К барьеру!_N 16-17_ 2009
Шрифт:
В отличие от того, что произошло с Окуджавой в августе 95-го. А произошло с ним вот что.
Цит. по: Булат Окуджава / Дмитрий Быков. — М.: Молодая гвардия, 2009; с 742–743:
«В августе 1995 года Окуджава был гостем программы «Поверх барьеров», выходящей на радио «Свобода» <…> Расспрашивали его Марк Дейч, Марина Тимашева и автор этих строк. Разговор зашел о Шамиле Басаеве, который в мае 1995 [на самом деле в июне, за два месяца до эфира. — SK.] захватил больницу в Буденновске и держал в заложниках беременных женщин и медперсонал, пока не получил гарантий прекращения войны в Чечне.
— На ваш взгляд, кто такой Шамиль Басаев: новый Робин Гуд или террорист-убийца? — спрашивает Дейч.
— То, что он совершил, конечно, печально и трагично. Но я думаю, что когда-нибудь ему поставят большой памятник. Потому что он единственный, кто смог остановить бойню.
— Но погибли в больнице мирные люди.
— Но перед этим погибли пятьдесят тысяч мирных людей.
— Но ведь всем известно, что Шамиль Басаев стоял за многими терористическими акциями…
— Вы судите Шамиля Басаева вообще или говорите об этом конкретном поступке? Если говорить о Шамиле Басаеве вообще, я не юрист, я недостаточно информирован… Если говорить о том, что случилось в Буденновске, — это печально и трагично, но война трагичнее, чем этот поступок. И поэтому я думаю, что когда-нибудь ему памятник поставят».
Так получилось, что об этом эпизоде я не знал. Слава богу, второй свидетель, необходимый по всем нормам, — Марина Тимашева, хозяйка той программы на РС, — каждый день доступна в курилке.
— Это был первый мой эфир, который я не смогла завершить какими-то своими словами. При всем уважении к гостю, к такому гостю эфира. Я не нашла, что сказать, — сказала Марина. Вчера, через 14 лет.
У меня, у большинства из вас и у Окуджавы — при всех разницах, которые лично мне понятны и без возможных любезных указаний комментаторов, — в данном случае есть кое-что общее. Даже две вещи: большинство из нас не были в Буденновске, и мы все — скорее всего — видели по телевизору оттуда примерно одно и то же. И мы, и Окуджава. То, что много позже обобщил Парфенов в «Намедни», тех кадров без позднейших комментов не нашел.
Окуджава видел то же, что и мы. И при этом сказал то, что он сказал. В конце жизни, за два года до смерти — после почти уже всего, что он сделал. И того, что он отменил сказанным в эфире.
«Виноградную косточку в теплую землю зарою…» — написал тот, кто много позже захотел увидеть на теплой земле памятник Шамилю Басаеву.
«Возьмемся за руки, друзья», — написал тот, кто в августе 95-го — через два месяца после Буденновска, по размышлении зрелом — взялся за руки с Шамилем Басаевым.
«Ель моя, ель, словно Спас на крови», — написал тот, кто назвал кровь, пролитую Шамилем Басаевым, обстоятельством печальным и трагичным. А самого Басаева — человеком. Достойным памятника. Большого.
Иметь на руках это и апеллировать к «письму 42-х» как к опоре биографии — авторский выбор Димы Быкова. Выбор между человеческой трагедией октября 93-го и трагедией сверхчеловеческой — самого Окуджавы и тех, кого он повел за собой: со своих ли первых песен и записей, позже ли — к этому августу 95-го. Вне зависимости от того, когда те, кого он повел, узнали об этих его словах — и от того, узнали ли вообще. Трагедия, вполне доступная перу Быкова: он мог бы — и может. Может, не захотел; если придет — может, скажет, почему.
А я теперь вижу трагедию еще и в другом.
