Как истинный джентльмен
Шрифт:
Грейс улыбнулась. Но когда подняла глаза, то увидела, что Диккан молчит. Он пристально глядел на нее, его лицо было решительным. И тут она поняла.
— Дети, — с ужасом произнесла она. — Я не подумала…
Надо было думать прежде, чем он пришел к ней накануне. От этой мысли на лице Грейс вспыхнул румянец.
— Ты хочешь детей? — спросил он довольно равнодушно.
Грейс обуревали противоречивые чувства. Надежда, страх, удивление. «Я даже не надеялась завести когда-нибудь детей», — подумала она. Она давно поняла, что
— А ты?
Диккан нахмурился:
— Спасибо, нет.
Интересно, как бы он ответил, будь на ее месте другая женщина?
— По крайней мере пока, — с трудом продолжал он. — Возможно, для нас настанут и лучшие времена.
Погасив вспыхнувший было огонек надежды, Грейс кивнула и вернулась к своим спискам.
— Конечно. Я об этом позабочусь.
Странно, но кажется, ее слова поразили его.
— Моя дорогая Грейс, как можно говорить о таких неделикатных вещах?
Она удивленно наклонила голову.
— Тебя поражает, что я знаю, как предотвратить беременность? Думаешь, в моей помощи нуждались только солдаты? Поверь мне, мало что может быть опаснее родов во время похода. Благоразумные женщины делают все, чтобы этого избежать. Я помогала им, как могла.
Диккан медленно покачал головой:
— Ты меня постоянно удивляешь.
— Не понимаю почему. Знаешь, у меня ведь не было нормального воспитания в привычном смысле слова.
— Я начинаю это ценить.
На мгновение Грейс показалось, будто он вспомнил о событиях прошедшей ночи. Как бы ей хотелось, чтобы случившееся не вызывало в нем такого отвращения. Но такие вещи не обсуждают в общей гостиной. Как, впрочем, и предотвращение беременности. Внезапно Грейс усмехнулась.
— Что тебя насмешило? — спросил Диккан. Он снова надел на себя маску светского человека — веки полуопущены, вялая поза, насмешливый тон. Хорошо это или плохо, она пока не понимала. В прошлом это ее всегда настораживало.
— Я подумала, что мы очень мало знаем друг друга. Даже не можем договориться, что можно обсуждать между собой, а что нет.
«Я хочу тебя!» Грейс не знала, откуда взялась эта мысль. Нет, прекрасно знала. От внезапно вспыхнувшего воспоминания о его взлохмаченной голове у ее колен, о горячем прикосновении пальцев, о лукавых, смеющихся глазах, когда он творил с ней неслыханные вещи. Грейс отчаянно хотела, чтобы прошлая ночь закончилась иначе.
Так же отчаянно она могла желать сделаться другим человеком. Тем, кто мог привлечь искушенного и знающего толк в женщинах Диккана. Тем, кто не уступал бы ему нив чем.
— А почему ты покраснела? — спросил Диккан, когда официант унес пустые тарелки Грейс.
Она не могла вспомнить, когда успела все съесть.
— Наверное, хорошо позавтракала.
— Ну и молодец. Итак, мы собирались выбирать
Грейс улыбнулась:
— Тебя когда-то обидел мопс?
— Они могут обидеть любого цивилизованного человека, мадам, — с оскорбленным видом ответил Диккан. — Они сопят. Моя мать всю жизнь разводит этих маленьких монстров.
Грейс кивнула:
— Значит, ты специалист по животным. У меня нет опыта общения с ними.
Диккан взглянул на нее, и его лицо стало необыкновенно спокойным.
— У тебя никогда не было домашних животных? А как же обезьянка?
Она улыбнулась:
— Мне еще предстоит с ней жить. Но судя по тому, что я слышала, — это сущее наказание.
— Зато ты пришлась по душе даже моему ужасному коню.
И снова Грейс улыбнулась:
— Я не говорила, что не хочу завести животных. Просто у меня их никогда не было. Только лошади и охотничьи собаки могут вынести тяготы военного похода, а из них не получится комнатных любимцев. А у тебя были животные в детстве? Конечно, кроме мопсов.
— Мопсы не животные, а вредители. Конечно, у меня был домашний любимец. Гусыня.
Грейс чуть не подавилась чаем.
— Прошу прощения?
Его лицо стало суровым.
— Гусыня. Уверен, ты с ними встречалась.
— Конечно, я их иногда ем.
Диккан поморщился.
— Я бы предпочел не знать подробностей. Моя гусыня была надежной защитницей маленьких мальчишек и скотного двора. Ее звали Милдред.
Грейс не могла удержаться от смеха.
— Достойное имя.
— Верно. У тебя есть карандаш? Несколько домов в твоем списке не стоят нашего внимания.
Грейс подала ему карандаш, и он начал вычеркивать адреса.
— Бентли? — нахмурившись, повторил Диккан. — Почему я об этом не слышал?
— Виконт Бентли? Агент сказал, он продает своих лошадей. У него наверняка найдется парочка таких, которые нам подойдут. Кстати, у меня уже есть одна. Харпер привезет ее, когда мы найдем постоянное жилье.
— Где она сейчас?
— В Лонгбридже, в Беркшире.
Он сухо улыбнулся:
— Живет вместе с обезьяной?
— Верно.
— Не хотелось бы включать ее в число приглашенных. Терпеть не могу блох. В моем доме для них нет места.
— А как насчет Харперов? Они мне как семья. Для них у тебя найдется место?
— Я их помню. Вздорный маленький ирландец и еще более вздорная большая ирландка.
Грейс кивнула:
— Они тоже живут в Лонгбридже. Они заботились обо мне с семи лет.
— Надеюсь, у них нет блох.
— Бридж надрала бы тебе уши за такие слова.
— Ты сообщила им об изменении своего положения?
Грейс неловко поставила чашку на стол.
— Я подумала, что скажу им, когда у нас появится точный адрес. Будет глупо, если Харпер привезет Эпону в гостиницу, чтобы потом снова ее куда-то перевозить.