Каинова печать
Шрифт:
Она медленно покачала головой и посмотрела на другой берег. Над водой стлался легкий туман.
— Едва ли мы дойдем до этого. Уайтхед, ты причиняешь мне боль.
— Если это может тебе помочь... — Марк сел рядом. — Я знаю, что ты чувствуешь.
— В самом деле?
Он кивнул и положил руку ей на плечо.
— Пойдем. Не знаю, как ты, а я валюсь с ног, — тихо сказала Карла.
Они медленно побрели назад. Карла придумывала название для очередной главы своей воображаемой книги. Неподалеку послышался странный шорох, не похожий на звуки дикой природы.
— Ох... — Когда они подошли к освещенному трейлеру, Карла вздрогнула. — У меня такое чувство, что за нами следят. — Это чувство усилилось, когда она поднялась по ступенькам.
Уайтхед открыл дверь. Кларк был где-то рядом. Он сужал круги, как стервятник. Марк чувствовал это кожей. Пока Карла умывалась и готовилась ко сну, он запер все окна и дважды повернул ключ в двери.
— Может, кто-то приехал наблюдать за птицами и сидит в укрытии, — громко сказал Марк —стараясь перекричать шум воды в душе. Надо как можно быстрее вытянуть из Карлы все, что ей известно.
— Может быть. — Карла не знала, где находится это укрытие, но возражать не стала. Она залезла в постель, натянула на себя шотландский плед и провалилась в сон, напоследок с тревогой вспомнив, что сама сказала Теду Адамсу, куда они направляются. Может, это он ждет в кустах, чтобы выпрыгнуть оттуда и испортить их медовый месяц. Надо бы обо всем рассказать Уайтхеду...
— Карла... — Когда Марк потряс ее за плечо, она даже не пошевелилась.
Уайтхед с досадой выругался. Ладно, они поговорят утром. Одна надежда, что, пока он рядом с Карлой, Кларк не посмеет вылезти. Но пассивно ждать, пока что-нибудь случится, нельзя. Марк выскользнул из постели, натянул джинсы и схватил фонарь.
— Где ты был? — Сонная Карла откинула волосы с лица и обнаружила, что утро только занимается.
— Гулял, моя радость. Что-то не спалось. — Ответ удовлетворил ее. Она откинулась на подушку и уснула снова, успев пробормотать «ммм».
Позже Марка разбудил лай.
Потребовалось время, чтобы понять, где он и кто с ним. Теплая, мягкая Карла уютно примостилась рядом, заставив напрячься ту часть тела, о которой он предпочел бы не вспоминать. Куда там! Восхитительные груди крепко прижимались к его спине. Скрипя зубами, Марк выполз из постели, надел джинсы, взял гантели и вышел из трейлера, чтобы унять возбуждение с помощью физических упражнений.
— Доброе утро, парень.
— Ваше преподобие? — Марк потянулся за темными очками. — Как поживаете?
— Твоя жена все еще в постели? — Он подбоченился и поиграл поводком, свисавшим из кармана твидовой куртки. — Нет ничего хуже ленивой жены, парень!
Застигнутый врасплох, Марк засмеялся.
— Карла у меня молодец. Просто мы вчера много гуляли.
— Все так говорят. — Он словно не слышал. — Что, в аварию попал? — Священник наклонился и рассмотрел шрамы на лице и груди Марка.
— Точно. — Уайтхед прислонился к косяку. — В мае.
— В серьезную?
— Да уж.
Его преподобие прищурился.
— Знаешь, твое лицо мне знакомо. Бывал здесь раньше, да?
— Много лет назад, преподобный отец. С семьей.
— Да, должно быть. — У ног священника носилась собака, припадала к земле, подпрыгивала и трепала зубами желтый мячик. — Не любит, когда я стою на месте. — Его преподобие махнул рукой. — До завтра, парень!
— Счастливо. — Бог даст, завтра нас тут уже не будет.
— Ах! — Карла стремительно села. Затем она соскочила с кровати, проковыляла в ванную, плеснула в лицо водой и с трудом перевела дух. В ушах звучали грозные, мрачные голоса: «Плохие новости... плохие новости...»
— Карла! — с улицы окликнул ее Марк.
— Да? — Карла снова плеснула в лицо водой. Сердце колотилось как бешеное.
— Что случилось? — Хмурый Марк стоял у дверей ванной.
— Я... ну... видела плохой сон.
— Чем-нибудь помочь?
— Нет. — Карла заставила себя взглянуть в зеркало, но ничего не увидела: контактные линзы остались в комнате. — Нет, — еще раз прошептала она. С этим нужно справиться самостоятельно. После встречи с гадалкой что-то изменилось... Что-то, о чем она изо всех сил старалась не думать.
Марк достаточно знал женщин, чтобы понять, что ее «нет» означает «да». Он многое должен был сделать и многое сделал бы, если бы был ее мужем. Например, ни за что не удовлетворился бы таким ответом. Впрочем, это неважно. Все скоро кончится. Как только он узнает то, что ему требуется. Однако в нем крепла уверенность, что ко многому Карла не имеет никакого отношения.
Например, к дуновению ветра от машины, промчавшейся мимо них вчера вечером.
Почувствовав, что он уходит, Карла вцепилась в раковину.
— Уайтхед, если бы это тебя волновало, — выдохнула она, — действительно волновало, ты прошел бы через эту дверь... — Она имела в виду не только физическую преграду...
Держись, Уайтхед, твердил себе Марк, пятясь к выходу. Не позволяй ей взять над тобой верх. Эта женщина принадлежит Кларку! Он потряс головой, засунул руки в карманы джинсов и медленно побрел вдоль берега. Трава мягко пружинила под босыми ногами. Он продолжал вести молчаливую борьбу с той частью сознания, которая напоминала, что Карла спасла ему жизнь.
Он поднял камень, изо всех сил швырнул его в реку и уставился на расходившиеся по воде круги.
— Проклятье! — Марк резко повернулся и устремился к трейлеру. Он кое-что задолжал ей.
Однажды мать показала ей один фокус, которым регулярно пользовалась, чтобы успокоиться перед выходом на сцену. Карла, все еще находившаяся под впечатлением ночного кошмара, готова была на что угодно, лишь бы прийти в себя. Дыши глубже, думай о чем-нибудь приятном и дай страху уйти... Вот так, вот так, не поддавайся скорби...