К.С. Петров-Водкин. Мировоззрение и творчество
Шрифт:
Крупномасштабное исследование религиозных идей творчества К. С. Петрова-Водкина началось в рядах российских искусствоведов с 90-х годов ХХ века, однако и в советский период можно было наблюдать попытки исследователей обратиться к данной тематике. Так, в 1967 году Л. С. Зингер опубликовал статью, посвященную участию молодого К. С. Петрова-Водкина в создании «крамольных» росписей внутреннего убранства церкви Казанской Божьей Матери в Саратове 54 , получивших негативную оценку у духовенства и впоследствии уничтоженных. Традициям древнерусской живописи в творчестве художника посвящает свои работы О. А. Тарасенко. И если в статье 1978 года 55 исследовательница склонна подчеркивать лишь формальное сходство картин К. С. Петрова-Водкина с традициями древнерусской иконы, то в статье 1995 года 56 она отмечает и содержательное сходство, находит в, казалось бы, светских картинах К. С. Петрова-Водкина религиозные аллюзии. К религиозному пласту творчества художника обращается и Н. Л. Адаскина в своей статье «Право человека быть божественным» 57 (1996). В своей оценке творчества К. С. Петрова-Водкина исследовательница, с одной стороны, занимает позицию, критикующую художника за специфику его религиозных взглядов, отличных от православного канона, но, с другой стороны, пытается объяснить специфику сложных религиозно-философских концепций художника. К циклу рисунков К. С. Петрова-Водкина на евангельские сюжеты и, в
54
См.: Зингер Л. Крамольные росписи // Волга. 1967. № 6. – С. 136–140.
55
См.: Тарасенко О. К. Петров-Водкин и традиции древнерусской живописи // Творчество. 1978. № 11. – С. 8–9.
56
См.: Тарасенко О. Петров-Водкин и древнерусская живопись // Вопросы искусствознания. 1995. № 1–2. – С.382–407.
57
См.: Адаскина Н. Л. «Право человека быть божественным…» // Библия в культуре и искусстве. Материалы научной конференции «Випперовские чтения – 1995». Вып. XXVIII. – М.: Госу-
58
Дунаев М. Продолжение поиска // Православная беседа. 1996. № 4. – С. 10.
дарственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, 1996. – С. 251–271.
Что касается иных постсоветских исследований, посвященных творчеству К. С. Петрова-Водкина в целом, то здесь также хочется отметить работы Н. Л. Адаскиной, посвятившей многостороннему исследованию картин и рисунков художника ряд работ. Особый интерес представляет труд «История русского искусства конца XIX – начала ХХ века» Д. В. Сарабьянова 59 , в котором исследованию творчества К. С. Петрова-Водкина отведено значительное место. Исследователь обращает внимание, что на протяжении всего своего творчества К. С. Петров-Водкин оставался приверженцем символистского художественного мышления, в положительном ключе отмечая наличие в картинах художника «литературной основы, определенного и достаточно выраженного сюжета» 60 . Отдельную главу посвящает творчеству К. С. Петрова-Водкина А. А. Русакова в своем труде «Символизм в русской живописи» 61 . Проанализировав особенности творчества художника на примерах основных его живописных работ, исследовательница приходит к выводу, что К. С. Петров-Водкин, «вследствие органично присущей ему философичности мышления, оказался крепче и длительнее связанным с символизмом, стремящемся постичь суть явлений, чем его сверстники-голуборозовцы» 62 . Большое внимание анализу творчества К. С. Петрова-Водкина уделяет Г. Г. Поспелов в своем труде «Русское искусство начала ХХ века: Судьба и облик России» 63 . В своей работе исследователь ищет в картинах К. С. Петрова-Водкина метафоры растущего дерева, соотнося их с «образом растущей России». С. М. Даниэль в своем труде «Сети для Протея: Проблемы интерпретации формы в изобразительном искусстве» 64 обращается к проблеме Востока и Запада в творчестве художника. По мнению исследователя, сама биография К. С. Петрова-Водкина складывалась под знаком стремления отыскать, распознать одно в другом, найти западные черты в восточной культуре и обнаружить восточные черты – в западной 65 .
59
См.: Сарабьянов Д. История русского искусства конца XIX – начала ХХ века. – М.: Галарт, 2001. – 304 с.
60
Сарабьянов Д. История русского искусства конца XIX – начала ХХ века. – М.: Галарт, 2001. – С. 155.
