К чему снится Император? Часть 2
Шрифт:
Кто ж он, злодей? Откуда вышел он?
Из шайки ли злодейской,
что революцией зовётся европейской?
Кто б ни был он, он нам чужой,
и нет ему корней ни в современной нам живой,
ни в исторической России!
В Петербурге в это время появился обычай при проезде мимо Летнего сада снимать шапку и креститься. Весьма показательно было отношение простого народа к царю. Однажды приезжий замешкался снять шапку, и извозчик зло хмыкнул. К воротам сада принесли образа, на которые крестились прохожие. Приезжий, спохватившись, тоже перекрестился.
— Молитесь господин, молитесь, — сказал извозчик. — Благодарите Бога, что миловал вас.
— Я благодарю Бога, спасшего императора.
—
В народе шли упорные слухи, что убийцу подослали бывшие помещики, мстя за освобождение крестьян.
Тем временем в III Отделении начались допросы Каракозова, продолжавшиеся днём и ночью. Террорист оказался настоящим фанатиком. Несмотря на применявшиеся пытки, Каракозов назвался Алексеем Петровым, 24 лет, родом из помещичьих крестьян. Он сказал, что проживает в Петербурге около года и не имеет постоянного жилья. Работал якобы он в артелях при постройке мостов и мощении улиц. Шувалов не верил ему и сильно злился. Встретился «крепкий орешек», который упорно не кололся, а государь ждал результатов.
Каракозов держался уверенно и заявил шефу III Отделения:
— Если бы у меня было сто жизней, а не одна, и если бы народ потребовал, чтобы я все эти жизни принёс в жертву народному благу, клянусь всем, что есть святого, то я ни минуты не поколебался бы принести такую жертву!
«Преступника допрашивали целый день, не давая ему отдыха, — сообщал докладной запиской Шувалов Александру, — со следующего дня перейдём к пыткам 'утоплением».
Ряд мыслителей пытались понять каковы причины этого преступления. Так, профессор Никитенко высказал свои мысли следующим образом: «Чудовищное покушение на жизнь государя, несомненно, зародилось и созрело в гнезде нигилизма — в среде людей, которые заразившись разрушительным учением исключительного материализма, попрали в себе все нравственные начала, и смотря на человечество как на стадо животных, выбросили из души своей все верования, все возвышенные воззрения».
Ситуация с расследованием всё же продвинулась. Буквально через пару дней хозяин Знаменской гостиницы сообщил полиции, что постоялец из третьего номера исчез. На очной ставке он признал Каракозова. Номер убийцы обыскали и обнаружили конверт с адресом Николая Андреевича Ишутина, проживавшего в Москве. После недолгой слежки жандармы накрыли на конспиративной квартире «генерала», а также собранных им для совещания Ермолова, Юрасова и Загибалова. Террористов доставили в Петербург.
Ишутин в отличие от Каракозова «поплыл» сразу, даже без применения пыток. Он тут же признал в убийце своего двоюродного брата Дмитрия Владимировича Каракозова. Глава «Организации» также опознал и второго, застреленного жандармом, участника акции. Им оказался Странден, который попытался «замести следы», убрав Каракозова. Показательно, что Ермолов, также присутствовавший при попытке убийства государя, практически сразу же сбежал, даже не предприняв необходимых усилий. Позже на допросе Ермолов признался, что попросту струсил, хотя своим товарищам сказал, что стрелял тогда в полицию. Дело, по сути, было раскрыто, — Ишутин сдал всех…Практически каждую ночь шли аресты, — разгром был полный. Помимо непосредственных членов сообщества, обнаружились и сочувствующие: некто Худяков, ныне крупный промышленник, а в прошлом помещик, оказывающий финансовую помощь делу, а также доктор Кобылин, помогающий революционерам, как врач.
