Как не умереть дважды
Шрифт:
– Ох, да. Ты поэтому берешь у доктора Зусмана какое-то зелье в синем флаконе? Чтобы не меняться?
Впереди показались просветы между деревьями, и дорога через лес вышла не такой уж долгой, как мне представлялось. Даже жаль.
Амилота внезапно остановился и обернулся так резко, что я едва не отпрянула, но наоборот крепче вцепилась в локоть.
– Откуда ты знаешь о флаконе?
– Ну так… – я растерялась. – Ты брал его при нас. Мы тогда торчали в медпункте из-за отравления оранжерейными цветами.
Про то,
– Лучше не болтай об этом, – посоветовал Амилота, чем только раздразнил мое любопытство.
– Это что, наркотик какой-то? Ты тайком принимаешь дурь?
Во взгляде Амилоты ясно читалась жалость к моему скудному умственному развитию.
– Конечно, нет. Только тебе такое пришло бы в голову. Это зелье памяти.
– У тебя склероз?! – не сдержалась я. – Ой, прости. Мне очень жаль, что у тебя такие… проблемы.
– Кудряшова, – обреченно выдохнул Лайз и повернулся всем телом, отчего мне пришлось выпустить его локоть. А ведь я так пригрелась. – Похоже, с тобой проще все сказать, чем потом выслушивать по всему факультету выдуманные нелепицы.
– Я не сплетница, – на всякий случай вставила я, но так, быстренько, чтобы не перебить ему настрой.
– Я пью особое зелье, чтобы сохранять память о земной жизни. Довольна?
– Оу, – только и смогла ответить я.
– Если ты удовлетворена, пойдем дальше. Уже поздно.
Мне стало неловко, что я с пинка вторглась во что-то настолько личное. И даже не пришлось ничем делиться взамен. Мы пересекли обитаемую часть академической территории и приблизились к жилым корпусам.
– Продолжим завтра? – спросила я возле крыльца общежития на прощание. Лайз кивнул.
– Но и без меня тренируйся очищать разум от лишних беспокойств. Проще всего для начала делать это в туалете.
И сказал это таким серьезным тоном, что я чуть смешком не подавилась.
– Почему в туалете?
– Там тебя точно никто не потревожит.
Черт, логично.
– Ну, тогда… – Я вдруг поймала себя на желании привстать на цыпочках и чмокнуть его в щеку. И даже почти решилась, только вот этот обломщик волосатый уже отвернулся и пошел прочь. – Спокойной ночи.
Я посмотрела на часы – перевалило за полночь, но горгоны – существа ночные, о чем я как всегда не вовремя вспомнила, и вместо того, чтобы пойти в комнату, села на лавочку и уставилась на беззвездное небо. Накатила тоска, ну в точности ПМС, осталось поругаться с кем-нибудь и вволю поплакать. Интересно, хоть когда-то все эти психологические ужасы закончатся? Надоело чувствовать себя то чурбаном бесчувственным на стадии ранней адаптации, то мелкой истеричкой.
Решено, завтра все-таки зайду к доктору Зусману и спрошу, как с этим бороться, пора постигать дзен, иначе ни за что не получится сконцентрироваться на действительно важных вещах.
А их скопилось немало.
Внезапно в ночной
– И все на меня так смотрят, будто женщину впервые увидели. Но хуже всего Морис. Вот скажи мне, разве мы не друзья? Фу, это так мерзко.
– Все зло от распущенности, – послышалось из пустоты. – Но мы с тобой не такие, как они.
– Быстрее бы все стало как было! Еще один день я не вынесу.
– Держись, брат мой. Знай, что я всегда поддержу тебя на пути праведности.
У меня дернулось веко. Я почти вышла из укрытия, как что-то холодное и влажное обвилось вокруг щиколотки. Я аж язык прикусила, и исключительно поэтому крика не случилось.
– Тссс… – послышалось откуда-то из кустарника рядом, и я с облегчением узнала голос Мориса. – Дай дослушать.
Этот жук спрятался раньше меня и все время наблюдал, как я шпионю за нашим общим другом.
– Спасибо тебе, Аркаша. Мне стало легче.
– Тебе давно пора поменять друзей, эти тебя совершенно не понимают.
– Ты не прав, – возразил Рэнди. – Просто мы не похожи друг на друга, и это нормально. И они совсем не плохие.
– Тогда почему ты сидишь тут один и разговариваешь со мной?
– Потому что Морис… Потому что…
Рэнди замолчал, а вот мне прямо на месте не стоялось от любопытства. Хватка виновника обсуждения ослабла, и щупальце стыдливо втянулось в зеленые заросли.
– Ах, я не могу сказать!
Невидимый собеседник принялся утешать нашего гуля, и мне вдруг стало совестно, немного запоздало, но лучше поздно, чем никогда. Я попятилась, сунула руку в кусты и нащупала воротник Мориса.
– Ты… – пискнул он, но я уже поволокла его прочь. Когда мы скрылись в фойе общежития, Морис обиженно поправил камзол и вынул пару листиков из волос.
– Ну ты чего? Не дала самое интересное послушать.
– Самое интересное? – Я ткнула в него когтем. – Самое интересное сейчас, это почему Рэнди от тебя сбежал и почему стесняется сказать, что ты натворил. Ну? Рассказывай.
– Да что тут рассказывать? – сразу стушевался Морис. – Ничего такого.
– Ты до него домогался?
– Рита?! – возмущенной чайкой заорал Морис. – Да как ты могла так подумать?
– Потому что я тебя знаю, потому и подумала.
Морис надулся и не сдавался, как русский партизан на допросе, и легкие пурпурные пятнышки на щеках сказали мне больше. Морису тоже было стыдно говорить.