Как поссорились Apple и Google и, затеяв войну, начали революцию
Шрифт:
В тот момент команда Android работала над телефонной программой под названием Sooner, которая, пожалуй, была еще более революционным продуктом, чем iPhone. Помимо того что программа включала в себя полноценный интернет-браузер и возможность пользоваться великолепными сетевыми приложениями Google типа поисковой машины, Maps и YouTube, она могла работать на любом смартфоне, планшетнике или другом портативном устройстве (включая еще не придуманные). Она не требовала привязки к ноутбуку или настольному компьютеру. Она позволяла нескольким программам работать одновременно и легко соединяться с онлайновыми магазинами других приложений, разработку которых Google всячески поощряла и поддерживала. Напротив, в случае с iPhone было нужно регулярно подключаться к iTunes, кроме того, на этом телефоне допускалось одновременно работать лишь с одним приложением, и у компании на тот момент не было планов по созданию чего-либо, напоминающего магазин приложений.
Однако сам телефон Sooner был ужасен. Своей традиционной клавиатурой и
iPhone же не просто выглядел красивым. Вся эта красота создавала совершенно новые способы взаимодействия с устройством – то, что инженеры Android считали либо невозможным, либо слишком рискованным. Благодаря использованию виртуальной клавиатуры и замене большинства физических кнопок изображениями на тачскрине у каждого приложения появлялся собственный уникальный набор элементов управления. Кнопки воспроизведения, паузы и остановки возникали на экране лишь во время прослушивания музыки или просмотра видео. Если вам нужно было ввести адрес сайта в браузере, на экране появлялась клавиатура, однако она исчезала, как только вы нажимали клавишу ввода. Благодаря отсутствию физической клавиатуры, занимавшей половину площади аппарата, экран iPhone был в два раза больше, чем у любого другого телефона на рынке. Он мог работать одинаковым образом в горизонтальном или вертикальном положении. Apple установил в аппарат акселерометр, позволявший с помощью гравитации сообщать телефону, как именно ориентировать экран.
С первым iPhone многое шло не так. Рубин и команда Android – как и многие другие – не думали, что пользователям понравится печатать прямо на экране, не получая тактильной отдачи, присущей физической клавиатуре. Вот почему первый телефон с Android – модель T-Mobile G1 от компании HTC, выпущенная двумя годами позднее, – имела выдвигающуюся клавиатуру. Однако команда Android была вынуждена согласиться с тем, что она недооценила Джобса. Даже если не учитывать ничего остального, Джобс придумал новый способ взаимодействия с устройством – с помощью пальца, а не стилуса или специальной кнопки. «Мы знали, что Apple собирается объявить о телефоне. Все знали. Чего мы не ожидали, так этого того, что он окажется настолько хорош», – сказал Этан Берд, один из руководителей проекта Android в самом начале его работы.
В течение нескольких недель команда Android полностью переосмыслила свои цели. Главным направлением усилий стал телефон с тачскрином под названием Dream, разработанный командой на ранних этапах развития. Его запуск был назначен на осень 2008 года. Инженеры начали внимательно изучать, чего именно не умел iPhone, чтобы создать нечто совершенно на него не похожее. Эрик Цзэн, работавший в то время менеджером на проекте Android, вспоминает нервное возбуждение, которое возникло у всех в предвкушении запуска. Цзэн присоединился к Google годом ранее после окончания бизнес-школы в Стэнфорде. Он находился под огромным влиянием идеи Android, о которой ему рассказал Эрик Шмидт собственной персоной. «У меня никогда не возникало чувства, что мы должны выбросить в помойку все, над чем работали, – презентация iPhone еще не означала, что игра окончена. Однако у нас появилась новая планка, и какой бы продукт мы ни планировали выпустить на рынок, мы хотели убедиться в том, что смогли ее преодолеть».
Во многих отношениях проект Android идеально отражает забавную и хаотическую культуру Google. В большинстве компаний преимущество отдается не диковинным, а реализуемым идеям. В Google, особенно в те времена, было справедливо обратное. Самый простой способ вызывать неудовольствие одного из основателей компании (а теперь еще и ее CEO) Ларри Пейджа заключался в том, чтобы мыслить недостаточно масштабно и слишком много говорить о том, сколько денег может принести идея. [26] Еще в 2006 году Пейдж публично поблагодарил Шерил Сандберг за ошибку, которая обошлась Google в несколько миллионов долларов. В то время Сандберг была еще не главным операционным директором Facebook, а вице-президентом Google, отвечавшим за автоматизированную систему объявлений. «Боже мой, я ужасно чувствую себя из-за случившегося», – сказала Сандберг Пейджу (цитируется по статье в журнале Fortune). Однако, вместо того чтобы стереть ее в порошок за ошибку, Пейдж ответил: «Я рад, что вы допустили эту ошибку, потому что я хочу управлять компанией, в которой мы движемся слишком быстро и делаем слишком много, а не проявляем чрезмерную осторожность и делаем меньше, чем могли бы. И если бы мы не допускали подобных ошибок, это значило бы, что мы не берем на себя достаточно рисков».