Через несколько недель Каракозов совершил неудачную попытку самоубийства. Он бросился в люк отхожего места, но был вытащен…На следующий день вдруг его посетил великий князь Николай Николаевич. Зная о прибытии столь важной персоны, террорист тем не менее остался лежать на кровати, не обращая никакого внимания на царского брата.
—
— Понятия не имею, — ответил равнодушно Каракозов.
— Я великий князь Николай Николаевич!
— И что с этого! — разозлился революционер. — Мне до вас никакого нет дела! Валите отсюда!
Царственный брат от таких слов растерялся, не зная, как на подобное реагировать. Он молча постоял, развернулся и ушёл. Вслед за Николаем Николаевичем потянулись и другие «либералы». Приехал к знаменитому преступнику князь Суворов и начал было беседовать с террористом о гуманности и социальных идеях, но встретив в ответ только раздражение, быстро ретировался.
Летом указом государя был образован Высший уголовный суд для рассмотрения этого дела. Судьями назначили князя Гагарина, Панина, сенатора Корнилиона-Пинского и Замятнина. Начались слушания.
Князь Гагарин обратился к подсудимым такими словами: «Вы вызваны в суд для дачи вам обвинительного акта о том страшном преступлении, в котором вы обвиняетесь. Если вы желаете дать показания, то они будут приняты».
Каракозов потребовал к себе докторов для обследования своего нервного состояния, но это сразу же встретило отказ. Копии обвинительных актов были вручены Каракозову, Ишутину, Худякову, Ермолову, Юрасову, Загибалову, Моткову, Шагалову, Николаеву и Кобылину. Подсудимые были все молодые люди от 19 до 34 лет. Ермолов со слезами на глазах тут же заявил, что раскаивается, и объяснил, что влез в эту компанию по глупости, не отдавая себе отчета, к чему приведёт общение с такими людьми. Юрасов, в свою очередь, сказал, что не ожидал подобных последствий и думал, что все обойдется одними разговорами.
Отношение же к обвиняемым со стороны общества и двора отличалось. Народ желал продолжения реформ и не понимал почему процесс закрытый. При дворе же были встревожены показаниями Ишутина о желаниях «конституционной партии», стремлении привлечь к делу либерального Николая Николаевича.
В августе произошло первое заседание Верховного уголовного суда, на котором прошло следствие по делу Каракозова и Худякова. К вещественным доказательствам были приобщены пистолет убийцы, его шкатулка и яды. В обвинении были обозначены следующие преступления: 1. сам выстрел, 2. образование кружка «Ад», в котором говорилось о возможности осуществления революции посредством убийства императорских особ и государственных чиновников, 3. создание террористического сообщества «Организация», ставящего своей целью осуществить в Российской империи насильственный государственный переворот.
При первых допросах Каракозов отрицал существование «Ада», но признавал, что разбрасывал в Петербурге антиправительственные прокламации.
— … Мысль о цареубийстве у меня родилась от моего болезненного состояния. Достал яд — синильная кислота, стрихнин и морфий, это чтобы наверняка — надо было принять после. Но после…возникло какое-то оцепенение…и забыл…
Сообщники Каракозова на суде всячески старались свалить всю вину на убийцу и оправдать себя.
— «Ад» вообще не существовал! Это все были глупые речи от выпитого вина!.. А Каракозов всё это время думал о самоубийстве, так как он очень болен и поэтому купил пистолет, причём купил его сам, — высказался Ишутин.
Однако при дальнейших допросах выяснилось, что пистолет был куплен на деньги, данные Каракозову Худяковым — порядка 15 рублей серебром. Утверждалось, что сообщник дал террористу деньги, зная о его преступных намерениях.
Появившийся в суде в качестве свидетеля, Комиссаров сначала совершенно растерялся, но потом всё же смог собраться и дать показания.
— Да, вот этот вытащил пистолет, а я отпихнул в сторону его руку.
— Вы его узнаете? — выпытывал Гагарин.
— Не могу узнать. Когда произошёл выстрел, то я испугался и больше ничего не помню.