Как пережить экономический кризис. Уроки Великой депрессии.
Шрифт:
Революционное насилие ширилось — на лесной дороге был найден убитый адвокат. Особая ненависть проявлялась к судьям, лишавшим фермеров их наделов. А на аукционах давали всего пять центов за лошадь, за ту же сумму продавался бык. Три свиньи за десять центов, два бычка за четыре цента — все хозяйство разорившегося фермера шло за мизерную сумму в один доллар и восемнадцать центов. Эдвард О'Нил — президент Бюро администрации фермеров — заключил: «Если для фермеров ничего не будет сделано, то в течение двенадцати месяцев в Соединенных Штатах вспыхнет революция».
Глава вторая Углубление депрессии и поиск лидера
Кризис
Ухудшающееся положение трудящихся несло с собой, помимо прочего, шанс демократической партии на овладение властью в стране, ведь республиканец Герберт Гувер, как показали годы кризиса, ничего не мог сделать для улучшения их положения. Требование перемен становилось едва ли не всеобщим. Страна начала искать альтернативу.
Поиск нового национального лидера не мог не привлечь внимание к трудоголику и оптимисту, всегда улыбающемуся губернатору крупнейшего штата Нью-Йорк, чей вздернутый кверху мундштук на газетных фотографиях стал узнаваемым для множества читателей в стране. Помогли и новые средства информации. Знаменательная дата — в четверг 7 апреля 1932 года американцы услышали по радио новый для многих голос губернатора штата Нью-Йорк Франклина Делано Рузвельта — мягкий, вибрирующий, уверенный в себе.
Если бы Рузвельт был еще одним Гувером, то Соединенные Штаты могли бы пойти по пути семи латиноамериканских стран, чьи правительства были свергнуты жертвами депрессии. Рузвельт иначе, чем его предшественники в Белом доме, взглянул на вставшие перед страной проблемы: «Изменилась сама природа стоящих перед нами политических вопросов. Теперь эти вопросы престали быть чисто легальными и судебными; они стали социальными, затрагивающими саму жизнь общества, вопрос отношения человека к человеку в нашей стране. Ныне правительство имеет дело с поддержанием самой жизни в Америке. Механические, судебные процессы показали свою недостаточность. Искусство и деятельность правительства ныне заключается не в подходе к отдельному человеку, а в подходе к массам». И правительство должно стоять на стороне слабых и обездоленных.
Рузвельт — как и большинство американцев — считал поразившее страну экономическое несчастье временным. Его врожденный оптимизм позволял ему держаться, возможно, даже несколько дольше других. Ему понадобилось довольно много времени, чтобы осознать: экономико-социальный кризис — это всерьез и надолго. Источником многих бед Рузвельт считал «отсутствие у народа в целом лоббистских организаций»; народ молчит по самым существенным для него вопросам. Пока его программа «Новой свободы» строилась на трех столпах: дешевые товары бедным; банки — под контроль государства; антитрестовское законодательство.
А депрессия от месяца к месяцу неукротимо становилась Великой. Для устремившегося к вершине власти Франклина Рузвельта насущной была задача заручиться поддержкой хотя бы части клана экономических хозяев страны: деньги — кровь политики. Деньги на предвыборную кампанию он надеялся добыть у старых манхэттен-ских богачей, помнивших еще его отца. Здесь все ценили уважительное отношение Рузвельта к laissez-faire, к свободной торговле. В старых коричневых домах немалое число думающих о стране зажиточных граждан выписывали чеки с большим количеством нулей. При этом, когда один из таких доброхотов попросил взамен пост посла в Бельгии, на него посмотрели с недоумением.
Рузвельт только лишь начал формировать свой стиль, свое видение и подход к проблеме борьбы с кризисом Демократическая партия еще не консолидировала свои силы. Именно в это время «мобилизованный» губернатором
Республиканцы организуются
Едва ли нужно напоминать, что Уолл-стрит традиционно ориентировался на республиканскую партию, партию северо-восточного капитализма. И примирительные жесты имели определенный успех. Денежная элита, собственно, пока не видела альтернативы. Гувер считал причиной кризиса международный хаос, особенно состояние дел в Европе, когда немцы не платили репарации, французы и англичане не платили долги. Президент Гувер верил только в частную помощь и категорически отвергал государственную поддержку беднякам. Рузвельт верил в себя, и он верил в прямую и непосредственную помощь, в институциональные реформы, в важность морального подъема, в общественную собственность, в продуманные программы.
Более всего Гувер не любил, когда ему напоминали его предвыборное обещание, что в гараже каждого американца будут стоять две автомашины. Он сохранял верность принципу «грубого индивидуализма» и отказывался принимать меры по оказанию помощи бедствующим безработным американцам. Одновременно он инициировал выделение федеральных ассигнований на поддержку банков, железнодорожных и некоторых промышленных компаний.
Тем временем обстановка в стране все более принимала пропорции национального несчастья. Президент Гувер в очередной раз провозгласил, что возврат к процветанию «за углом», и в очередной раз ошибся. Страна стала отворачиваться от него в поисках преемника, который мог бы решить проблему людей, потерявших работу и постепенно терявших смысл жизни; судьбу фермеров, чьи продукты обесценились на 60 процентов; впавших в отчаяние владетельцев акций, стоимость которых на Уолл-Стрите упала с 87 млрд долл. в 1929 году до 19 млрд в 1933-м. Как могли американцы возвратиться к своему исконному оптимизму, если национальный доход страны уменьшился вдвое? Сбережения трудящихся испарились в тысячах исчезнувших банков, трубы заводов не дымили, фермеры уничтожали свою продукцию.
14 июня 1932 года предвыборный республиканский конвент собрался в Чикаго. Политическая платформа республиканской партии защищала президента Гувера, обвиняя во всех невзгодах, выпавших на долю американского народа, экономическую политику европейских правительств. Кандидатом республиканской партии в президенты был снова назван Герберт Гувер, отрекомендованный конвенту как опытный политический деятель, «стоявший у штурвала государственного корабля в самые трудные для страны годы» и «проложивший безопасный курс сквозь туман и ураганы».
Гувер уверовал в то, что его демократического противника не поддержат деловые крути восточных штатов США и это будет практически равносильно поражению на выборах. За три месяца Гувер выступил с девятью программными речами, основной темой которых была защита республиканской администрации от обвинений оппозиции в том, что она содействовала началу экономического кризиса в США. Он сам
когда-то признавал торговлю с Советской Россией невозможной, поскольку ее экономическая система не в состоянии была обеспечить промышленное производство, экспорт и импорт, Гувер теперь называл товары из этой страны демпингом, ставшим одной из причин поразившего Америку экономического кризиса.