К.С. Петров-Водкин. Мировоззрение и творчество
Шрифт:
Ю. А. Русаков называет К. С. Петрова-Водкина «человеком философского склада ума, склонного в единичном видеть проявление общих закономерностей и связей, настойчиво искавшего и самостоятельно формулировавшего ответы на сложнейшие вопросы мироздания» 119 . Подлинную духовную ценность искусства К. С. Петрова-Водкина Ю. А. Русаков видит в умении художника оставаться «на высотах больших философских обобщений» и «всегда давать свое истолкование большой человеческой проблемы» 120 . Д. В. Сарабьянов отмечает в картинах К. С. Петрова-Водкина наличие литературной основы и хорошо выраженного сюжета. По мнению исследователя, К. С. Петров-Водкин оставался приверженцем символистского художественного мышления на протяжении всего своего творчества и, подобно Врубелю, «наделял символическим смыслом и саму живопись со всеми ее компонентами – рисунком, композицией, цветом» 121 . Как справедливо полагает Н. Л. Адаскина, символический подтекст произведений К. С. Петрова-Водкина менялся на протяжении его творческого пути; символ постепенно становился «средством передачи поэтического ощущения сопричастности, взаимосвязанности в гармоническом целом всех явлений и форм природы, включая и человека» 122 . «Не тайна, существующая вне этой формы, но ее собственная «тайна», ее внутренний смысл начинал интересовать художника», 123 – заключает исследовательница. По справедливому замечанию А. А. Русаковой, К. С. Петров-Водкин не отличался эмоциональностью и богемностью, однако был доморощенным мыслителем «рационального склада, чрезвычайно
119
Кузьма Петров-Водкин. Живопись. Графика. Театрально-декорационное искусство. [Альбом] / Авт. текста и илл. ряда Ю. А. Русаков; сост., автор кат. и летописи жизни и творчества К. С. Петрова-Водкина Н. А. Барабанова. – Л.: Аврора, 1986. – С. 74.
120
Русаков Ю. А. Петров-Водкин и его автобиографическая проза // Петров-Водкин К. С. Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия / Вст. ст., подг. текста и прим. Ю. А. Русакова. – 2-е изд., доп. – Л.: Искусство, 1982. – С. 4
121
Сарабьянов Д. История русского искусства конца XIX–начала ХХ века. – М.: Галарт, 2001. – С. 155.
122
Адаскина Н. Л. Педагогическая система К. С. Петрова-Водкина // Очерки по русскому и советскому искусству. – Л.: Художник РСФСР, 1974. – С. 283.
123
Адаскина Н. Л. Педагогическая система К. С. Петрова-Водкина. – С. 284.
124
Русакова А. А. Символизм в русской живописи. – М.: Белый город, [2003]. – С. 275.
125
Там же. С. 281.
126
Впоследствии картина была уничтожена автором.
127
Петров-Водкин К. С. Письмо А. П. Петровой-Водкиной. Париж. 3 октября 1906. – Цит. по: Петров-Водкин К. С. Письма. Статьи. Выступления. Документы / Сост. Е. Н. Селизарова. – М.: Советский художник, 1991. – С. 89.
128
Петров-Водкин К. С. Письмо А. П. Петровой-Водкиной. Париж. 3 октября 1906. – Цит. по: Петров-Водкин К. С. Письма. Статьи. Выступления. Документы. – С. 89.
Л. В. Мочалов называет К. С. Петрова-Водкина тяжелодумом, а также строителем и архитектором живописи. По мнению исследователя, с символистами художника сближали «характер творческого мышления с ориентацией на ценности мира внутреннего, а не внешнего, и отвлеченность от идеалов» 129 . Л. В. Мочалов отмечает также способность К. С. Петрова-Водкина, создавать различные теории, не создавая при этом никаких новых «измов». По мнению С. С. Степановой, для К. С. Петрова-Водкина была характерна мифологичность восприятия, которая требовала не отражения, а интерпретации предмета в искусстве. Исследовательница подчеркивает, что, «стремясь раскрыть перед зрителем символичность той реальности, которая служила основой замысла, Петров-Водкин никогда не отказывался от природной материальности предметных форм» 130 .
129
Мочалов Л. В. Пространство мира и пространство картины. – М.: Советский художник, 1983. – С. 316.
130
Степанова С. С. Кузьма Петров-Водкин и Александр Иванов: проблема органичной формы [Электронный ресурс] // www.radmuseumart.ru/project/index.asp?page_type=1&id_header=3444 (25.03.2011).
По мнению А. А. Русаковой, стремление художника постичь философские идеи символизма, а также наличие философского склада ума побудили его в молодости заняться не только живописью, но и литературным творчеством. В частности, в период 1900-х годов К. С. Петровым-Водкиным было написано несколько символистских пьес, выдающих сильное воздействие Метерлинка. Одна их них – «Жертвенные» – была даже поставлена в 1906 году в Передвижном театре П. Гайдебурова.
