К востоку от Эдема
Шрифт:
— Мне тоже. Ладно, Джулиус, поехали, вдвоем веселее. Но если увижу, что дело пахнет керосином, ты у меня от присяги не отвертишься. Так как, говоришь, зовут эту новую мадам?
— Фен. Она из Сакраменто.
— Да, в Сакраменто девочки кое-что умеют. — И пока они ехали, Гораций обстоятельно рассказал, что именно умеют девочки в Сакраменто.
В такой день ехать верхом было приятно. Повернув к лощине Санчеса, они оживленно обсуждали, как измельчала нынче охота: вот раньше были времена,
— Зло берет, ей-богу, — говорил Джулиус. — Медведей гризли так вообще уже всех перебили. В восьмидесятом году мой дед пристрелил одного под Плейто, в нем тысяча восемьсот фунтов было.
Въехав в тень дубов, они замолчали, и тишина надвинулась на них со всех сторон. Нигде ни звука, ни шороха.
— Интересно, он уже привел в порядок старый дом? — нарушил молчание Гораций.
— Да нет, куда там. Кролик Холман тоже ведь у него работал, так он мне сказал, что Траск созвал их всех и уволил. И больше, говорит, не приходите.
— Я слышал, у этого Траска денег куры не клюют.
— Да, с деньгами у него вроде бы благополучно, согласился Джулиус. — Сэм Гамильтон колодцы ему бурит, целых четыре. Если, конечно, он его тоже не уволил.
— А кстати, как там мистер Гамильтон? Давненько я к нему не заглядывал.
— Он молодцом. Все такой же неуемный.
— Обязательно на днях к нему заеду.
Ли вышел на крыльцо и спустился им навстречу.
— Здравствуй, китаеза, — кивнул ему Гораций. — Хозяин дома?
— Хозяина больная.
— Я хочу с ним поговорить.
— Нет говоли. Он больная.
— Ты давай знай свое место, — сказал Гораций. — Иди и доложи, что приехал мистер Купи, помощник шерифа, и желает с ним побеседовать.
Ли исчез за дверью и почти тотчас вышел снова.
— Твоя плоходи, — сказал он. — Лосади моя сама уводи.
Адам лежал на кровати под пологом, на той самой кровати, где родились близнецы. Под голову ему были положены высокие подушки, левую часть груди и плечо закрывала толстая полотняная повязка. В комнате едко пахло «Бальзамом Холла».
«Ну чисто мертвец, — рассказывал потом Гораций жене. — Разве что дышит, а так покойник покойником».
Щеки у Адама запали, кожа туго обтягивала скулы, нос заострился. Казалось, от него остались одни глаза; они выпирали из глазниц и воспаленно блестели, напряженные, близоруко вглядывающиеся в вошедших. Исхудавшие пальцы здоровой руки комкали край одеяла.
— Здрасьте, мистер Траск, — сказал Гораций. — Слышал, вы ранены. — Он помолчал, ожидая ответа. Затем продолжил:
— Вот я и подумал: надо заехать, проведать. Как же это с вами приключилось?
На лице у Адама проступило нетерпение. Он заворочался.
— Если вам больно говорить громко, можете шепотом, — доброжелательно посоветовал Гораций.
— Больно, только когда глубоко дышу, — тихо сказал Адам. — Я чистил револьвер, и он выстрелил.
Гораций искоса поглядел па Джулиуса. Адам перехватил этот взгляд, и щеки его порозовели от смущения.
— Что ж, бывает, — кивнул Гораций. — А где ваше оружие?
— Ли его, по-моему, куда-то убрал.
Гораций подошел к двери:
— Эй ты, китаеза, неси сюда револьвер.
Через минуту Ли просунул в дверь кольт, рукояткой вперед. Гораций оглядел револьвер, вывернул барабан, выковырял из него патроны и понюхал пустую медную гильзу.
— Выходит, эти штуки лучше стреляют не когда из них целишься, а когда их чистишь. Я, мистер Траск, обязан доложить в округ. Много времени я у вас не займу. Значит, вы чистили револьвер — чистили, вероятно, шомполом, — он выстрелил, и пуля попала вам в плечо, да?
— Все верно, сэр, — быстро сказал Адам.
— Вы чистили его со вставленным барабаном?
— Да.
— Вы воткнули в дуло шомпол и толкали его туда сюда, а револьвер в это время был направлен на вас и курок был взведен, так что ли?
Адам хрипло глотнул воздух. Гораций продолжал:
— В таком случае шомпол должен был пробить вас насквозь, а заодно вам отстрелило бы и левую кисть, Белесые, выцветшие от солнца глаза Горация не отрываясь следили за лицом Адама. Помолчав, он мягко спросил:
— Как все-таки было дело, мистер Траск? Расскажите правду.
— Это несчастный случай, я вам правду говорю, сэр.
— Вот вы сейчас меня слушали, и неужели вы думаете, что в докладе шерифу я напишу такую же чепуху? Он решит, что я спятил. Как все было на самом деле?
— Видите ли, я не очень умею обращаться с револьвером, Может, было не совсем так, как я рассказал, но я действительно его чистил, и он вдруг выстрелил,
В носу у Горация что-то засвистело. Ему пришлось дышать ртом. Медленно подойдя к изголовью кровати, он взглянул в настороженные глаза Адама.
— Вы ведь перебрались к нам недавно, мистер Траск? С Восточного побережья, как я понимаю?
— Да, правильно. Из Коннектикута.
— И там, наверное, уже редко пользуются револьверами?
— Да, нечасто.
— Но на охоту там все же ходят?
— Иногда.
— Стало быть, вы больше привыкли к дробовику?
— Совершенно верно. Хотя сам я охотился мало.
— Насколько я понимаю, револьвером вы едва ли пользовались, так что обращаться с ним не умеете.
— Все правильно, — нетерпеливо сказал Адам. — Там почти ни у кого нет кольтов.