К.Т.О.
Шрифт:
Глава 1
В 11–30 утра, по дороге ведущей из Солсбери в Даунтон неслись с сиренами две чёрные полицейские машины. Автомобили и повозки, запряжённые лошадьми, попадающиеся на пути в обе стороны, испуганно шарахались в сторону или съезжали на обочину дороги. За милю до Даунтона появился указатель с надписью «Вудвилл Холл». Оба автомобиля свернули по направлению указателя и вскоре исчезли в огромном облаке пыли. Величественный трёхэтажный особняк с ровными рядами четырёхугольных окон выглядел как-то мрачновато. Слева от каменной лестницы ведущей к парадному входу стояли с десяток дорогих автомашин. Рядом с жёлтым кабриолетом нервно прохаживался мужчина во фраке. Завидев подъезжающих, он задёргался и стал затравленно озираться по сторонам, словно собирался спрятаться от полиции. Но не
Массивные парадные двери были распахнуты настежь. В вестибюле дома, полицейские наткнулись на большую группу мужчин и женщин. Они жались возле стены и одновременно поднимали руки указывая в сторону лестницы, которая вела на этаж выше. Полицейские немедля ринулись наверх.
В одной из комнат их ждала ужасная картина: на ковре, рядом с массивным столом лежал мужчина. В груди у него торчали огромные ножницы. Сквозь разорванную белую рубашку и кровавые пятна проступал край рёбер. Глаз у него оставались широко открыты. Судя по всему, он уже был мёртв.
Слева от тела какой-то мужчина в рабочей одежде пытался вскрыть… сейф встроенный в стену прямо над радиоприёмником. Он был настолько занят, что заметил полицейских только тогда, когда на него стали надевать наручники.
– Скорей, сэру Роберту нужна помощь! – почему-то закричал он. И продолжал выкрикивать эти слова до той самой поры, пока полицейские не уложили его лицом на ковёр рядом с телом. – Сэру Роберту помощь не нужна. Он мёртв. А вот тебе она понадобится! – зло бросил один из полицейских. – Мёртв?! – после этого вопроса арестованный затих, и больше не пытался заговорить. Двое остались рядом с задержанным, остальные полицейские разбрелись по дому. Снаружи в это самое время подъехала ещё одна машина. Из неё вышли трое мужчин. Все трое выглядели одинаково: высокие, подтянутые, серьёзные лица с правильными чертами лица, в пиджаках и кепках. Они отличались только возрастом. Первому минуло сорок пять, второй выглядел на тридцать с небольшим. У третьего, самого молодого висел на шее новенький фотоаппарат. – Уголовная полиция. Детективы Дабсон, Кейн и О,Бенли, – бросил самый старший двум полицейским что продолжали стоять возле лестницы, а потом добавил указывая рукой на мужчину во фраке. – Никого не выпускать до моего особого разрешения. После чего сделал выразительный знак своему молодому коллеге с фотоаппаратом сопровождая словом. – Адам!
Адам О,Бенли сразу выдвинулся вперёд и начал фотографировать: автомобили, мужчину, полицейских и лестницу. А детективы Дабсон и Кейн взбежали по лестнице.
Заметив людей в холле, Дабсон коротко бросил, обращаясь ко всем сразу: – Уголовная полиция Солсбери. Дом не покидать без моего разрешения! Проследите, – добавил он, обращая к одному из тех полицейских, которые находился в холле. Тот понятливо кивнул и указал головой направление адресуя этот жест свидетелям, показывая, что они могут присесть. Те даже с места не сдвинулись. Так и остались стоять с настороженностью и страхом наблюдая за происходящим в доме. Судя по виду гостей, они никак не ожидали, что визит в Вудвилл Холл обретёт столь мрачные очертания.
Спустя минуту оба детектива уже стояли над трупом. – Чёрт! Это же сам сэр Роберт Вудвилл! – Кейн опустился на корточки и вгляделся в застывшее лицо. – Точно он. Добрейший человек. Столько всего делал для города. Кому могла понадобиться его смерть?
