Как поцеловать героя
Шрифт:
— Право же, я не могу понять причины вашего отчаяния, — нервно проговорила миссис Тредуэлл. — Он — самый завидный жених в Англии!
— Самый завидный… о-о! Да вы с ума сошли! Я позабочусь о том, чтобы эту академию закрыли! Я скажу каждой матери, что посылать сюда дочь — это значит подписать ей смертный приговор! Да я… я… — Она снова понюхала флакон.
— Я так понимаю, Эмилия, что этот брак вас огорчает? — спросила графиня.
— Огорчает? Да он приводит меня в ужас! Как и любую мать, если она в здравом уме!
— Я не вижу никаких оснований для этого, — проговорила миссис
— Он мерзкий шотландец! — взвыла баронесса.
Миссис Тредуэлл растерялась:
— Лорд Уоллингфорд — шотландец?
— Уоллингфорд? А при чем здесь Уоллингфорд?
— Как при чем? Ведь Николь выходит за него замуж.
— Она не может! — возразила баронесса.
— Почему?
— Потому что она уже замужем! — выкрикнула Эмилия Хейнесуорт. — Вы же сказали, что уже видели объявление!
— В котором сообщается, — ясно и четко произнесла графиня, как если бы разговаривала с умалишенной, — что она помолвлена с лордом Уоллингфордом.
— Да это было во вчерашней газете! — Баронесса сунула директрисе номер, который держала в руках. — Вот сегодняшняя!
Миссис Тредуэлл посмотрела туда, куда мать Николь ткнула пальцем — это была все та же колонка «Городские слухи». В ней, как и во вчерашней газете, фигурировала фамилия Хейнесуорт. Однако…
— Кристиан, — прошептала миссис Тредуэлл. — Посмотри сюда.
— Сегодняшний выпуск, — заметила мадам, взглянув на дату. И побледнела, увидев колонку.
Ошеломляющее откровение! Сообщение во вчерашнем выпуске о помолвке между мисс Николь Хейнесуорт и Энтони лордом Уоллингфордом оказалось преждевременным! У нас есть авторитетное свидетельство о том, что молодая леди, о которой идет речь, этой ночью вышла замуж за новоиспеченного кавалера шотландского рыцарского ордена Брайана, лорда Бору.
Мадам подняла глаза, которые стали огромными как блюдца.
— Неужели это правда?
— Томми был там собственной персоной! — отрезала баронесса. — Он пришел и все рассказал мне сегодня утром. Они сочетались браком в жалкой придорожной гостинице. О, ты поплатишься за это, Кристиан! И ты тоже, Эвелин! Я заставлю вас за это заплатить!
— Кристиан! — Миссис Тредуэлл едва не пустилась в пляс. — Она сделала это! Пошла наперекор всем и сделала!
— И он тоже! — Лицо графини сияло.
Баронесса была близка к апоплексическому удару. Лицо у нее стало свекольного цвета, глаза едва не вываливались из орбит.
— Ну да, вас это радует! Я знаю, что за всем этим стояли вы! А ведь какое чудесное будущее для нее вырисовывалось! А теперь я не могу смотреть людям в глаза!
И тогда миссис Тредуэлл ощетинилась. Она выпрямилась во весь рост, грудь ее колыхалась, глаза сверкали.
— Послушайте, Эмилия Мэдден Хейнесуорт! Мне надоели ваши ругань и угрозы! Вполне возможно, что лорд Уоллингфорд — очень милый и очень богатый человек и прямой наследник герцога. Но можете мне поверить — это ровным счетом ничего не значит для Николь. Потому что
И миссис Тредуэлл решительно скрестила руки на вздымающейся от гнева груди.
— Эвелин, — восхищенно сказала графиня. — Замечательная речь!
— Вот мы и приехали, — раздался со стороны ворот бархатный мужской голос. Возбужденные разговорами женщины словно по команде повернули головы и уставились в темноту.
— Брайан? — неуверенно спросила графиня. — Это ты?
— Он самый, — откликнулся Брайан Бору, а в это время сидевшая перед ним фигура соскользнула на землю и протянула ему руки. Он довольно неуклюже спешился, при этом значительную часть его веса приняла на себя Николь. Затем они медленно направились к двери, при этом Бору опирался на ее плечи.
Баронесса посмотрела на заляпанное грязью бальное платье Николь, небрежно зашпиленные волосы и пришла в ужас:
— Боже мой! Николь, ты выглядишь…
— Очаровательной! — улыбаясь, перебила ее графиня. — Сияющей! И вы только посмотрите на Бору! Он сам приехал на лошади! Сам ходит!
— Более или менее, — скромно заметил Брайан.
— Он делает большие успехи, — заявила Николь, улыбаясь Брайану. Затем она перевела взгляд на баронессу:
— Мама? Не ожидала увидеть тебя здесь, не думала, что ты приедешь поблагодарить мадам и миссис Тредуэлл.
Баронесса безмолвствовала. За нее ответила миссис Тредуэлл:
— Я бы не сказала, что это так, Николь. Скорее для того, чтобы отомстить.
Николь неуверенно шагнула к матери:
— Прошу тебя, не сердись. Я знаю, что это не то, чего ты хотела для меня.
— Я никогда больше не смогу появиться на людях! — выкрикнула баронесса.
— На людях… ах, милая мама. — Когда она в последний раз ласково обращалась к матери? — Милая мама, — снова повторила Николь. — Ну какая разница, что думают другие, если ты не испытываешь удовлетворения по ночам в своей постели?
— Как ты можешь говорить о таких интимных вещах? — всполошилась баронесса, — Я не то имела в виду!
— То, что происходит в постели, затем блекнет, — горячо сказала мать. — Поверь мне! Я знаю.
— Но разве так должно быть? И всегда? Я изо всех сил старалась заставить себя выйти замуж за Уоллингфорда, мама! И знаешь почему? Не ради себя — ради тебя. Всю свою жизнь я хотела порадовать тебя, сделать так, чтобы ты гордилась мной. — Николь шумно вздохнула. — Я думала, если добьюсь этого, ты будешь счастлива!