Если бы Булат Окуджава после произнесения данного текста был застрелен на крыльце Радио Свобода, то я бы этого не одобрил. Но я бы это понял.
Если бы Булат Окуджава после произнесения данного текста был привлечен к суду — с любым (!) результатом, которого данный суд счел бы возможным достичь, но именно в результате разбирательства по существу, максимально гласного, — то я бы это и понял, и одобрил.
А то, что произошло с Окуджавой после произнесения данного текста, а именно: ничего не произошло — я не понимаю. Примерно так же, как не понимаю обе чеченские, Холокост, Большой террор, ГУЛаг и нацистские лагеря. Те вещи, которые ни понять, ни — тем паче — одобрить невозможно.
Ушедший без возмездия Окуджава — одна из трагедий страны. По сравнению с остальными — невеликая трагедия, как те арбатские пешеходы. Для становления же новых басаевых — самое то.
Поэтому я очень хотел бы увидеть памятник Шамилю Басаеву. Большой памятник. Который может стоять только на одном месте: на Ваганьковском, на могиле Булата Окуджавы. C надписью «Булат Окуджава». Большая фигура Шамиля Басаева.
И — да: конечно, эта биография не для ЖЗЛ. Точно не для «З» — и, пожалуй, что не для «Л» как таковых.
http://scottishkot.livejournal.com/579256.html
РУССКАЯ СКАЗКА — УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ НАУКИ ПОБЕЖДАТЬ
Русские сказки наравне с былинами, пословицами, поговорками составляют огромный пласт русской культуры, который уходит своими корнями в ведическую древность. В них с учётом знаний и опыта предков отражается окружающий мир, законы бытия. И всё наше народное творчество можно назвать сборником мудрости, учебным пособием с примерно следующим названием «Как идти по жизни к успеху, совершая меньше ошибок, помогая себе и окружающим».
Веды означают знания. И ведическое мировоззрение можно назвать знающим мировоззрением, ибо оно воспринимает существующую действительность через знания законов окружающего нас мира, бытия. Это мировоззрение, знания и опыт прошлого, национальные традиции во многом передаются через сказку, учат ориентироваться в непростой жизни, учат приходить к успеху и побеждать.
Стоит привести слова Валерия Дёмина: «Говорящие и чувствующие предметы, стихии, растения, животные, сохранившиеся по сей день в сказках, песнях, эпосе, — это не плод наивного вымысла, а результат глубочайшего проникновения в таинство окружающего мира и осознания неразрывного с ним единства. Недосягаемая всеобъемлющая вселенная порождала не страх и ужас, а укрепляла чувство космического родства и, следовательно, обережения и заступничества от любых враждебных и злокозненных сил… Тем самым весь окружающий человека видимый и невидимый мир — от Солнца и звёзд до листика и травинки — оказывался одушевлённым и одухотворённым, замыкаясь в единое и неразрывное целое с самим человеком».
Наши предки предполагали, что борьба добра и зла во многом определяет смысл земной жизни. Кроме представителей рода человеческого, в сказках принимают участие персонажи, наделённые сверхестественными способностями. Персонажи-помощники — Конёк-Горбунок, Волк, Щука. Персонажи, представляющие злые силы: Змей Горыныч, Кощей Бессмертный, Чудо-Юдо и другие. Первые, естественно, помогают героям, вторые создают всевозможные препятствия, пытаются героя погубить.
Развитие сказочных сюжетов учит читателя не бояться трудностей и заряжает верой в победу добра. Многие помнят, как Иван-царевич, преодолевая преграды, искал Василису Прекрасную. Хочешь победить, иди вперёд, не бойся. Преодолевая трудности, герой приобретает опыт и знания. Как правило, злые персонажи сказок не способны привести героя к гибели. Помешать прийти к цели — да. Но если герой смело, уверенно, используя полученные советы, идёт вперёд, их чары разрушаются. Это, думаю, надо учитывать в реальной жизни.