Как истинный джентльмен

Драйер Эйлин

— Еще чего! Зачем?

Бабе поглядела на него так, словно перед ней был самый большой глупец в истории человечества.

— Она узнает. Я это сразу поняла.

— Если только ты сама ей не скажешь. А теперь будь хорошей девочкой и иди к своей госпоже. — Легко хлопнув ее по спине, Диккан, насвистывая, вышел за дверь.

Видимо, Грейс все же заснула в кресле у потухшего камина. Ее разбудили тихие голоса в гостиной. Потирая глаза, она потянулась и вылезла из кресла.

Стоило ей только ступить на пол, как она поняла, насколько опрометчиво поступила,

заснув сидя. У нее свело колено, и ногу пронзила острая боль. Несколько мгновений Грейс могла лишь неподвижно стоять на месте, вцепившись руками в спинку стула.

Но, как и всегда, судорога прошла. Правда, на этот раз Грейс уже не могла притвориться, будто это ерунда. Случившееся напомнило ей, чего стоила Диккану эта женитьба. Он оказался связан не только с некрасивой женщиной, но еще и с калекой.

Грейс потребовалось время, прежде чем она смогла заняться будничными делами.

Когда в дверь постучали и вошла Шредер, Грейс принимала ванну. Она не обратила внимания на то, как приподнялась бровь Барбары при виде ее хлопковой ночной сорочки. Она была слишком поглощена мыслями о предстоящей встрече с Дикканом. Им нужно забыть случившееся прошлой ночью. Грейс знала одно: мужчины не любят признавать свои ошибки. Поэтому ей надо взять дело в свои руки.

— Не знаешь, Биддл уже разбудил мистера Хиллиарда? — спросила она, закончив закалывать волосы шпильками.

Хорошенькая блондинка нахмурилась:

— Полагаю, мистер Хиллиард уже спустился к завтраку, мадам.

Грейс вздохнула. Она предпочла бы встретиться с ним наедине, но не собиралась упускать такую возможность. Поблагодарив Шредер, она оделась, собрала свои списки и спустилась в гостиную, где Диккан читал «Таймс» за кофе и бифштексом.

— Доброе утро, Диккан, — сказала Грейс, с облегчением услышав свой будничный голос.

При виде мужа ее сердце тревожно забилось. Он облачился в безупречно сшитый сюртук табачного цвета и светло-коричневые бриджи, его растрепанные накануне кудри были уложены мягкой волной. И этот красивый мужчина принадлежал ей, пусть всего несколько мгновений.

— Дорогая, — отозвался Диккан, вскакивая и пододвигая стул.

Грейс чуть не поморщилась, заметив его напряженный взгляд. Он едва мог смотреть на нее. В этот миг случившееся будто накрыло их тяжелой пеленой, и Грейс стало трудно дышать. Ее лицо вспыхнуло от запретных чувств, которые он сумел в ней пробудить. Но сейчас у него был такой расстроенный вид.

— Спасибо, — как можно спокойнее ответила Грейс и села. — Бифштекс выглядит аппетитно.

Рядом безмолвно возник официант.

— Бифштекс, мадам?

Отложив списки в сторону, Грейс улыбнулась:

— Да. И пожалуйста, с кровью. И яйца. И еще булочки со взбитыми сливками и джемом. Чай и, пожалуй, немного фруктов. У вас есть апельсины? Я полюбила их в Испании.

Официант поклонился и ушел. Диккан с сухой улыбкой сел на свое место.

— Может, им лучше притащить сюда целого бычка?

Грейс усмехнулась:

— Это лишнее. А пока продолжай читать. Если потом у тебя будет несколько свободных минут, я бы хотела узнать твое мнение насчет списка выставленных на продажу домов. Собиралась заняться этим сегодня.

Любой заметил бы в глазах Диккана лишь изумление. Грейс увидела, как беспокойство превратилось в удивление, а потом сменилось облегчением. Ей показалось, что он специально выбрал для их утренней встречи гостиную, чтобы она не могла заговорить о прошедшей ночи. Грейс надеялась, он успокоился. Она не больше его хотела обсуждать случившееся. Ее тело и без того напоминало ей о совершенной глупости. Грудь болела, а руки и ноги ослабли.

— Вы меня поражаете, мадам, — протянул он, кивнув на разложенные на столе листки бумаги. — Чем собираетесь заняться после обеда? Серьезные планы?

— Пока нет. По крайней мере пока не доставят мой гардероб.

— Сегодня или завтра ты увидишься с Кейт. Я могу попросить ее взглянуть на дома. Ока опытна в таких делах.

Грейс подняла глаза, ожидая увидеть на его лице раздражение. Но ее сердце вновь замерло, потому что она обнаружила лишь горькое сожаление и растерянность. Конечно, это длилось лишь одно мгновение. Диккан прекрасно умел скрывать свои чувства. Но она успела заметить, и ей стало больно.

Однако и Грейс привыкла не показывать собственные обиды. К счастью, в эту минуту подали завтрак, и официант поставил перед ней полную тарелку. Прекрасный способ убить время, хотя у нее и пропал аппетит. Диккан снова вернулся к «Таймс», а она к своим спискам.

— Сегодня утром у меня встреча в Уайтхолле, иначе я бы пошел с тобой посмотреть дома, — наконец сказал он. — Я предложил тебе дождаться Кейт, потому что она хорошо знает Лондон. Я не хотел тебя обидеть.

Грейс подавила вздох.

— Если хочешь, я, конечно, подожду Кейт, но я не люблю ждать. Если бы ты хоть посоветовал, что именно из недвижимости нам надо приобрести…

— Давай сначала ты, — предложил Диккан, откладывая газету. — Есть какие-нибудь мысли?

Мгновение Грейс боролась с нахлынувшей болью. Да, мысли у нее были. Всю жизнь она готовила для себя дом в Лонгбридже. Но она собиралась жить там одна, в блаженном уединении. А сейчас ей надо подлаживаться под вкусы Диккана.

— Что ж, — начала Грейс, намазывая маслом последнюю булочку, — я бы предпочла, чтобы наш дом не был похож на коровник или здание, в которое попало ядро. Что до украшений, то у меня нет особых пристрастий.

Диккан иронично приподнял бровь.

— Коровник?

Грейс улыбнулась:

— Там очень тепло зимой. А коровы были бы нетребовательными гостями. С ними нетрудно найти общий язык.

— Никаких коров, пусть даже и самых обходительных. Хозяйки домов в Мейфэре с подозрением относятся к скоту.

— Значит, в этом мы сходимся. Что-нибудь еще? У тебя ведь поместье в Глостершире. Хочешь оттуда что-нибудь перевезти?

— Ни за что на свете. Это темный, мрачный дом, а из картин там только портреты моего двоюродного дедушки Филберта, который тоже был мрачной личностью.