К Востоку от рая
Шрифт:
Мы подъезжаем к дому, я уже хочу обнять Дильназ на прощание и идти, как она прерывает мои попытки:
— Мой брат очень закрытый человек, вспыльчивый и часто грубый. Я говорю это лишь потому, что хочу, чтобы ты осталась с ним, несмотря ни на что. Вы идеально подходите, и ты мне нравишься.
Глава 22
Алина
— Спасибо тебе, ты тоже мне нравишься. Я его уже немного поняла. Есть слова, много слов, которыми порой ничего невозможно сказать. Но иногда молчанием, в тишине ощущений, можно прокричать о чувствах… — я
— Счастье не всегда безмятежное существование. И любовь не всегда идиллия, правда? — спрашивает улыбаясь.
— Именно, родная. Именно так. Бывает, что встретятся два вроде бы разных человека — и прилепятся друг к другу, при совершенно непостижимых обстоятельствах. И, даже порой страдая, никак не расстанутся, а расставшись, всё равно останутся вместе. Потому что трудная любовь — особая и дорогого стоит. — Вспоминаю нашу ситуацию с Адамом и продолжаю. — Изредка в жизни, если очень повезёт, в самый тяжёлый момент встречаешь такого человека, который спасает твою душу, заставляет снова биться твоё сердце и смеяться сквозь слёзы. И понимаешь: ничто не приносит столько радости, сколько общение с этим человеком. Просто быть рядом, дышать одним воздухом и пить из одной кружки. Не важно, что между вами: дружба или большее… Главное, что снова живёшь. И это — дорогого стоит.
— Ой, я уже давно поняла, что вы не просто по обстоятельствам вместе. Я знаю своего брата и знаю, что он влип по полной. Как и ты. Один только взгляд на него и видно, что это не муляж.
— Я долгое время никого не подпускала к себе. Да мне и парни не были нужны вовсе, а таких, как твой брат, я вообще стороной обходила. Держала, можно так сказать всех на расстоянии вытянутой руки, а потом взяла и рядом с ним просто руку опустила. И знаешь, мне и страшно, и жутко, и весело. Но я люблю его.
— Да, стоишь ты такая без щита и доспехов, полностью обезоружена, улыбаешься, смотришь в глаза и думаешь: «Ударит или нет?» И он бьёт… — сейчас она не обо мне, о своем чем-то. Видимо в ее отношениях с Тимуром есть еще какие-то «но», кроме того о чем я уже знаю.
— Все будет так, как нужно, поверь. Просто не обесценивай себя.
Мы прощаемся, и я обещаю уговорить Адама приехать к ним в гости. Из-за его рабочего графика на фирме отца, они его совершенно не видят и скучают. Я и сама уже безумно скучаю. Поднимаюсь в квартиру с мыслями о том, какой превосходный вечер нас сегодня ожидает. Но еще не подозреваю о том, какой там меня ждет сюрприз.
— Ну, наконец-то, явилась дешевка. — Слышу голос девушки и вздрагиваю от страха. Не ожидала, что здесь есть кто-то. — Не устала еще тратить его деньги. А ведь, по сути, ты шаришь у меня в кармане.
— Здравствуй, Гузель. Адама сейчас нет, хотя думаю, ты знаешь. Поэтому если не возражаешь, я бы хотела приготовить ужин и принять душ. — Я пытаюсь быть дружелюбной, но она не дает мне шансов.
— Я знаю, где и с кем сейчас находится мой муж. — При последнем слове улыбка с моего лица осыпается. Я стою и смотрю на нее, как на инопланетянку. — Ох, вижу ты немного в шоке. Да, ты правильно услышала. Адам мой муж. — Ей нравится моя реакция, а я не могу ничего поделать. Эта правда просто обрушилась на меня, и я не знаю смогу ли устоять. Этого — я не ожидала.
— Уходи. Я передам Адаму, что ты приходила. Но сейчас, Гузель, уходи. — Я едва сдерживаю себя, чтобы не разрыдаться перед ней.
— Не я. Это ты должна уйти. Ты никто. Он притащил тебя из помойки. Отогрел, приютил. Но пора и совесть иметь. Ты должна уехать, иначе будет плохо. Я тебе жизни не дам. — Боже мой, посыпались угрозы.
— Я сама решу, что и когда мне делать, понятно. Уходи, — говорю уже более твердо и четко. Я сейчас не настроена на дискуссию.
— Я не позволю тебе, тварь, разрушить наш брак. Он хочет развода, хочет лишить мою дочь единственного близкого человека. И все из-за тебя. Я уничтожу тебя. — Она кричит, но мне все равно.
— Пошла отсюда! — кричу в ответ и подхожу к двери, открываю. — Я сказала убирайся!
Гузель кричит что-то еще, но для меня это просто шум, помехи. Наконец она уходит, но обещает, что сживет меня со свету. А мне плевать, я уже умерла. Он женат. Мой любимый и единственный мужчина женат. Как такое возможно? Или истории про многоженство не миф и не старые обычаи? Почему не сказал? Я не могу так, кругом ложь и обман. Я и, правда, не могу лишить ребенка Адама. Да он не отец ей, но малышка любит его. Я не стану этим камнем. От этих мыслей меня начинает мутить, голова кругом идет, я падаю. В ушах шум и вокруг темно…
Я чувствовала легкость. Будто в невесомости находилась. Но очень быстро на смену этим ощущениям пришла боль. Голова просто раскалывается, во рту пересохло, такое чувство, что я песок ела. Открываю глаза и понимаю, что я не в нашей квартире с Адамом. Блин, и когда интересно она успела стать нашей? Я в больничной палате, она по размеру, как однокомнатная квартира. Все в мягких тонах, никакого стерильно белого и даже запаха сильного тоже нет, как во всех наших больницах. Почему-то я едва могу пошевелиться, слава всему на земле, хотя бы к кровати не прикована. Но сил нет катастрофически. Только я успеваю открыть глаза и осмотреться, как заходит мужчина, лет тридцати в белом халате с картой в руках.
— Приятно, что вы, наконец, пришли в чувство, а то я уже начал переживать, — говорит мне и его улыбка такая искренняя, что, если бы могла, улыбнулась в ответ.
— Пить, я хочу пить. — Доктор подает мне стакан со столика со стоящего недалеко от моей койки дивана. Делаю несколько жадных глотков и снова опускаюсь на подушку. — Где я? Что произошло?
— Вы в больнице. Алина-ханым, — открывает карту и, что-то прочитав, снова смотрит на меня. — Вас доставили к нам с потерей сознания. Вы ударились головой при падении, есть ссадины, но они не большие и скоро вы будите чувствовать себя лучше.
— Когда я смогу попасть домой доктор?
— Давид. Давайте без этих формальностей. Не люблю я все эти «вы», — снова эта улыбка. — Я думаю, что оставлю вас у нас до завтра. И если ваши анализы будут в порядке, тогда отпущу домой. Сейчас как раз придёт сестра и возьмет у вас кровь. Если что-то будет нужно, прошу, не стесняйтесь, говорите.
Я лишь киваю, и Давид уходит. Интересно Адам уже знает, что я тут? Глупо, конечно знает. Кто как не он привез меня сюда и поместил в такую палату. Конечно это он. Но где тогда он сейчас? Я так хочу поговорить с ним, выяснить, правда ли все то, что сказала Гузель.