– Полагаю, ответ перед самым нашим носом! Дабсон подошёл к сейфу и внимательно его осмотрел со всех сторон. Особенное внимание привлекли… связка ключей. Один из них торчал в замке, остальные свисали. – Адам, ты скоро? – закричал Дабсон.
– Я занят! – раздалось снизу. Кейн очень внимательно осматривал тело, а Дабсон в это самое время задавал вопросы двум полицейским, которые осуществили арест. Они подробно объяснили, как и при каких обстоятельствах был задержан подозреваемый. – Поднимите и застегните наручники спереди! – распорядился Дабсон. Как только приказ был выполнен, он приступил к опросу задержанного. При этом взгляд умышленно был направлен на руки подозреваемого, на которых отчётливо виднелись кровавые пятна. С них он и начал:
– Чья кровь у вас на руках? – Сэра Роберта. Я пытался ему помочь. – Кто вы? Имя и фамилия! – Кайнцман. Йохан Кайнцман! – Немец? Задержанный кивнул, и при этом бросил взгляд полный искреннего сострадания в сторону тела. – Мистер Кайнцман, какое вы имеете отношение к Роберту Вудвиллу? – задал очередной вопрос Дабсон. – Я работаю у него садовником. И живу тоже здесь вместе со своей матерью. – Сколько вам лет? – Сорок два! – Давно здесь живёте? – С сорок пятого года! – Жена? Дети? – Их англичане убили! Этот ответ привлёк внимание всех полицейских, которые находились неподалёку. Все, как один устремили в сторону Кайнцмана неприязненные взгляды. Тот стоял понуро с опущенной головой, поэтому не заметил, как в одночасье обстановка вокруг стала ещё более враждебной по отношению к нему.
– Англичане убили вашу жену и детей?! – повторил Дабсон, а потом указал рукой на тело. – Следовательно, вы мстили за них?
– Я этого не делал. Я бы никогда не причинил вреда сэру Роберту!
– И почему же? – Он спас меня в сорок пятом от смерти. Взял к себе. А потом привёз из Германии мою маму. Я ему обязан всем. Сэр Вудвилл оказал мне честь своей дружбой. Дабсон незаметно усмехнулся. По выражению лица было понятно, что он не поверил ни единому слову. – Допустим, мистер Кайнцман всё именно так, как вы и рассказываете. А что вы скажете насчёт ножниц, которые торчат в груди вашего друга? Судя по виду, они садовые. Вы случайно не имеете к ним отношения? Кайнцман кивнул два раза подряд. – Это мои ножницы. Они особые. Я их приспособил под стрижку кустов с цветами. Но три дня назад они пропали. Сейчас у меня другие ножницы. – Допустим, всё обстоит именно так, как вы говорите! – повторил Дабсон предыдущие свои слова, но только для того, чтобы задать очередной вопрос. – Как же вы тогда оказались на месте убийства, мистер Кайнцман? – Я стриг орхидеи. Они растут прямо за окном личного кабинете сэра Роберта, – Кайнцман показал на окно. – Под личным кабинетом, вы имеете в виду комнату, в которой мы с вами находимся? Кайнцман снова дважды кивнул. – И что дальше? – Услышал, как сэр Роберт меня зовёт и прибежал к нему! – Сэр Роберт вас сюда позвал? – Да. Он дважды меня позвал и кричал, что его убивают. – Вы сказали, что стригли орхидеи. То есть вы их стригли новыми ножницами? – Да! – И где сейчас эти новые ножницы? – Я оставил их там же возле кустов, когда побежал к сэру Роберту! – Пойдёмте, покажете, где вы их оставили. В тот момент, когда Дабсон выводил из комнаты Кайнцмана, туда входил О, Бенли. – Сначала займись сейфом! – бросил на ходу Дабсон. В холле стояла гробовая тишина. Люди выглядели подавленно, и все как один следили за лестницей, по которой спускались Дабсон и Кайнцман. – Роберта и правда убили? – раздался чей-то осторожный голос.
