь. А затем и вовсе игнорируешь все попытки связаться с тобой!
Недовольная моей тирадой, Мара скрещивает руки и недобро прищуривается.
– - Теперь ты заявляешься без предупреждения и спрашиваешь: "как твои успехи, дорогой Кроули?" -- смочив горло, я фыркаю.
– - Тебе как ответить: честно или вежливо?
Богиня вскидывает точеный подбородок.
– - Ты забываешься, Кроули.
Свет внезапно меркнет.
Пропадают звуки.
Запахи.
Из руки исчезает бутылка вина.
Исчезает сама рука.
Исчезает тело.
Вокруг только бесцветная беззвучная пустота. И я в ней, сжатый до размеров крошечной точки, частицы от частиц. Атома, как подсказывает память Гоголя.
Чем-то напоминает бестелесное бытие.
Однажды до меня добрались, но отнюдь не инквизиторы Ордена, а собственные собратья по Ковену. Они уничтожили мое тело и развеяли прах. Я мог вернуться обратно из любой мельчайшей частицы, но сознательно откладывал этот процесс ради небольшой передышки.
Нынешнее состояние чем-то похоже на ту пору. Но различия критичны.
Я слеп не потому, что у меня нет глаз. И тело я не чувствую не потому, что оно пропало.
Мой гримуар Ворона, самую мою жизнь поглощает ожившая первобытная стихия. До меня доносится ее зловещий шепот, голодное урчание и клацанье тысяч пастей темных тварей.
Наваждение спадает так же внезапно, как и наступает.
Руки дрожат, тело мокрое от пота, сжатое сердце отказывается разжиматься. Подо мной лужа крови… нет, вина из оброненной бутылки.
Я стою на четвереньках перед Богиней Смерти и Тьмы и пытаюсь отдышаться.
– - Мы заключили договор, Кроули, -- говорит Мара.
– - Я одолжила тебе свою силу и дала вещь своей дочери. У тебя есть все, чтобы найти моих драгоценных девочек, но вместо этого ты хлещешь вино и развлекаешься с местными шлюхами!
Бледная Богиня хватает меня за волосы и заставляет посмотреть ей в глаза. Две черные бездны, которые запросто лишат тебя жизни.
Мою душу начинает засасывать, она проваливается туда, откуда нет обратно хода. Она испуганно визжит и цепляется за тщедушную тушку Гоголя.
Моей воли едва хватает защитить свою душу.
– - Любезностями обменялись, -- усмехаюсь я в лицо богине.
– - Теперь можно и делом заняться, не находишь?
Мара еще некоторое время сверлит меня взглядом. Наконец до нее доходит, что на меня не работают ее фокусы. Она фыркает, отпускает мои волосы и с королевским видом усаживает свою божественную задница на кресло, как на трон.
– - Неужели у Чернокнижника Запредельного уровня появились проблемы с местными отсталыми магами?
– - усмехается богиня.
Мара знает уровень силы Земных колдунов, ее гримуар подстроился под местные реалии, а дроу владеют ее силой потому, что она уже не первый раз посещает этот мир.
Меня распирает от вопросов, но выбираю я для начала самый простой.
– - Почему именно Гоголь?
Отряхнувшись, я падаю на диван рядом с креслом, где сидит богиня.
– - Помимо моих детишек, только у этого рода была самая близкая связь с Тьмой, -- пожимает плечами Мара.
Под детьми она подразумевает дроу. Хорошо, что Мара ревнивая мамаша, иначе мне могло посчастливиться заиметь длинные уши и природное ограничение на достуные виды магии.
– - Связь какого плана?
– - Я не всеведущая, -- нехотя признает богиня.
– - Может, предки Гоголей баловались черной магией. Может, призывали темных тварей.
Не всеведущая она, как же. Есть в гримуаре Тьмы одно заклинание, которое приблизить к этому титулу. Скорее всего, дело совершенно в другом…
– - Почему ты не выходила на связь?
– - спрашиваю я, чтобы подтвердить свою догадку.
– - Почему пришла только сейчас?
– - Не забывайся, Кроули!
– - отрезает Мара, и под давлением ее божественной воли меня вжимате в диван.
– - Я богиня, а не одна из твоих подружек-воздыхательниц, которые падают к твоим ногам по первому зову!
Дышать становится трудно. Я обращаюсь за помощью к Живой Тьме. Богиня, кажется, чувствует это и потому усмехается.
Неподъемное давление божественной воли пропадает, а Живая Тьма в присутствии Мары даже не шелохнется в мою сторону.
– - С другой стороны, это может быть важно для твоего задания, -- протягивает задумавшаяся богиня.
– - Так и быть, расскажу. Моей силе здесь мешают разломы. Без гримуара Тьмы я и дорогу-то до Земли смогла найти только благодаря тому, что последнее время твоя аура стала чаще мелькать в Измерении Тьмы.
Так я и думал. Тот голос, что я услышал в Измерении, когда переместился в порт, принадлежал Маре. Но кое-чего я все еще не могу понять.
– - Почему разломы мешают тебе? И откуда они берутся?
Богиня одаривает меня снисходительно-надменным взглядом, как городская ученая сельского невежу.
– - Между мирами существует прослойка,– - принимается объяснять Мара. Ее слова сопровождает наглядная демонстрация оживших теней.
– - Она разделяет миры друг от друга, как река разделяет берега, и не позволяет им столкнуться друг с другом. Надеюсь, не надо объяснять, к чему может привести столкновение миров?