Кабул, До Востребования
Шрифт:
– Давай сюда папку! Заодно хочу и некоторые другие письма перечитать!
Доккинз устроился в кресле и принялся перечитывать чужую почту, которую специально для него переводила с русского на английский его симпатичная помощница. Жанна уселась на краешек стола, не обращая внимание на то, что ее пятая точка соседствует с выгравированными на столешнице и позолоченными мастерами позапрошлого века изречениями из великой Книги.
Американец перечел свежее письмо, отправленное только сегодня утром. Задумчиво покачал головой, думая о чем то своем. Все с тем же задумчивым видом погладил гладкую женскую коленку. Потом запустил
– О о!
– пробормотал он.
– Так на тебе ничего нет?
– А это что, плохо?
– Отлично! Предстоит пара тройка сложных деньков. Так что разрядиться сейчас - самое то!
Жанна достала из верхнего ящичка стола презерватив. Мастера, изготавливавшие этот стол для какого нибудь шейха, визиря или иного знатного и ученого человека, вряд ли догадывались, какие интересные штучки будут храниться в его ящичках.
Дождавшись, когда Ричи снимет с себя свитер и брюки, женщина сама сдернула с него трусы. Немного поласкав мужской инструмент, сама же и надела на него предохранительный элемент... Распустила поясок. Поведя плечами, избавилась от халатика. Улыбка на ее лице казалась застывшей, чуточку искусственной. Кивнула в сторону роскошной постели. Но Доккинз, о желаниях которого красноречиво свидетельствовала вздыбившаяся плоть, нетерпеливо произнес:
– Нет времени!
Жанна повернулась к нему спиной, чуть изогнула стан, упираясь двумя руками в боковину изукрашенного затейливой золотой вязью стола. Ричи, устроившись со спины, облапил ее грудь. Затем мужские руки стали тискать бедра, ягодицы...
Интимная прелюдия оказалась недолгой и почти бессловесной.
Ричи вошел, по обыкновению, мощно, напористо, как завоеватель и покоритель. Жанна чуть поморщилась, но мгновение спустя у нее на лице вновь появилась улыбка.
* * *
Доккинз принял душ в ее ванной комнате. Вытерся насухо, быстро оделся, допил остатки виски.
– Мы через пару часов уезжаем, Жанна.
– Куда, милый?
– Много хочешь знать...
– Доккинз вновь скосил губы в ухмылке.
– В Европу куда то. Кстати, ты тоже уезжаешь.
– Я? Вот так новость.
– Но не сегодня. Полетишь завтра, в четыре пополудни, рейс на Анкару.
– Это еще зачем?
– ее брови поползли вверх.
– Что я забыла в этой долбаной Турции? Что я там должна буду делать... да еще без тебя?
– Ничего. Вернее - пересадку.
– Что? Опять в Москву?
– догадалась женщина.
– Но я только два дня назад оттуда вернулась!
– Еще раз полетишь. Разве плохо еще разок побывать на своей исторической родине? Березки, медведи, водка и все такое прочее.
Хотя Доккинз сказал это с улыбкой, глаза у него были холодные и опасные.
– Шутки в сторону, Жанна. Сейчас ты в темпе переоденешься... хотя такой ты мне нравишься больше!
– И что потом?
– Потом мы попросим нашего приятеля написать письмо жене. Под нашу, естественно, диктовку. Это будет короткое письмо - как предлог для встречи.
ГЛАВА 16
Технология оповещения местной общественности в Кабуле устроена очень просто. Если иностранец хариджи, или же те, кто его опекают, хочет, чтобы о нем узнали в посольствах ключевых стран, чтобы его взяли на заметку, он должен поселиться в открывшемся пять лет назад фешенебельном пятизвездочном отеле "Кабул Серена". Или, по крайней мере, регулярно тусоваться в ресторанах и кафе этого комплекса, расположенного среди красивых садов с видом на парк Зарнегар, в непосредственной близости от президентского дворца, здания минобороны, других министерств и посольств. Для чего, кстати, нужно иметь не только достаточно средств, но и спецпропуск или соответствующую аккредитацию.
А если сам иностранец хариджи или же те, кто опекают его здесь, хочет, чтобы о самом факте его приезда в Кабул узнали местные, то ему нужно наведаться в ювелирные лавки на Майванде. Или посетить ряды чеканщиков по золоту и серебру на одном из крупных базаров и сделав там несколько покупок, слегка потрясти мошной, короче - засветиться.
В половине девятого утра, после раннего завтрака, из ворот виллы выехал черный "Мерседес 500". Кроме водителя бодигарда, смуглого южанина по имени Абдулло, в салоне сидели еще трое: Юсуф в местном одеянии - рядом с водителем, Козак, расположившийся на заднем сиденье, в простеганном свитере, новой куртке цвета хаки с капюшоном, темных брюках и ботинках на толстой рифленой подошве; - а рядом с ним, по правую руку - Жанна. На ней - точно такой же наряд как в тот день, когда Козак с ней познакомился: длинное, до пят, черное платье абайя с рукавами, в перчатках, а сверху - черная же накидка - никаб, покрывающая голову и скрывающая почти все лицо.
На площадке за воротами к "Мерседесу" присоединился транспорт охраны. Водитель джипа знал свое дело туго: "Лендровер" и следующий за ним "Мерседес", оглашая округу истошными сигналами, без особых задержек миновали транспортную толчею на подъезде к району Майванда.
– Шоферу тут надо иметь крепкие нервы, - повернув голову к спутнице, сказал Иван.
– Я даже не представлял себе, насколько плотное здесь движение. Стадо машин! А говорят - война, нищета, разруха...
– Это чиновничья рать на службу добирается, - усмехнулась под никабом женщина.
– Утренний час пик. Даже мелкий чиновник должен иметь тачку, таково новое поветрие. Если у тебя нет авто, пусть самого паршивого, пусть это ржавая рухлядь, - ты не человек.
– Верблюды и лошади уже не в почете?
– Верблюдов и сейчас хватает... А вот иметь хороших лошадей позволить себе может далеко не каждый. Как, впрочем, и в былые времена.
– Похоже, правила дорожного движения тут вообще никто не соблюдает?
– Правило в Кабуле одно, Ivan. Кто сильнее, тот и прав...
Машины влились в поток транспорта, заполонившего одну из центральных площадей. В ее центре высилась конусообразная башня, ажурные крылья которой были отделаны глазурованными плитками.
– А что это за монумент слева?
– Памятник героям Майванда. Это такое местечко невдалеке от Кандагара.
– И чем оно славно?
– Афганские ополченцы разбили там англо индийский экспедиционный корпус. Это было давно. Местные очень гордятся этой победой. В ее честь названы центральный проспект и эта площадь.
Обе машины нырнули в один из переулков, по обе стороны которого расположились магазины и лавки.
– Добро пожаловать в Майванд, - обернувшись, сказал Юсуф.
– Мы в самом сердце крупнейшего базара Кабула.