К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)
Шрифт:
За несколько недель работы у него вошло в привычку заходить в бар возле лаборатории — выпить рюмочку—другую, прежде чем идти домой. Бармен, толстый, дружелюбный, был специалистом по коктейлям. Репертуар его, похоже, не ведал границ, и Ян остановился на полудюжине самых интересных смесей.
— Брайан, как называется тот горько-сладкий напиток, что я пил несколько дней назад?
— Коктейль «Негроне», Ваша честь. Происхождение итальянское. Вам понравилось?
— Да. Похоже, он помогает расслабиться.
Ян потягивал напиток, а разум его трудился над проблемой ориентации
— Как дела, Ян? Ведь вы Ян Кулозик, не правда ли?
— О, привет. — Лучшее, что он смог сказать.
— Я была уверена, что это вы, хотя готова поклясться, что вы не вспомнили маленькую Цинтию Бартон; мы встречались на той ужасной вечеринке несколько недель назад. Ваш напиток смотрится великолепно. Закажите мне, пожалуйста, что-нибудь подобное.
Это была Сара, но совершенно другая Сара. Косметика и платье были под стать шубе. Как и акцент.
— Приятно видеть вас вновь.
— Я тоже очень рада… О, это просто прекрасно, как раз то, что рекомендовал доктор. Но вы не находите, что здесь ужасно шумно — все эти люди, музыка? Давайте допьем и покатим к вам. Помните, вы в тот раз очень настаивали на том, чтобы меня порисовать. Правда, мне показалось тогда, что это лишь предлог, чтобы забраться ко мне под панталоны, но сейчас я в этом не уверена. Вы такой серьезный молодой человек, что, возможно, действительно рисуете, и я рискну честью, чтобы это узнать.
Так продолжалось и дальше, даже в кэбе, и Ян понял, что ему не обязательно говорить — достаточно лишь слушать. Только после того, как закрылась дверь в его квартиру, она замолчала и серьезно посмотрела на него.
— Все в порядке, — сказал он… — Я установил множество датчиков тревоги, жучков-детекторов и сигнальных устройств, и эта лампочка говорит, что все в порядке. Я бы узнал, если бы кто-нибудь попытался сюда проникнуть. Могу я спросить, кто такая Цинтия Бартон?
Сара сбросила шубу в кресло и оглядела комнату.
— Одна особа, весьма похожая на меня. Не двойник в деталях, но с моей комплекцией и цветом волос. Когда она уезжает — а сейчас она в загородном доме в Йоркшире — я пользуюсь ее личиной, чтобы вращаться в высших кругах. Это довольно удобно.
— Я рад, что она уехала. И рад видеть тебя.
— Я тоже очень рада. Тем более, что со времени нашей последней встречи кое-что произошло.
— Например?
— Я расскажу тебе подробнее чуть позже. Хочу, чтобы прежде ты получил ясную картину ситуации в целом. Человек, с которым в прошлый раз у тебя не состоялась встреча — кодовое имя Джон — сейчас на пути сюда. Я приехала первой, чтобы сказать тебе, что случилось. У тебя здесь потрясно, — сказала она вдруг, сменив тему.
— Это не моя заслуга. Когда я купил эту квартиру, я встречался с девушкой, воображавшей себя декоратором интерьеров. Ее талант, мои деньги — и вот что у нас получилось.
— Почему ты говоришь: воображавшей? Она, похоже, довольно опытна.
— Видишь ли, это не женское дело.
— Самец, шовинист, свинья.
— Что
— Верно. Это архаичные термины презрения, и я прошу прощения. Это не твоя вина. Ты вырос в обществе с жесткой мужской ориентацией, где женщин уважают, но считают гражданами второго сорта…
Зазвенел колокольчик, и она вопросительно подняла бровь.
— Входная дверь. Наверно, это Джон.
— Похоже. Ему дали ключ от здания и сообщили номер твоей квартиры. Ему лишь известно, что это всего-навсего безопасный дом, в котором мы встречаемся; у него не было возможности обнаружить, что ты здесь живешь. Я знаю, что это не идеально, но в то же время лучшее, что мы смогли придумать в такой спешке. В сущности, он является активным членом организации, и в этом контакте играет лишь роль источника информации. Но лучше на день. — Она вытащила из сумочки исказитель лица и темные очки. Я его впущу.
В ванной Ян натянул на голову эластичную маску. Эффект был поразительный. Взглянув в зеркало, он увидел незнакомца. Если он сам себя не мог узнать, то и человека по имени Джон, опознать будет не в состоянии, если у того на лице такая же маска.
Сара разговаривала с приземистым, коренастым мужчиной. Он снял пальто, но оставил шляпу и перчатки. Сара была без маски, что означало: она знакома с обоими.
— Джон, — сказала она, — это Билл. Человек, который хочет задать вам несколько вопросов.
— Я к вашим услугам, Билл. — Голос у него был сочный, интеллигентный. — Что вы хотели бы узнать?
— Я не знаю с чего начать, что спросить. Я слышал об Израиле кое-что, отличное от традиционного мнения, — и полагаю, что в моих познаниях существует пробел. Меня интересует не то, чему нас учили в школе.
— Ну что ж, хорошее начало. У вас возникли сомнения, и вы увидели, что мир не таков, каким вы себе его рисовали. Поэтому мне не нужно тратить время, чтобы убедить вас раскрыть глаза Может, присядем’.
Джон сел в кресло, и скрестил нога поудобней. Говорил он так, будто читал лекцию, подчеркивая жестами то или иное утверждение. Было очевидно, что он из преподавателей. Вероятно, историк.
— Давайте вернемся к двадцатому столетию и взглянем повнимательней на события, происшедшие тогда. Пусть ваш мозг будет «табула раза», [1] и не перебивайте меня вопросами. Потом для этого будет достаточна времени. Мир двухтысячного года часто изображался в изучаемых вами книгах, но на самом деле был совсем не таким, как вас учили, В те времена на планете существовали различные степени свободы личности и формы правления варьировались от либеральных до весьма деспотичных. Все это изменилось в последующие годы. Вас учили, что вина за это лежит на Вредителях. Во многом это соответствует действительности. — Он закашлялся. — Милочка, можно попросить стакан воды?
1
Чистая восковая табличка для письма. (лат.)