Как призрак
Шрифт:
В полной растерянности он покачал головой.
— Я не знал, что ты так к этому отнесешься.
— Просто сегодня не в настроении изливать душу.
Она сама попала в ловушку, поселившись в Ницце. Да и вообще, от судьбы не уйдешь, будь ты даже на другом конце света.
— К чему разводить всякую таинственность вокруг такой простой вещи? Ты что, думаешь, мои чувства изменятся из-за того, что ты сбежала из монастыря?
— Давай больше не будем сегодня об этом, — сказала она, подходя к нему. — Успеем еще завтра…
В ту ночь она отдавалась ему с пылом, в котором он так и не заметил отчаяния. А на следующий день Ольга решила бежать.
Другого выхода не было. Рано или поздно этот Людон встретит ее и поймет, что она вовсе не его подруга детства. Не только из-за внешности, но и потому, что она не сможет ничего вспомнить из их прошлой жизни. Лучше сбежать. Красивая мечта внезапно окончилась, даже жить не очень-то хотелось.
За несколько часов она собрала самые ценные вещи, деньги и оставшиеся драгоценности, отнесла все это в машину, стараясь, чтобы соседи не обратили внимания на неожиданный отъезд.
Ноябрь в этом году выдался очень теплым, и она решила ехать в Париж. За день добралась до Валенса и осталась там переночевать. Она даже не отдавала себе отчета в происходящем, забывала, что делала час назад, и только автоматически следовала дорожным указателям с завораживающей надписью «Париж». Ехала она не превышая скорости, и только к вечеру второго дня оказалась в Оксерре.
На следующий день она оставила «Симку» в гараже на окраине, поехала в центр и сняла номер в небольшой гостинице. Около четырех легла спать и проспала без сновидений до следующего утра.
И только тогда поняла, как она ужасно одинока. Чтобы не разрыдаться, она вышла на улицу и стала бродить в столичной толпе, проводя время в огромных магазинах, изредка заходя куда-нибудь поесть.
Всякий раз, когда перед ней возникало лицо Пьера Морга, она силилась его отогнать, старалась забыть квартирку в Сан-Рафаэле. Заходила в магазины и, когда казалось, что тут пахнет так же как в ее, в том, который она бросила, сейчас же выбегала, чем несказанно поражала продавщиц. Хуже всего бывало в гостинице, она переехала в другую, но и там не смогла привыкнуть.
От посещения бюро по найму квартир она пришла в настоящий ужас. За меблированные однокомнатные квартиры запрашивали столько, что долго на свои сбережения она бы там не прожила. Надо было найти что-то другое, перекроить свою жизнь, но на это уже не было сил. Она все шла по улицам неизвестно куда под дождем, моросившим уже несколько дней. Продрогнув, заходила в кафе, но и там долго не задерживалась: приставали мужчины. Она уходила, снова металась, пока не попадала обратно, в свою одинокую комнатку, где ее ждали горькие воспоминания.
Заперев дверь, проглатывала разом несколько таблеток и ложилась в кровать в надежде, что вскоре сон прогонит разрывавший душу безмолвный крик.
Как-то
Она стала кататься каждый день. Деньги понемногу таяли, скоро придется продать последние оставшиеся драгоценности, но она жила, как живется, как будто, потратив все сбережения, легче будет на что-то решиться.
Во время одной из своих прогулок она увидела дорожный указатель с надписью «Монморанси» и, сама не зная как, вдруг оказалась на улице Верден. Остановила машину и, не решаясь выйти, огляделась кругом.
Потом вдруг вылезла и пошла вперед. Увидела книжный магазин, где раньше покупала книги, зашла. Хозяйка была все та же.
— Чем я могу вам помочь?
— Мне нужен какой-нибудь роман.
Вдруг она подумала, что голос-то у нее не изменился. Никто не смог бы ее узнать, но голос могли вспомнить. Однако старая дама не выразила никакого удивления, и они даже пару минут поболтали, как совсем незнакомые люди.
Забавная игра! Она стала заходить в другие магазины. В мясном ее ждало разочарование — там работали уже другие люди. Пришлось просто купить кусок колбасы и уйти.
Зато бакалейная, явно после ремонта, расширилась и превратилась в магазин самообслуживания, но за кассой сидела все та же знакомая. Все тот же рассыльный с усами под Брассенса, он когда-то носил ей домой продукты, ведь ее машина была якобы сломана… Она заговорила с ним, попросила показать, где какие товары, потом подошла к кассирше с извечной темой о дождливой погоде.
— Скорей бы уж наступили холода, правда?
Та, не моргнув глазом, ответила, что действительно, дождь надоел. Эдит-Ольга все болтала, пока не заметила, что той уже не до нее.
— Скажите, улица Гретри, это первая налево?
— И справа тоже, она проходит по перекрестку. А вам куда?
— Мне нужен дом 117, — вдруг сказала Ольга.
Бакалейщица удивленно посмотрела на нее и покачала головой.
— Ясно.
Сердце у Ольги готово было выскочить из груди. Что такое? Почему она так ответила?
— Найдете обязательно. Далековато, правда, но…
— У меня тут недалеко машина.
— Тогда поезжайте на ней. Если вы не суеверны, я думаю, все будет в порядке.
Ольга вышла вне себя от удивления и медленно направилась к машине. Лучше всего было сесть за руль и поскорей вернуться в Париж. Но ответ бакалейщицы так на нее подействовал, что на секунду ей даже показалось, будто та обращается к Ольге Прадье.
Она потихоньку обернулась посмотреть на кассиршу. В освещенном окне магазина ее было очень хорошо видно. Может, она встревожится от того, что сама так сказала? Но нет, кассирша спокойно продолжала работать.