К вам мой попугай не залетал?
Шрифт:
Эмира огорчили эти слова, он сказал:
— Я же только что дал тебе сто золотых, а ты говоришь, что ничего не получил.
— О повелитель мира! — сказал факир, — Сто золотых я получил за то, что не попал в цель. Милостыню же мне никто не подал.
Эмир рассмеялся и дал ему еще денег.
Узб., афган.
123
У одного поэта вышла какая-то оплошность с падишахом, и тот приказал казнить поэта тут же.
Поэта охватила дрожь. Один из придворных стал стыдить
его:
— Какая трусость!
— Эх, придворный! — ответил поэт. — Если ты мужчина, то стань на мое место, а я уйду.
Падишаху так понравились слова поэта, что он рассмеялся и простил его.
Узб., афган.
124
Дариевым послам, пришедшим к Александру требовать дани, которую прежде от Филиппа, отца его, ежедневно получали, говорил он: «Умерла та курица, которая несла Дарию золотые яйца».
Он же одному из своих ближних, который никогда ни в чем его не остерег, сказал: «Не доволен я твоею службою». А тот спросил: «Почему?» — «Потому, что я как человек неизбежно подвержен какой-либо погрешности; то ежели ты до сих пор никакого моего проступка не заметил, так ты глуп, а ежели, видя, молчал, то почитаю тебя за изменника и за явного льстеца и лицемера».
Древнегреч.
125
Однажды настоятель мечети спросил Насреддина Афанди:
— Говорят, что вы водитесь с самим дьяволом. Скажите, каков он из себя?
Афанди ответил:
— А вы взгляните в зеркало и увидите!
Азерб.
126
Попался однажды падишаху на глаза нагой человек. Запечалился падишах и спрашивает:
— Бирбал! Кто счастлив на этом свете? Повидал я разных людей, всякие знавал толки в богопочитанье и вот засомневался. Ты пандит, ученый, рассей мои сомнения.
— Владыка мира! На ваш вопрос ответ можно дать только после смерти человека.
Еще больше стало недоумение падишаха.
— Почему же? — спросил он.
— Тот, кто сегодня счастлив, завтра может попасть в беду. Как же можно считать человека, пока он жив, счастливым или несчастливым? А сколько есть таких, что с виду счастливы, а на душе у них полно горя? Их счастливыми не назовешь. Раздумывал я над этим и пришел к мысли, что счастливым можно считать того, кого смерть застала счастливым.
Падишаху ответ Бирбала очень понравился, и он дал ему награду.
Инд.
127
Один торгаш открыл лавку и всех зазывал: «Каждый, кто в загробной жизни хочет попасть в рай, должен купить у меня один дворец из моих райских дворцов, которыми я торгую. Тогда ему простятся все грехи, совершенные в этом мире, и он прямехонько попадет в раю в свой дворец».
Представьте себе, что дела его пошли на славу, так как в земной жизни грешников гораздо больше, чем хороших людей. Все грешники приносили лавочнику деньги и в рассрочку, а то
Об этом узнал Касед, отправился к лавочнику и говорит ему:
— Я пришел купить у тебя ад…
— Что ты за непутевый человек, — перебил его святоша-лавочник, — зачем тебе ад, его и бесплатно никто не берет!
— И все-таки я покупаю у тебя ад. Если ты мне составишь купчую, хорошо тебе заплачу, — настаивал Касед.
Притвора святоша решил заработать и тут же оформил купчую на приобретение ада, вручил Каседу, а тот взял ее и ушел. Утром следующего дня Касед появился в городе и стал кричать на всю улицу:
— Эй, люди, я закупил весь ад и накрепко забил его двери! Отныне никто туда попасть не может — дорога закрыта, все теперь отправляются прямо в рай и незачем покупать там место.
Люди поверили Каседу и перестали ходить к святоше-лавочнику, не стали покупать его райских дворцов, и тот начал прогорать. Тогда пришлось ему пойти на поклон к Каседу:
— Верни мне ад, ведь без него рай ничего не стоит!
— Хочешь, продам его тебе, по только за сто тысяч туманов, не меньше, — сказал Касед.
Святоша-лавочник согласился, отсчитал Каседу сто тысяч туманов и никому больше ада не продавал.
Перс.
128
Однажды Молла увидел армянского священника, сидевшего у обочины дороги. Священник, разложив на платке припасы, завтракал.
Молла подошел, сел рядом со священником и, не произнеся ни слова, стал помогать ему в еде.
Священник вопросительно взглянул на Моллу и сказал:
— Друг мой, по мнению мусульман, мы поганые. Почему же ты ешь вместе со мной?
— По мнению армян, я тоже поганый. Если два поганца встретились, то они уже друг для друга чистые. {6}
Арм.
129
Важная особа сидела за рулем автомобиля, высунув руку из окна машины и гордо поглядывая на улицу. Ехал мимо Касед, стукнулся о машину богача и сильно повредил ему руку. Тот выскочил и поднял крик:
— Осел, тварь безголовая, как ты едешь!
— А не надо было руку из машины высовывать, — спокойно ответил Касед.
— Сейчас же извинись передо мной!
— Да кто ты такой, чтобы перед тобой извиняться?!
— Как, ты меня не узнаешь? Я, милейший, депутат парламента!
— А что это такое? — спросил с недоумением Касед.
— Ну, депутат, то есть политик, понимаешь?
— А что такое политик?
— Каждого, кто похитрее обманет, называют политиком.
— Откуда мне знать, что ты политик?
— Можешь меня испытать.
— Хорошо, — сказал Касед, — вот я кладу ладонь на антенну машины; если ты сумеешь попасть кулаком по моей руке, то станет ясно, что ты в самом деле политик.