61
См.: Русакова А. А. Символизм в русской живописи. – М.: Белый город, [2003]. – 328 с.
62
Там же. С. 301.
63
См.: Поспелов Г. Г. Русское искусство начала ХХ века: Судьба и облик России. – М.: Наука, 1999. – 128 с.
64
См.: Даниэль С. М. Сети для Протея: Проблемы интерпретации формы в изобразительном искусстве. – СПб.: 2002, – 304 с.
65
Даниэль С. М. Сети для Протея: Проблемы интерпретации формы в изобразительном искусстве. – СПб.: 2002, – С. 155.
Интересна статья С. С. Степановой «Кузьма Петров-Водкин и Александр Иванов: проблема органичной формы» 66 , в которой автор последовательно сравнивает аспекты творчества двух художников. Особый интерес представляет опубликованный фрагмент беседы музейного цикла на радиостанции «Эхо Москвы», в котором старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи И. А. Вакар рассказывает об особенностях картины К. С. Петрова-Водкина «Купание красного коня» 67 . Статьи Л. А. Дьякова, В. А. Дьяконова, А. А. Ковалева посвящены творчеству К. С. Петрова-Водкина в целом и содержат в себе полный спектр искусствоведческих трактовок многочисленных работ художника.
66
См.: Степанова С. С. Кузьма Петров-Водкин и Александр Иванов: проблема органичной формы [Электронный ресурс] // www.radmuseumart.ru/project/index.asp?page_type=1&id_header=3444 (25.03.2011).
67
См.: Вакар И. «И, юноша, твой плач на огненном коне»: «Купание красного коня» Кузьмы Петрова-Водкина // Культура. 2006. 8–14 июня.
Приведенные в данном разделе источники дают представление о том, как радикально порой менялись понимание и интерпретация творчества К. С. Петрова-Водкина в отечественном искусствознании, дают возможность охватить своеобразие художественной картины мира и особенности мировоззренческих взглядов К. С. Петрова-Водкина, а также проанализировать значение его творческого наследия в тот или иной исторический период.
1.2. Влияние идей русской религиозной философии конца XIX – начала XX века на творческое мировоззрение К. С. Петрова-Водкина
В период рубежа XIX–XX веков существенно возросло влияние философии на духовную культуру России. В поисках поддержки философия и искусство стали активнее обращаться к религиозной вере, свободной от церковной традиции. Период в развитии русской философии и шире – русской духовной культуры рубежа веков многими исследователями именуется Серебряным веком (по аналогии с Золотым веком пушкинской поры). Этот период в России связан с мощным культурным подъемом.
Для эпохи Серебряного века, границы которой варьируются в различных источниках от 1880–1890-х и до 1913 – начала 1920-х годов, было характерно переплетение философии с искусством в целом и с литературой в частности, в связи с чем в центральных городах России стали появляться религиозно-философские общества и салоны. Идейной базой для развития философии этого времени стали философское общество при Петербургском университете и московские Религиозно-философские собрания, а также издания сборников «Проблемы идеала» и «Вехи», журналов «Русская мысль», «Логос», «Вопросы философии и психологии» и др., на страницах которых печатались основные сочинения философов того времени. Следует также отметить религиозно-философские собрания на квартире у Д. С. Мережковского и З. Н. Гиппиус, а также «среды» у Вяч. Иванова, которые посещали философы и литераторы, увлекавшиеся новыми религиозно-философскими идеями, такие как А. Белый, Н. А. Бердяев, А. А. Блок, В. В. Розанов и др.
Говоря о русской философии Серебряного века, следует в первую очередь упомянуть имя В. С. Соловьева (1853–1900), идеи которого во многом повлияли на дальнейшее развитие религиозной философии в России. У философа было много последователей, таких как Н. А. Бердяев, С. Н. Трубецкой, А. А. Блок, А. Белый и др. Значение фигуры В. С. Соловьева для К. С. Петрова-Водкина также было велико. В основе творческого наследия В. С. Соловьева лежит стремление построить религиозное мировоззрение по новым принципам. Философ стремился к созданию мировоззрения, состоящего из синтеза науки, философии и религии. Его взгляды оказали значительное влияние на становление «нового религиозного сознания». Преодолев в юности религиозный кризис, он «пришел к убеждению, что человечество может духовно возродиться лишь благодаря истине во Христе» 68 , однако В. С. Соловьев не ограничивал, подобно богословам, роль разума в религиозном познании. Надо сказать, взгляды К. С. Петрова-Водкина, глубоко верующего и вместе с тем симпатизировавшего научному знанию человека, во многом отвечали данным установкам. «… мы знаем две стихии человека – рассудок и чувство, и мы любим борьбу этих стихий» 69 , – можно прочесть в черновых записях художника.
