Кабул, До Востребования
Шрифт:
– Да, уважаемый Виктор. Это так.
– Перед нами, уважаемый Фарход, открываются самые радужные перспективы... Но давайте перейдем к конкретике!
– Хорошо. К делу. Вы подтверждаете вашу заинтересованность в приобретении партии товара?
– Да, подтверждаю.
– Напомните, какое количество вас интересует. И ассортимент.
– Пять тысяч килограммов. Иначе говоря - пять тонн вещества.
– Вы вроде бы говорили четыре тонны?
– Да. Возьмем и четыре, но лучше - пять. Такая
– Сырец нужен?
– Нет. Зачем он нам? Оставим для мелочи, для дилеров, чтоб не сдохли от голода. Нас интересует исключительно чистый продукт! Неразбодяженный, самого высочайшего качества.
– У нас на выходе всегда суперкачество!
– сказал Фарход.
– Это уже в рознице начинается беспредел... А мы поставляем исключительно очищенный и качественный продукт.
– Знаю. Поэтому к вам именно и обратились.
– Цена?
– Я уже называл. Вас известна сегодняшняя котировка золота?
– - Я в самолетах, пока летел сюда с пересадкой, просматривал газеты. Седой усмехнулся.
– Случайно наткнулся на котировки.
– Кстати, - Антонов показал на табличку на одном из небольших, старинного вида домов, превращенных, как и другие низенькие, одно и двухэтажные строения, в магазинчики сувениров.
– Улица, по которой мы сейчас прогуливаемся, называется Zlatб uliиka.
– Что это означает?
– "Золотая улочка"... Наверное, в прошлые века здесь изготавливали золотые украшения. Чеканили по золоту и все такое прочее. Символично...
– Да, это интересно, - взглянув на табличку на одном из карликовых домов, сказал Фарход.
– Но вы ведь не собираетесь платить нам золотом? Не станете расплачиваться ни слитками, ни даже фьючерсными контрактами по "золотым" сделкам?
– Верно. Мы заплатим американской валютой, как я прежде и говорил. По цене, равняющейся ровно трети сегодняшней котировки на золото.
Некоторое время они шли молча. Фарход уже все решил - и согласовал с кем надо, - но восточный менталитет не позволял сразу вот так заявить: "да, согласен, по рукам".
– У меня есть партнеры, - сказал наконец Шерали.
– Они обеспечивают прикрытие там, откуда мы берем товар. Их человек прилетел в Прагу.
– Я понимаю. И готов встретиться с представителем вашей "крыши". Хочу только уточнить: он американец или британец?
– А это имеет какое то значение?
– Особой разницы нет, уважаемый Фарход. Мы ведь не первый день живем на свете. Понимаем, как устроен механизм бизнеса, кто и как в нем взаимодействует. Я хочу понять, с какой структурой мы будем иметь дело...
– Он сам вам скажет. Этого человека зовут Ричард, и он американец.
– Понятно. Только учтите, уважаемый Фарход, что в ту цену, которую мы даем, включено все. В том числе, и услуги вашей "крыши".
– Да, конечно... Еще один момент, касающийся одного из людей, который будет привлечен в качестве важного исполнителя. Может, вам это будет интересно... К тому же, нам важен здесь ваш личный совет. И ваше согласие.
– Слушаю внимательно.
– Наши друзья, партнеры по бизнесу, хотят ввести в схему поставок человека, работающего в их фирме. Я тоже к нему присматриваюсь.
Фарход Шерали достал из внутреннего кармана пальто фотографию. Они как раз подошли к хорошо освещенному месту. Встав под стилизованным под старину фонарем, он передал снимок Антонову.
– Есть сведения, что этот человек вас знает. А вы знаете его.
Антонов, не снимая перчаток, взял фото и стал разглядывать запечатленного на нем человека. Это была увеличенная фотография с загранпаспорта. И человека этого он, конечно же, сразу узнал.
– Ваши сведения верны, - сказал москвич, возвращая снимок Шерали.
– Мы действительно знакомы.
– Можете назвать его фамилию? Настоящую.
– Вряд ли я открою секрет... Козаков. Иван Козаков.
– Как давно вы его знаете?
– Несколько лет. Он служил в одном силовом ведомстве... У меня там связи. Кроме того, в одно время мы были довольно близкими знакомыми.
– А что потом произошло? Поссорились?
– Нет, что вы. Иван куда то уехал. У него были неприятности по службе... Я и с его женой знаком. Кстати и вы тоже.
– Да?
– Шерали изобразил удивление.
– Неужели?
– Это та самая женщина, с которой я познакомил вас в Париже. Она сейчас работает в известном вам Фонде.
– Вот как...
– На лице Шерали не дрогнул ни один мускул (здесь каждый ведет свою партию и каждый следит не только за словами, но и за реакцией собеседника).
– Мир, оказывается, и вправду тесен.
– Так, значит, вот этот человек, чье фото вы мне показали, сделал такую карьеру? Он участвует в таких серьезных делах?
– Это вам кажется странным, уважаемый Виктор?
– Хм... Деловые и профессиональные качества этого человека никогда не вызывали сомнений. Он хорошо разбирается и в той теме, о которой мы беседуем. Это как раз его профиль. Но...
– Но что?
– Но ведь фирма, названия которой вы пока что не открыли, наверняка функционирует под протекторатом американцев или англичан. Или же тех и других. Не так ли?
– Это пусть Ричард скажет. Ему сподручней говорить об этих материях.
– Понятно.
– Так вас фигура этого... Козакова не смущает? С учетом того, что вы сами о нем только что сказали? Что он достаточно квалифицированный товарищ.
Антонов ответил после паузы.
– Я бы хотел встретиться где нибудь с ним, переговорить...