Каин и Авель

Шприц Игорь

Покотилов выстрелил два раза навстречу черно-шоколадному телу, но промахнулся, ибо даже малейшее попадание сбило бы упругое тело если не на пол, то хотя бы с траектории полета. Собака тоже промахнулась, потому что в эти мгновения по быстроте реакции взвинченные нервы Покотилова сравнялись с лучшими собачьими. Он выстрелил вслед пролетевшему мимо телу еще два раза и попал, потому что раздался леденящий душу каждого собачника визг подстреленного пса. Собака извернулась кольцом, пытаясь укусить жалящее ее бедро насекомое, не смогла поймать и развернулась для новой атаки. Покотилов тщательно прицелился и спустил курок — револьвер заклинило!

В отчаянии он кинул его в морду ополоумевшей твари, та

увернулась, прыгнула и впилась Покотилову в руки, которыми тот инстинктивно прикрыл горло. Клыки рвали руки, кровь била из порванных артерий во все стороны, что свидетельствовало о повышенном кровяном давлении и возможности скорой кондрашки. Но не это занимало все оставшиеся мысли Покотилова: он попался в лапы самому Дьяволу! И поскольку убить Дьявола простому человеку нет никакой возможности, в его мозгу стала шириться одна, но быстро растущая мысль: он должен сделать ЭТО!

Покотилов вместе с Дьяволом, повисшим на его руках, ринулся к заветному сундучку, сорвал с него крышку, и тут в Дусины ноздри ринулся такой плотный запах динамита, что она, совершенно обескураженная, расслабила свою смертоносную хватку и застыла над сундучком, ничего не понимая и ожидая команды Хозяина. Этот ступор Покотилов расценил однозначно радостно: он угадал! ОНО боится взрыва! И, не дожидаясь трусливого сопротивления собственной плоти, он поднял сундучок и швырнул его об пол.

Пока содержимое сундука входило в контакт с нижней стенкой и получало от него согласно принципу сэра Айзека Ньютона действие, равное противодействию, душа Покоти лова обрела так долго ожидаемое спокойствие и наблюдала за процессом передачи противодействия со стороны, одновременно глядя на склоненную набок недоуменную морду товарища по предстоящему эксперименту: бессмертна ли душа и ежели да, то куда она удаляется?

Тут весь полный пуд заботливо приготовленного динамита не выдержал реакции инициации и сдетонировал со вздохом великана, у которого ничего телесного, кроме вздоха, нет. Но и этого оказалось достаточно, чтобы превратить в пыль пропитанное отличным шотландским виски тело страдальца. Видимых остатков души не наблюдалось. Благодаря удивительным взрывным парадоксам от торса Дуси отделилась совершенно целая голова и улетела сквозь оконную раму в неизвестном науке направлении. Весь ближайший окружающий это действие мир исчез в короткую долю секунды...

Берг несся впереди всех не только благодаря Дусе: он чувствовал охотничий азарт не менее своей воспитанницы. Если это действительно динамитчик, весь мир узнает о совершенном им, поручиком Бергом, перевороте в деле борьбы с террористами, а именно: собаки могут предварительно ловить организаторов взрывов, как во время подготовки, так и при перевозке взрывчатого вещества! Более того, они будут способны разыскивать во всех укрытиях спрятанные там фугасы, мины и прочие диверсии.

Эти мысли тряслись в голове Берга, в то время как ноги совершенно самостоятельно несли его к славе и орденам. Однако рассогласование между мыслями и ногами рано или поздно должно было сказаться, что и произошло: на совершенно ровном месте Берг запнулся, потерял равновесие и растянулся на полу. Кожаная петля поводка соскочила с руки, и освобожденная Дуся, в два раза увеличив свою скорость, скрылась за поворотом коридора второго этажа. Берг не то чтобы вскочил — он вспорхнул с пола, но, завернувши за угол, был несказанно удивлен: Дуся нигде не наблюдалась. Совершенно по инерции он проскочил все короткое колено коридора и уже углубился в следующее, как услышал сзади знакомый лай и револьверные выстрелы. На полном ходу заворотить не вышло, он проскользил на хорошо навощенном полу метров пять, но справился и повернул на лай Дуси.