Герои данной пьесы – художники. По словам самого К. С. Петрова-Водкина, это «пьеса из быта живописцев, утверждающая “искусство во что бы то ни стало”» 131 . В основе фабулы этого произведения лежат размышления героев о смысле жизни, красоте, творчестве. Один из критиков охарактеризовал сюжет данной пьесы как «утрировку в области “сверхнастроений” и “сверхсимволистики”», отмечая при этом, что «на сцене лица, речи и положения – почти сплошь «с вывертами» психологическими и моральными» 132 . Излишняя усложненность пьесы, по мнению автора статьи, оставляла публику в недоумении. Другой критик, отмечая уязвимые места данного произведения, утверждает, что «огромность задачи подавила автора, он как бы нечаянно зацепил ряд соседних с своей задач и загромоздил ими главное» 133 .
131
Петров-Водкин К. С. Пространство Эвклида – Цит. по: Петров-Водкин К. Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия. – Л.: Искусство, 1970. – С. 431.
132
«Жертвенные» Петрова-Водкина // Слово, 1906, 28 марта (10 апреля).
133
Вас-ий Л. Театр и музыка. Новые пьесы // Речь, 1906, 28 марта (10 апреля).
Согласно сюжету пьесы, художник Ивлев испытывает на себе влияние философа Орнина, в котором угадывается прототип В. С. Соловьева (на это намекает даже грим актера), однако, будучи не в силах применить его чистую аскетическую философию к жизни, остается одинок в своих исканиях и кончает жизнь самоубийством. Стоит, однако, заметить, что сам К. С. Петров-Водкин остался доволен постановкой пьесы. В одном из писем матери из Франции в 1906 году он писал: «”Жертвенные” ездят теперь по России, сейчас они, кажется, в Томске – смотрят, говорят, с интересом – хотя для средней публики ее, кажется, трудно понять, но это еще приятнее – пусть подтягиваются, развиваются» 134 . Можно сделать вывод о том, что молодой К. С. Петров-Водкин видел задачу художника не столько в следовании «придуманным» отвлеченным идеалам и «свободной от земных пут высоте раскрепощенного духа» 135 , сколько в совершенствовании его творческих навыков, применяемых в реальном мире. Пробивший себе усердным трудом из низов дорогу к успеху, художник определенно симпатизировал Сальери, а не Моцарту. Позже в своем докладе «Живопись как ремесло» (1910) он призывал художника быть ремесленником, то есть «быть живописцем, умеющим цветом и формой зачерчивать явления бытия, чтобы они через цвет и форму стали доступны всем людям» 136 . Надо сказать, К. С. Петров-Водкин очень серьезно относился к задачам художника. В частности, творческий процесс в одном из писем своему приятелю Л. А. Радищеву он характеризовал как «борьбу с Господом Богом за обладание истиной» 137 . Поэтому не удивительно, что на протяжении всего своего творческого пути художник упорно отвергал формулировку: «искусство ради искусства».
134
Петров-Водкин К. С. Письмо А. П. Петровой-Водкиной. Париж. 18 мая 1906. – Цит. по: Петров-Водкин К. С. Письма. Статьи. Выступления. Документы / Сост. Е. Н. Селизарова. – М.: Советский художник, 1991. – С. 85.
135
Вас-ий Л. Театр и музыка. Новые пьесы // Речь, 1906, 28 марта (10 апреля).
136
Петров-Водкин К. С. Живопись как ремесло. – Цит. по: Мастера искусства об искусстве / Под ред. А. А. Федорова-Давыдова и Г. А. Недошивина. М.: Искусство, 1970. – Т. 7. – С. 446.
137
Петров-Водкин К. С. Письмо Л. А. Радищеву Петербург. 1 мая 1910. – Цит. по: Петров-Водкин К. С. Письма. Статьи. Выступления. Документы / Сост. Е. Н. Селизарова. – С. 132.
Еще одной пьесой К. С. Петрова-Водкина, на которой хотелось бы остановить внимание, является «Звенящий остров», первый вариант которой был закончен им в 1903 году. В дальнейшем автор часто возвращался к работе над этой пьесой вплоть до 1918 года, а в 1908 году рассматривалась возможность постановки ее, переведенной на французский язык, в одном из парижских театров. К сожалению, «Звенящий остров» так и не был поставлен на сцене или опубликован. В пьесе особенно чувствуется влияние писателя-символиста М. Метерлинка.
Примечательно, что сам К. С. Петров-Водкин характеризовал жанр своего произведения как «драматическую поэму» 138 . В основе сюжета данной пьесы лежит поиск героями идеала, некоего Звенящего острова, влекущего путников к себе и оберегаемого морем, настроенным по отношению к ним недоброжелательно. Спутница героев-мужчин Венисса являет собой некий символ, олицетворяет собой ту самую мечту, тот самый идеал, к достижению которого стремятся искатели. Е. Н. Селизарова характеризует море в данной пьесе как «одушевленное существо, вокруг которого происходят события» 139 . По словам исследовательницы, оно наделено персонифицирующими качествами: море полно неожиданностей, коварно, обманчиво равнодушно. В данном случае море может быть трактовано как космос, иной, трансцендентный мир, доступный художнику, в котором он стремится обрести свой идеал. Здесь можно вспомнить о том, что русский символизм представлялся его последователям способом превращения хаоса в космос. Н. А. Бердяев в связи с этим даже высказывался о том, что «мироощущение поэтов-символистов стояло под знаком космоса, а не Логоса» 140 .