– Да. Роберт Вудвилл убит! – ответил на это Дабсон и ещё раз повторил, чтобы никто не пытался покинуть дом, пока с них не возьмут свидетельские показания. Снаружи всё обстояло, как и прежде. Мужчина во фраке нервно курил возле кабриолета. Рядом с ним стоял полицейский. Второй полицейский следил за входной дверью и лестницей. Дабсон с Кайнцманом обогнули дом, после чего вышли к ровному ряду кустарников, которые росли совсем неподалёку от стены. – Это здесь! – Кайнцман показал рукой направление, после чего пригибаясь пошёл возле кустов. Он то и дело останавливался. Взгляд выискивал на траве те самые ножницы. Дабсон стоял в стороне и просто наблюдал. Он ни во что не вмешивался. Время шло. Поиски ножниц продолжались. Кайнцман осмотрел и соседние кусты, но безо всякого успеха. Никаких ножниц найти не удалось. – Я точно помню, что оставил их здесь! – он указал рукой на место. – Но сейчас их нет. Видно, кто-то забрал ножницы. – Удивительно просто. Кто-то у вас постоянно ворует ножницы, – с иронией констатировал Дабсон. Он взял подозреваемого за локоть и повёл обратно. Какая-то старая женщина порывалась войти в дом, но её не пускал полицейский. Завидев Дабсона с Кайнцманом, она закричала на немецком языке: – Йохан, что здесь происходит? Почему на тебе наручники? – Сэра Роберта убили. Полиция думает, что это я его убил! – ответил на немецком Кайнцман. Женщина расплакалась, и начала объяснять на ломанном английском полицейскому, который стоял перед ней, что её сын не мог убить, но тот даже не понимал о чём ему говорят.
Когда Дабсон привёл Кайнцмана обратно, дверца сейфа была распахнута и были хорошо видны ровные стопки двадцатифунтовых и пятидесятифунтовых купюр. – А вот и мотив! – Дабсон развернул Кайнцмана лицом к себе. – Вы арестованы по обвинению в убийстве Роберта Вудвилла. Вас доставят в тюрьму, где вы будете находится на время расследования. Но сначала с вас возьмут письменные показания. У вас будет возможность опротестовать это решение, но я на вашем месте не надеялся бы на положительный результат. Послушайте доброго совета: расскажите всё начистоту. Вам всё равно не выкрутиться… и найдите себе толкового адвоката.
– Я не убивал сэра Роберта! – с отчётливой злостью бросил в ответ Кайнцман. – И вы это знаете. Вам просто попал под руку ещё один немец, которого можно убить.
– Кто кого убивал? – вспылил было О, Бенли, но наткнувшись на взгляд Кейна, замолчал и с фотоаппаратом в руках опустился на корточки возле тела. Двое полицейских вывели Кайнцмана из комнаты. – Когда закончишь распорядись, чтобы тело убрали. А мы с Кейном опросим свидетелей. Дабсон с Кейном вышли вместе с полицейскими. Кейн сразу приступил к опросу свидетелей, а Дабсон вышел посмотреть, как увозят Кайнцмана. Когда того сажали в машину, он успел закричать матери: – Меня не выпустят живым. Уезжай из Англии. – Йохан! Йохан! – миссис Кайнцман плача бежала за полицейской машиной и выкрикивала имя сына. Эта сцена произвела тяжёлое впечатление на Дабсона, но он не позволил себе даже малейшую толику сочувствия. Да и жалеть их не стоило. Садовника ждала печальная участь. Он не сомневался в том, что суд в ближайшее время отправит его на виселицу. Кейн продолжал вести опрос свидетелей. Он придирчиво и тщательно опрашивал каждого там же в холле дома и скрупулёзно записывал показания в свой блокнот.