Как не умереть дважды
Шрифт:
– Но почему? Меня не было всего несколько дней, что здесь изменилось?
– Не здесь, дорогая моя, а там, – многозначительно ответил Морис, но быстро сжалился и объяснил: – Запись твоего эпичного восстания против Светлого факультета бьет рекорды просмотров. Мия снимала с удачного ракурса, подвесив себя в кокон на уровне третьего этажа. У нее талант, сразу видно. Ректор на этом уже приличную сумму набрал, отправив запись в приватный режим.
Я прямо почувствовала, как к лицу прилила кровь и щекам стало жарко.
– Дай посмотреть.
Морис с гордостью, как будто лично продюсировал голливудский блокбастер, запустил видео на своем браслете, и передо мной возникло трехмерное изображение. Морис щелкнул пальцами, и фигурки, замершие на площади перед главным корпусом Светлого факультета, пришли в движение. К чести Мии, руки у нее не дрожали, к тому же звук был что надо – визги, вопли, свист и рев, так что я сполна насладилась происходящим.
– Это не я. Я была пьяна. Меня подменили пришельцы, – выпалила я на одном дыхании. Морис хмыкнул:
– Да ладно тебе, не скромничай. Ты так заразительно отстаивала честь Темного факультета, что уже появились подражатели. Только куда им до тебя.
– Миллхаус меня живьем сожрет, если что-то такое случится у нас.
– Не случится, не переживай. Тут не с кем бороться, все свои. Поиграются и перестанут.
Я устало сползла вниз по деревянной спинке и застонала. Будь они неладны, эти светлые. Зачем вообще было заманивать нас к себе? Не похоже, что госпожа Бламс изначально планировала посадить меня под замок, да и зачем ей это?
– Они что-то замышляют, – пробормотала я.
– Кто?
– Ректоры, оба. Не знаю что, но это определенно касается меня напрямую. Сам посуди: моего личного дела нет среди прочих, Амилота уходит от ответа, почему оказался причастен к моей смерти, я одна отлично помню всю свою прежнюю жизнь, ректор светлых пыталась удержать меня силой, посадив под арест, а еще когда я начинаю задавать вопросы, все становятся такими загадочными, что аж страшно. И Светка. Ни за что не поверю, что она умерла и попала в Академию Небытия одновременно со мной совершенно случайно. Звезды сошлись, ага.
– Когда ты так говоришь, это и правда начинает казаться подозрительным. Но ты не думаешь, что в масштабах вселенной все мы, и даже ты, не такие уж значительные персоны?
– В масштабах вселенной я и не пыталась мыслить, но в каком-то детективном сериале по НТВ говорили, что в первую очередь надо искать, кому выгодно. Пора мне взяться за это дело всерьез.
Морис хлопнул в ладоши и провозгласил:
– Дело о заговоре ректоров объявляю открытым!
Глава 23
Но расследование пришлось срочно прервать, даже не начав, когда надо мной возникла
Я встала, но в последнюю секунду вдруг честно призналась:
– Не хочу.
Это было дерзко, сама в шоке. Тучка ожидаемо потемнела, зачем-то облетела вокруг, поднатужилась и прицельно хрястнула меня молнией пониже спины. Я взвизгнула и сразу согласилась на все. Если уж тучка была в таком боевом настроении, то про любимого и дражайшего ректора не стоило и спрашивать.
Уныло кивнув Морису, я побрела в деканат, по-старушечьи шаркая лоферами.
Нет, конечно, Миллхауса можно понять, международный скандал и все такое, но кто давал ему право использовать меня втемную для достижения своих загадочных планов? Ну и что, что я это только сейчас предположила – моя горгонья гордость уже задета.
Эта мысль слегка подбодрила. Нет уж, искреннего раскаяния и прочей слезливой ерунды ректор от меня не получит. А вот пару пинков в чувствительное местечко под его драконьими ребрами он заслужил, одно только заточение на цепи и полет на огре чего стоил, удивительно, как у меня змейки не поседели!
– Вас ожидают, – проинформировала секретарша, сверкая ярко-розовыми кошачьими ушками. Стоп! У нее раньше были уши? Занятая этим вопросом, я ввалилась в святая святых и застала ректора в чрезвычайно странном положении.
Миллхаус остервенело чесался спиной о косяк входной двери, а на его лице отображалось неземное блаженство.
– Снова внеплановая линька? – сочувственно поинтересовалась я с порога.
С дракона мгновенно сошел его довольный вид.
– Кудряшшшоваа, – прошипел он, выдыхая мелкие клубочки дыма.
– А чего сразу Кудряшова? – я негодующе уставилась на этого золотого прохвоста. – Как обделывать свои делишки у меня за спиной, так ничего, а потом Кудряшова? Я вам сейчас такую истерику закачу, что эта госпожа Бламс и рядом не стояла! Я, значит, стала жертвой светлой тирании, бесправной пленницей, сельскохозяйственной рабыней, в конце концов! И что в качестве утешения? Снова карцер? Сиживали, знаем!
Миллхаус нервно икнул, подавился своим же дымом и закашлялся.
– Да кто вас обвиняет-то?
– Вы! – пожаловалась я и, фыркнув, нагло уселась на диван для почетных посетителей.
– Кхым, допустим, я вас вызывал совершенно по другому вопросу. Но если вы так настаиваете, обсудим ваше наказание. Как думаете, десять процентов с доходов за запись вас устроят?
Теперь икать пришлось мне.
– А так можно было?
– Просмотры просто нереальные, причем с обоих факультетов, – довольно ухмыльнулся этот златошкурый коммерсант. – А вы, Кудряшова, теперь местная героиня, видео растащили на кусочки, переозвучили и наделали множество фан-записей.