К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)
Шрифт:
— Да, мы должны улететь, — сказал он.
— Ты нужен здесь. — Она не хотела его умолять, но именно мольба звучала в ее голосе.
— Попытайся понять. Эта планета, пусть она для нас и велика, на самом деле лишь очень маленькая частица Галактики. Когда-то давно я жил на Земле, успешно работал там и был достаточно счастлив, пока не понял вдруг, на что в действительности похожа жизнь большинства людей. За это открытие меня арестовали, лишили всего и отправили сюда рядовым работником. Но пока тянулись медленно годы здесь, движение, в котором я участвовал, добилось успеха. Везде, только не на Земле. На текущий момент моя миссия здесь закончена, зерно собрано и будет отправлено на голодающие планеты.
Но после того, как мы накормим восставших, я хочу получить гарантию, что мы сможем пользоваться плодами победы. Понимаешь? Я должен лететь. И уже пора. Орбиты рассчитаны, корабли стартуют очень скоро.
Когда он говорил, Элжбета заворожено смотрела в его лицо, запоминая эти тонкие, резкие черты. Она оплела руками его худощавое мускулистое тело, крепко прижалась, чтобы ребенок оказался между ними, под защитой теплых тел. Она прижалась изо всех сил, словно чувствовала — отпустит его, и этого никогда больше не повторится. Тревожное предчувствие не покидало ее: где-то среди чужих звезд идет война, и он уходит туда, но он вернется: это единственная мысль, которая могла удержаться у нее в мозгу.
— Возвращайся — прошептала она, затем оторвалась от него и побежала к дому, не оборачиваясь, чтобы не тревожить его больше.
— Десять минут, — раздался из наружного громкоговорителя голос Дебху. — Пора подниматься на Борт и пристегиваться.
Ян повернулся и пошел к трапу. Один из членов команды уже поджидал у воздушного шлюза и задраил наружный люк, как только они оказались внутри.
— Я иду на мостик, — сказал Дебху. — Если ты не был в космосе, лучше пристегнись на палубе.
— Я работал в невесомости, — сказал Ян.
На губах Дебху появился вопрос, но он так и не задал его. Халвмерк — планета-лагерь. Незачем спрашивать, почему тот или иной человек оказался здесь.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Я найду тебе дело. Мы потеряли много обученных людей. Большая часть экипажа ни разу прежде не была в космосе. Пошли на мостик.
Ян нашел автоматику очень занятной. Он должно быть, прилетел из Халвмерк на корабле, очень похожем на этот. Но все, что он помнил, — это камера без окон. И еда, начиненная наркотиком, которая делала его вялым и легко контролируемым. Затем пробуждение и открытие, что корабли ушли, а он высажен. Все это случилось слишком давно.
Сейчас все было иначе. Корабль, на котором они летели, имел лишь номер, как и прочие буксиры. Он был примитивен и служил одной цели — поднимать груз в тысячу крат больше собственной массы. Как и остальные буксиры, он жил в космосе, всегда на орбите, использовали его раз в четыре земных года, когда на этой сумеречной планете менялись сезоны. Летом, прежде чем сгорели поля и обитатели отправились на другое, зимнее полушарие, приходили за урожаем паукообразные корабли — дальнепространственники, построенные в космосе, только для космоса, не предназначенные для входа в планетную атмосферу. Они могли отключить межзвездный двигатель и выйти на орбиту планеты, отсоединив огромные трубы зерноконтейнеров, которые несли на себе. И тогда приходило время буксиров,
Когда экипажи выходили из спячки, орбитальные корабли светились жизнью, огнями, теплом — включалась энергия, выпускался и нагревался запасной воздух. Затем они должны были пристыковать зерноконтейнеры и осторожно спустить их с орбиты, снижая скорость. Те падали в атмосферу и мягко ложились на поверхность.
Зерноконтейнеры были уже загружены продуктами для голодных восставших планет. Стремительный взлет прошел нормально, компьютер действовал безотказно. Поднимаясь все выше, они вышли из атмосферы в вечный ослепительный свет космоса. Программа, управляющая этой операцией, была написана компьютерами, умершими уже столетия назад. Сделанное ими пережило их. Радар прощупывал ближайшее пространство. На орбите вспыхнули газовые струи, огромные металлические цилиндры, каждый весом в тысячи тонн, медленно подплывали друг к другу с микрометрической точностью. Они сближались, соприкоснулись, сцепились друг с другом.
— Стыковка завершена, — сказал компьютер, выводя информацию на экран дисплея. — Можно открываться и переправлять экипаж.
Дебху запустил следующую фазу программы. Один за другим отцепились гигантские крючья, дребезжа по корпусу буксира. Освободившись от своего тяжкого бремени, буксир отплыл в сторону, а затем на выключенных двигателях пошел к дальнепространственнику, взявшему на себя груз. Произошел мягкий контакт, и корабли припечатались друг к другу воздушными шлюзами. Как только завершилась стыковка, автоматически открылась внутренняя дверь.
— Будем переправляться, — сказал Дебху, возглавляя шествие. Мы обычно ждем, пока буксиры выйдут на орбиту и снизят скорость до орбитальной. На сей раз этого не будет, если все корабли в порядке, будем уходить.
На мостике прозвучал громкий звонок, и вспыхнула лампочка одного из самописцев.
— Не слишком серьезно, — сказал Дебху. — Неполадки с одним из зажимов. Возможно, упустил монитор или попала грязь на зубья. Его починят, когда мы оторвемся от планеты. Хочешь взглянуть?
— Конечно, — сказал Ян. — Такой работой я не занимался с тех пор, как попал на эту планету. Где костюмы?
Ящик с инструментами представлял часть костюма, как и компьютер-рация, которая должна была привести его непосредственно к разладившейся детали. Костюм под давлением нагнетенного воздуха захрустел и расправился, затем распахнулся внешний люк.
У Яна не было времени думать о величии звезд, открывшихся взгляду… Полет не начнется, пока они не выполнят эту работу. Он включил указатель направления и двинулся вдоль перил в сторону, куда указывала голографическая зеленая стрелка, неожиданно выплывшая перед ним в космосе. Затем вдруг остановился: справа от него в космосе вздыбился столб ледяных частиц. Повсюду появлялись и другие столбы. Он улыбнулся про себя кинулся дальше. Корабль выжимал воздух из груза. Воздух и водяной пар мгновенно замерзали в крохотные льдинки. Космический вакуум обезвоживал и сохранял кукурузу, облегчая груз и предохраняя его от вредных микроорганизмов.
Морозные хлопья опадали и уплывали по мере ею продвижения к зажиму. Ключом он открыл панель коробки управления и переключил его на ручное. Загудели моторы, он почувствовал вибрацию под ладонью, и массивные челюсти медленно разомкнулись. «Не самый сложный ремонт на свете», — подумал он, закрывая коробку.
— Немедленно возвращайся! — заверещало вдруг радио и тут же затихло. Никаких объяснений. Он отстегнул страховочный линь и поплыл назад, в сторону воздушного шлюза.
Тот был закрыт. Заперт. Задраен.