138
Петров-Водкин К. С. Пространство Эвклида. – Цит. по: Петров-Водкин К. Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия / Вст. ст., подг. текста и коммент. Ю. А. Русакова. – Л.: Искусство, 1970. – С. 431.
139
Селизарова Е. Н. Петров-Водкин в Петербурге–Петрограде–Ленинграде. – СПб.: Лениздат, 1993. – С. 58.
140
Бердяев Н. Русская идея. – Цит. по: Бердяев Н. Русская идея. – М.: 2005. – С. 718.
Среди персонажей данной пьесы интересен один из путников, терзаемый противоречиями, – Эгитаф. Ему суждено делать выбор: остаться на суше с любимой девушкой или продолжить путь вместе со своими товарищами в поисках таинственного острова. Как отмечает Е. Н. Селизарова, в первых вариантах пьесы Эгитаф остается на земле, находя обретенную им любовь Оллы столь же неожиданной и прекрасной, как тот Звенящий остров. В некоторых других вариантах пьесы герой бросается вслед отплывающему кораблю и погибает в море 141 . В 1918 году К. С. Петров-Водкин снова обратился к «Звенящему острову» и переработал текст пьесы. Среди главных действующих лиц появился Ихан, полюбивший женщину-идеал Вениссу, но не сумевший удержать ее и погибший в море 142 .
141
Селизарова Е. Н. Петров-Водкин в Петербурге–Петрограде–Ленинграде. – СПб.: Лениздат, 1993. – С. 57.
142
Там же. С. 57.
В связи с концепцией данных пьес хотелось бы отметить аспект, нашедший свое отражение как в вышеупомянутых литературных произведениях К. С. Петрова-Водкина, так и в его художественном творчестве в целом. Этот аспект касается функции женских образов. В отношении к представительницам «слабого пола» К. С. Петров-Водкин разделял популярную в то время идею вечной женственности. Так, например, Н. А. Бердяев называл вечную женственность «своеобразной качественностью женской природы» 143 . По мнению философа, рационалистичная мужская культура «слишком далеко ушла от непосредственных тайн космической жизни, и возвращается к ним она через женщину», поскольку «женщина более связана с душой мира, с первичными стихиями» 144 .
143
Бердяев Н. А. Новое Средневековье // Бердяев Н. А. Смысл творчества: Опыт оправдания человека / Н. А. Бердяев. – М.: 2004. – С. 577.
144
Бердяев Н. А. Новое Средневековье // Бердяев Н. А. Смысл творчества: Опыт оправдания человека / Н. А. Бердяев. – М.: 2004. – С. 576.
Так, в пьесе «Жертвенные» героями-носителями действия у К. С. Петрова-Водкина являются мужчины-художники, в то время как два женских образа представлены натурщицами. Они являются не субъектами творческого процесса, но его объектами, своеобразными инструментами в руках мастеров. Их личная драма заключается не в сложности выбора того или иного пути, но в отсутствии проявления внимания и взаимной любви со стороны их возлюбленных. В «Звенящем острове» Венисса открыто символизирует собой мечту, идеал, к которому стремятся герои-мужчины. Недостижимый для них, этот идеал все же дает героям силы бороться с коварством моря. Олла же, любовь которой предпочитает Эгитаф идеалу Звенящего острова, удерживает его в реальном мире, на суше. Таким образом, воплощенная мечта перестает быть мечтой и идеалом, ведущим художника. И в этом К. С. Петров-Водкин видел серьезную проблему для творческой реализации мужчины, на что указывает неоднократное обращение К. С. Петрова-Водкина к характеристике данного персонажа и варьирование сделанного им выбора между реальным и идеальным мирами.
В еще одной пьесе К. С. Петрова-Водкина, не опубликованной и не получившей широкой известности – «Сны жемчужины» – созданной им вслед за «Звенящим островом», женщина, являющая собой идеал красоты, умирает, а затем «воскресает» (фактически просыпается от летаргического сна) и тем самым, по словам К. С. Петрова-Водкина, вдохновляет влюбленных в нее мужчин на творчество и созидательную деятельность: «доктор посвящает себя изучению умерших, чтоб найти способ восстановления разрушенной ткани, а художник пишет замечательную картину, которая переиначит мир» 145 . Олицетворение идеала и вечной женственности женские образы представляют собой и во многих живописных работах художника.
145
Петров-Водкин К. С. Пространство Эвклида. – Цит. по: Петров-Водкин К. Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия / Вст. ст., подг. текста и коммент. Ю. А. Русакова. – Л.: Искусство, 1970. – С. 443.