26
Adam Lashinsky, «Chaos by design», Fortune, 2 октября 2006 года.
Отрасль мобильных телефонов 2005 году являла собой идеальный пример проблемы, масштаб которой вполне подходил для Google. Индустрия программного обеспечения для мобильных телефонов была одной из самых неблагополучных с точки зрения технологий. Скорость беспроводной полосы пропускания не позволяла нормально работать в интернете с телефона. Сами устройства были недостаточно мощными для любых программ, кроме самых элементарных. Однако главная проблема, как понял Джобс, состояла в том, что индустрия контролировалась олигополией – лишь немногие компании, кроме операторов и производителей телефонов, занимались написанием программ для телефонов, а существовавшее ПО было ужасным. Скорость беспроводного соединения могла улучшиться, а телефонные чипы – стать мощнее, но в те времена казалось, что операторы и производители телефонов будут контролировать любые изменения в отрасли. «Мы заключили сделку с Vodafone (крупным европейским оператором), чтобы использовать наш поиск в их телефонах, – сказал один из руководителей Google, не разрешивший мне называть его имени. – Однако Vodafone предложила нам схему, при которой мы могли показывать пользователям часть наших результатов лишь под ее контролем, при том что наши результаты находились в самом низу ответа на поисковый запрос. По сути, этому оператору не был нужен хороший мобильный браузер. Продававшиеся ими рингтоны иногда получали приоритетные места в результатах поиска. Так поступали все операторы. Им казалось, что они смогут предлагать все услуги внутри огороженного стенами сада (как это делала AOL в 1990-х годах) и что именно такой контроль – наилучший для них способ заработать деньги».
Причина, по которой так мало разработчиков создавали программы для мобильных телефонов, состояла в том, что они теряли деньги на каждой попытке. В индустрии отсутствовала какая-либо стандартизация. Практически каждый телефон использовал свою собственную операционную систему и набор приложений – это значило, что программы, написанные для телефонов Samsung, часто не работали на телефонах Motorola или Nokia. Программные платформы не совпадали даже внутри одной компании. К примеру, на рынке имелось несколько различных версий Symbian. Если говорить проще, мобильная отрасль не казалась «золотой жилой» ни одному предприимчивому разработчику. Большинство старались держаться от нее подальше. Самый привлекательный бизнес состоял не в написании приложений для телефонов, а во владении тестирующей компанией, которая проверяла, работает ли то или иное приложение на всех телефонах, имеющихся на рынке. Ларри Пейдж никогда не стеснялся рассказывать о том, насколько обескураживающими были те дни лично для него и для Google. [27] «У нас в шкафу лежало более сотни телефонов (для которых мы создавали программы), и мы тестировали приложения на всех», – сообщал он в своем отчете для акционеров в 2012 году. Во множестве своих комментариев на протяжении ряда лет он описывал этот опыт как «ужасный» и «невероятно болезненный».
27
Google Investor Relations, «2012 Update from the CEO», доступно в Сети по адресу http://investor.google.com/corporate/2012/ceo-letter.html.
Однако Пейдж и другие руководители Google знали, что кто-то обязательно освоит работу на рынке мобильного бизнеса, и очень боялись, что это окажется Microsoft. В те времена Microsoft все еще была богатейшей и самой влиятельной технологической компанией в мире, которой наконец-то удалось привлечь внимание мобильными телефонами и программами на базе Windows CE. Смартфоны с Windows CE все еще считались нишевым рынком, но если бы массовые потребители восприняли эту платформу так же, как произошло позднее с iPhone, весь бизнес Google оказался бы под огромной угрозой.
И это не было преувеличением. [28] В те времена Microsoft и Google находились в самом разгаре битвы за доминирование на рынке поисковых систем. Каждая из компаний старалась занять главенствующее место в мире технологий. Microsoft на протяжении двух десятилетий считалась лучшим местом работы для талантливых инженеров, но затем начала проигрывать Google сражение за сражением. Председатель правления компании Билл Гейтс и CEO Стив Баллмер четко дали понять, что воспринимают деятельность Google как личный вызов. Казалось, что Гейтс страдает от происходящего сильнее остальных. Пару раз он публично шутил на тему стиля одежды Пейджа и его коллеги – сооснователя Google Сергея Брина. Он говорил, что популярность их поисковой машины – это «причуда моды». Затем, однако, он сделал им комплимент, сказав, что из всех конкурентов, имевшихся у компании на протяжении многих лет, Google больше всех напоминает саму Microsoft.
28
Fred Vogelstein, «Search and Destroy», Fortune, 2 мая 2005 года.