68
Лосский Н. О. История русской философии. – М.: Высшая школа, 1991. – С. 126.
69
Цит. по: Зингер Л. Планетарное мироощущение // Творчество. 1979. № 11. С. 4.
По своему характеру философия В. С. Соловьева является антропоцентрической. Согласно идеям философа, Богочеловек Иисус Христос представляет собой единство Логоса и Софии. 70 София предстает в наследии философа в виде вечной женственности – «пассивного начала, посвященного Богу и получающего от него свою форму» 71 . Согласно философу, София есть «тело Божие, материя Божества, проникнутая началом божественного единства», а также «идеальное, совершенное человечество, вечно заключающееся в цельном божественном существе, или Христе» 72 .
70
Лосский Н. О. История русской философии. – М.: Высшая школа, 1991. – С. 138.
71
Там же. С. 139.
72
Соловьев В. С. Чтения о богочеловечестве. Духовные основы жизни. Оправдание добра. – Мн.: 1999. – С. 132.
Западная цивилизация, по мнению философа, избрала путь «отпадения человеческих природных сил от божественного начала» 73 и, в отличие от византийской, восточной цивилизации, создала «культуру антихристианскую» 74 , поставив в свою основу антропоцентризм. В. С. Соловьев придавал большое значение идее воссоединения духовной культуры Восточной и Западной церквей на основе «свободной теократии», фундамент для которой должен быть заложен именно славянскими странами и в том числе Россией 75 . Отмечая заслуги В. С. Соловьева в области религиозной философии, современные ему богословы и философы, такие как Л. И. Шестов, Н. А. Бердяев, Е. Н. Трубецкой и др., часто подвергали критике излишний рационализм В. С. Соловьева, обвиняя в преклонении его веры перед разумом, в то время как сами они пропагандировали пессимистический взгляд на прогресс человечества, в основу которого положен антропоцентризм.
73
Там же. С. 16.
74
Там же. С. 204.
75
Лосский Н. О. История русской философии. – М.: Высшая школа, 1991. – С. 152–153.
Так, философ Н. А. Бердяев (1874–1948) призывал к синтезу знания и веры. Для него такой синтез являлся необходимым условием культурного возрождения России. Чтобы объединить веру и знание, по мысли Н. А. Бердяева, нужно отказаться от гордыни рационализма. «Никакая философия не может дать веры и заменить веры, она может лишь подвести к вере, лишь устранить некоторые препятствия, – утверждал философ. – Но и вера не может заменить знания. Нельзя верой решать вопросов физики и химии, политической экономии и истории, нельзя текстами священного писания возражать против выводов науки» 76 .
76
Бердяев Н. Философия свободы. – М.: 2000. – С. 46.
Н. А. Бердяев с уважением относился к эпохе Средневековья, которая, по его мнению, формировала в человеке ориентацию на духовную жизнь. Ренессанс же характеризовался им как эпоха отпадения человека от Бога. Философ отмечал существование в начале нового времени христианского гуманизма, принявшего в дальнейшем своем развитии формы утверждения самодостаточности человека. По мысли философа, человек в безграничной умственной свободе, обретенной в эпоху Ренессанса, как бы истощил свои умственные силы и начал порабощать самого себя 77 . Интересно, что похожие идеи разделял и К. С. Петров-Водкин. «… а не есть ли блестящее итальянское Возрождение начало упадка живописи, когда ум, вкус начинают заменять остроту предметного восприятия?» 78 – размышляет художник на страницах своей автобиографической повести «Пространство Эвклида».
77
Бердяев Н. А. Конец Ренессанса и кризис гуманизма // Бердяев Н. А. Смысл творчества: Опыт оправдания человека / Н. А. Бердяев. М.: 2004. – С. 537.
78
Петров-Водкин К. Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия / вступ. ст., подгот. текста и коммент. Ю. А. Русакова. – Л.: Искусство, 1970. – С. 480.