В это мгновение лай сменился визгом, и Берг обомлел: его любимицу убивают!

Ревя

на ходу нечленораздельное, Берг ринулся вперед, но споткнулся о чью-то выставленную ногу и пролетел мимо поворота коридора в глухой тупик. Врезавшись головой в плинтус, он на секунду потерял ориентировку в пространстве и во времени. Прислушался, но больше не услышал Дусиного визга. Обошлось? И в эту секунду, точно сочувствуя Бергу, некто большой и необозримый вздохнул так, что Берг потерял сознание и никак его больше найти не смог. Тьма сомкнула его очи...

Путиловский ровным бегом держался за Бергом, на пути изловчившись достать револьвер и прокрутить, проверяя на слух, барабан. Он был полон. Движением большого пальца Путиловский поставил револьвер на боевой взвод и теперь следил, чтобы ненароком не выстрелить в спину Берга, — такие случаи встречались в его богатой следовательской практике. Берг растянулся лягушкой на полу, отчего Дуся получила долгожданную свободу и не преминула ею воспользоваться. На ходу свободной рукой Путиловский успел подхватить Берга за воротник, тот птичкой очутился на ногах и умчался вперед.

С ходу проскочив колено коридора, Путиловский понял, что динамитчик остался позади — впереди был тупик с неподвижными дверями. Каким-то чутьем он увидел, что двери заперты и не колышутся. Он притормозил движение и в этот момент услышал два револьверных выстрела сзади сбоку, потом еще два и понял, что убивают Дусю. Правильность этой догадки подтвердилась последовавшим за выстрелами Дусиным визгом.

Берг был чуть впереди него и, услышав то же самое, так рванул, что у Путиловского возник страх за его жизнь, за жизнь предполагаемого динамитчика и только потом за Дусину. Черт знает, может быть, это совершенно невиновный ни в чем, кроме как в пьянстве, человек. И чем от него пахнет в действительности, одному Богу известно. Может, он динамитом по лицензии торгует!

— Стоять! — проорал Путиловский и, дабы упредить Берга, подставил ему сзади ножку.

Берг, согласно законам механики, устоять не смог и полетел головой вперед и прямо, не меняя траектории вплоть до соприкосновения головы и стенки. Путиловский не удержался на ногах и въехал в мягкое место Берга, которое по причине природной худобы последнего мягким оказалось только по классификации, а на деле сухим и весьма жестким. И тут в подтверждение этому кто-то пожалел Путиловского и вздохнул. Вздох был так нежен и всеобъемлющ, что, казалось, проник глубоко в каждую клеточку тела. Такое проникновение удивило Путиловского, он скосил глаза и увидел серую пыльную пелену, надвигающуюся на него, как самум надвигается на бедуина. И бедуин закрыл глаза...

Неповоротливый Франк последние метры тащился шагом, дыша, как паровоз на последней стадии Транссибирской магистрали. Однако он упрямо завернул за угол и увидел бегущих ему навстречу Берга и Путиловского. Что означал этот бег в обратную сторону, Франк не понял, но на всякий случай прижался к стене, чтобы пропустить бегущих и потом подумать, бежать ли ему вслед. Вокруг что-то визжало и стреляло. На полном ходу Путиловский вдруг сделал невообразимое — подсек сзади ноги Берга, тот вытянулся в струнку и полетел вдоль коридора, минуя тот поворот, из-за которого они все только вылетели. Вслед за ним с криком «Стоять!» улетел и Путиловский. «Как стоять?!» — удивился Франк. Он не мог оставить друзей в беде и ринулся туда же. Не успел он миновать угол, как сзади кто-то горестно вздохнул и тут же выдохнул, отчего Франк отделился от земли (в последний раз это было в юности) и полетел в кучу малу, образованную товарищами по ночным играм. После такого кунштюка сознание философа-идеалиста исчезло и снизошло духовное просветление, продержавшееся, однако, не более мгновения. Далее наступила спасительная темнота...