Как не умереть дважды
Шрифт:
– Так-так-так… Я чувствую, чувствую… – Он остановился и довольно качнул ботвой. – Ядрена кочерыжка! Вот это тут все заросло, итить…
Морис немного брезгливо опустился на одно колено в темном пыльном углу, перед этим отодвинув скрипящую койку.
– Дыра?
– Я туда не протиснусь, – сразу предупредил Рэнди.
– По частям протащим.
– Да я своих позову, мы тут вмиг все по кирпичикам разложим, – пообещала матрагора. Я же присматривалась к мышиному лазу и прикидывала, смогу ли расширить его сама. Мои успехи в управлении магией стали более уверенными, и я бы, наверное,
В дверь постучали.
– Серьезно? – Морис округлил глаза. – Они к нам стучатся?
– Открыто, – ляпнула я на автомате, и неизвестный снаружи и правда толкнул запертую дверь. Безрезультатно.
Загремели ключами, а мы пока вернули койку на место и встали плечом к плечу, защищая пути отхода.
– Простите, – в щелку двери заглянул Сиэль, – я не сильно помешал?
Нельзя быть одновременно и вежливыми, и жестокими, это противозаконно. Я сбросила оцепенение и развела руками.
– Мы сидим в сыром холодном карцере, заняться нечем, так что нет, ты нам не мешаешь. Заходи, присоединяйся.
Светлый юмора не оценил.
– Госпожа Бламс просила срочно привести вас к ней.
– Бить будет? – осторожно поинтересовался Рэнди. Сиэль побледнел, потом покраснел и, заикаясь, воскликнул:
– Н… Нет, разумеется! Как такое вообще можно подумать? Наш ректор любит своих студентов!
– Наш тоже. По-своему.
Нестройный гул одобрительных голосов за моей спиной не убедил бы даже идиота.
Однако мы все-таки пошли за Сиэлем, а я, выходя последней, помахала на прощание матрагоре, которая, отсалютовав отростком, рыбкой нырнула в дыру в стене. Эх, не все так уж плохо на Светлом факультете.
– Так все-таки, – напомнил Морис, – зачем госпожа ректор хочет нас видеть?
Мы миновали двор и как раз подходили к главному корпусу. На Темном факультете, чтобы попасть в ректорат, надо было подняться по винтовой лестнице в башню в западном крыле, но Сиэль в холле повел нас в противоположную сторону. В восточной части здания располагались личные кабинеты преподавателей, может, что-то еще, но я там не бывала, а только слышала, что студенты туда ходить не любили. Пользуясь случаем, осматривалась по пути: ничего примечательного, разве что зеркал еще больше – проще сразу из них стены делать, чем развешивать отражающие поверхности всех мастей вручную. Я состроила рожицу отражению в выпуклом круглом зеркале, для чего пришлось задрать голову, и оно возмущенно отвернулось.
Что?
– Госпожа Бламс любит красоту, – просветил нас Сиэль, опережая мою реакцию. Я прикусила язык и решила держать странности при себе, вдруг выяснится, что я тут у них просто с катушек слетела?
– А попахивает нарциссизмом, – хмыкнул Морис и зачем-то прикрыл лицо ладонями по бокам.
Рэнди вообще глядел строго в пол и едва не бежал, а Мия воровато оглядывалась и смотрела так, что на месте зеркал я бы сама пошла трещинами.
– Вам туда, в конец коридора.
Сиэль остановился в арке прямо перед полностью зеркальным коридором. Я не страдала фобиями, которые помешали бы мне по нему пройти, но… как-то это ненормально. Провожатый не сделал ни единого шага с места, и мы пошли дальше сами. А глубоко эта госпожа ректорша
Морис остановился и потрогал гладкое стекло. Да и гладкое ли?
– Лед, – подытожил он и поскреб поверхность ногтем. – Качественный.
– По ГОСТу? – нервно пошутила я.
– Не знаю, но пробу точно ставить негде.
Я тоже провела по льду когтем, и даже следа не осталось!
И тут двери в конце коридора медленно отворились наружу. Рэнди ойкнул, даже Мия немного дрогнула от неожиданности.
– Кажется, нас настойчиво приглашают, – усмехнулась я и вытерла руку о юбку. – Не будем заставлять себя ждать.
– А я бы подождал… – подал голос гуль. – Ну… снаружи.
– А вот фиг тебе. – Морис схватил его за воротник и поволок за собой. Я вдруг ощутила азарт и уж не знаю, виновата в этом игра магических гормонов, или я сама по себе такая дерзкая, но дверь не открыла с пинка только потому, что та уже была открыта.
В ректорате было светло и стерильно, как в приемной платной клиники, даже горшки с цветами на полу имелись. Строгая секретарша вежливо пригласила пройти дальше, и мы ввалились в святая святых Светлого факультета. И там было… обычно.
Я не успела разочароваться, как заметила в углу стеклянные песочные часы в человеческий рост. Понадобилась секунда, чтобы узнать их, – точно такие же стояли в кабинете Миллхауса Дрея. Я еще тогда подумала, что это странное дизайнерское решение, но чтобы оно повторялось дважды… Хотя, с другой стороны, чего я удивляюсь? Раз факультеты как отражения друг друга, то песочные часы могли «перейти по наследству».
Но что-то все равно не давало мне покоя, скреблось, требуя внимания.
Тут светлое кожаное кресло развернулось, и со своего места поднялась Арлетта Бламс.
На ней было узкое белое платье-футляр на пару ладоней ниже колена, а поверх – газовая прозрачная накидка с вышитыми то ли цветочками, то ли снежинками. Сложный узел волос венчала белоснежная шляпка-таблетка с вуалью. И вся она такая изящная, благородная, стильная, что я чуть зубами не заскрипела от женской зависти. Конечно, на мне бы шляпка закончила жизнь в десятке прожорливых пастей, но хотеть ее это не мешало!
Вернусь домой, пойду в магазин.
– Ох, какой кошмар! – воскликнула она и поджала губы. – Возмутительно! Я непременно обсужу со своей помощницей границы ее полномочий, она не имела права так обходиться с гостями. Вообще ни с кем.
Мы оторопело переглядывались, не понимая, где нас обманули: когда сажали в карцер или когда за это извинялись? Ощущение было странным, будто столкнули с американской горки, и я не соображаю, куда петля меня выведет.
– Это что…
– Недоразумение, – перебила ректорша и, обогнув стол, встала перед нами. Ее взгляд быстро охватил все детали нашей помятой внешности, и госпожа Бламс нахмурилась. – Что произошло?
– Много чего, – за всех ответила я.
– Ваша помощница стала мамой, – сделал выжимку Рэнди, но определенно выбрал не самые подходящие слова. Ректорша захлопала ресницами, но быстро взяла лицо под контроль.