Как притворяются лжецы
Шрифт:
— Мне нравятся его очки, тебе разве нет?
Не в силах больше сдерживаться, я приподнимаюсь на цыпочки и целую Декстера в подбородок. Мои губы задерживаются, кончик носа слегка утыкается ему в челюсть.
М-м-м. От него великолепно пахнет. Божественно.
— Подожди. — Эллиот выглядит смущенным. — Э, чувак, я правда чему-то помешал? Серьезно?
Смех срывается с моих губ.
— Мы танцевали! Конечно, да.
Идиот.
— Да, чувак, мы поболтаем с тобой позже в баре и
— Прости, Эллиот. — Затаив дыхание, я не отрываю глаз от лица Декстера. — Тебе придется извинить нас — я хочу побыть наедине с этими сексуальными подтяжками. Я умираю от желания запустить свои пальцы под них и провести в таком положении всю ночь.
Я бросаю на своего кавалера многозначительный взгляд.
— Всю ночь.
Чтобы подчеркнуть смысл слов, я обхватываю ворот его рубашки, застегнутой на все пуговицы, мои ладони медленно поднимаются вверх и проникают под его синие подтяжки в горошек.
— Я-я.… — заикается он, поправляя очки кончиком указательного пальца. — Тебе они нравятся?
Он искренне шокирован.
— Нет, я просто от них без ума, — признаюсь я, прикусывая нижнюю губу. — Зачем ты их надел, если не для этого?
Его рот открывается, но не выходит ни звука. Мы единственные на танцполе, кто не танцует; единственные два человека в кругу его семьи и друзей кузины Грейс.
Единственные важные здесь люди; прямо здесь.
Прямо сейчас.
Или, может, это только я так думаю.
Моего ненастоящего кавалера довольно сложно понять; он больше времени уделял галантности и джентльменству, чем флирту. Он не сделал ни единой попытки. Ни единого шанса. Он не прикасался ко мне, разве что по-дружески.
К сожалению.
И все же…
Его выдают глаза. В них есть интерес.
Интрига.
Что-то в его глазах…
Он вожделеет меня.
Я вижу это.
Но.
Есть еще кое-что, что я вижу в его темно-карих глазах; сомнение. В себе и моем влечении к нему.
Значит, это страстное желание?
Он бессилен против этого.
***
— Ты же понимаешь, насколько все это нелепо, верно? — Я в своей квартире, без макияжа, сижу, скрестив ноги, в центре своей большой, пушистой кровати. Я не смогла удержаться и не позвонить Табите и рассказать о последних днях; о кинотеатре. О встрече в кафе, где Декстер сделал мне заманчивое предложение.
О вечеринке по случаю помолвки.
— Я не понимаю, почему он просто не попросил тебя быть его девушкой. В этом нет никакого смысла. — Я слышу, как Табита шаркает по кухне, как кастрюля отправляется в раковину и как льется вода.
Я откидываюсь назад, зарываюсь в подушки и смотрю в потолок.
—
— Я бы не назвала это безразличием; скорее, это отсутствие смелости.
Я игнорирую ее легкомысленное замечание и продолжаю тираду:
— И, кстати, что это — хороший материал для какого-нибудь фильма? Мы что, в старшей школе?
На другом конце провода она разговаривает с зубной щеткой во рту:
— Да, это было довольно незрело. — Она вынимает щетку изо рта, чтобы сказать:
— Но, может…
Голос моей лучшей подруги затихает.
— Может, что? Я ловлю каждое твое слово.
— Ну, может быть — всего лишь может быть — он боится тебя и не хочет быть отвергнутым. Это теория Коллина, и я с ним согласна. Ты можешь быть довольно пугающей, Дафна.
Я думала об этом.
Я не застенчивая и не замкнутая, и, если быть до конца честной, в последнее время не разбивала ни одного зеркала.
— Хорошо, да. Это вполне возможно. — Делаю паузу, прежде чем добавить больше информации. — Но я почти уверена, что он собирался пригласить меня на свидание после фильма. Я бы поставила на это свои любимые штаны для йоги.
— Он был напуган своей тетей, — уверенно заявляет Табита. Я могу представить, как она кивает в знак согласия. — А теперь он перепуган… — Она замолкает на полуслове. — Скажи честно, ты действительно хочешь встречаться с таким парнем? У которого не хватает смелости пригласить тебя на настоящее свидание? Похоже, он просто тряпка.
Я миллион раз прокручивала это в голове, поэтому сразу встаю на его защиту.
— Боже, Табита только потому, что он не трахает мою ногу и не присылает фото своего члена, это не делает его тряпкой.
Она возмущенно фыркает:
— Пожалуйста, только не называй его недотрогой. Это еще хуже.
Я хихикаю.
— Нет, он не такой уж милый. Я имею в виду — он такой, но он еще дерзкий, это сексуально.
Его острый язык.
О, эти губы.
— Секси Декси, — напевает Табита в трубку. — Знаешь, бьюсь об заклад, у него много сдерживаемых сексуальных наклонностей.
Я держу ухо востро.
— Думаешь?
— О да, определенно. — Табита соблазнительно выдыхает. — Ты сама сказала, что он умный — вероятно, обдумывает все способы, как подступиться к тебе.
Боже, надеюсь на это.
— Без сомнения, он убедил себя, что ты ему не по зубам.
Я смеюсь над этим.
— Он очень сильно ошибается.
— Тогда докажи это. Покажи ему, что он неправ.
— Не могу, — хнычу я, как ребенок. — Он отправил меня во френдзону.