Как стать оруженосцем
Шрифт:
– Ну так что...
Говоривший не закончил. Его позиция оказалось весьма неустойчивой. Сделав неловкое движение, он сорвался, тремя "ой" отметил равное число произраставших под ним сучьев, после чего шлепнулся на землю пятой точкой, сообщив при этом: "Черт побери!" Затем, нимало не смущаясь, проворно вскочил на ноги и принял горделивую позу.
Наши путешественники не знали, как реагировать. Молчание затянулось.
– Или вы думаете, что если я плохо лазаю по деревьям, не как дятел, меня можно игнорировать?
– Свалившийся сунул руку за плечо и попытался вытащить что-то, торчавшее палкой, но оно не подалось. Тогда он просунул снизу вторую руку,
– Джон!
– воззвал, наконец, вертевшийся.
– Где ты? Не пора ли показать нашим незваным, но желанным гостям, кто в этом королевском лесу хозяин?
В ответ на его призыв из темноты леса разом выступили человек двадцать, причем один из них, оказавшийся прямо напротив, своими размерами был даже больше, чем противник Рамуса на лингвистическом турнире. На плече он держал дубину, всего лишь вполовину меньше себя, при взгляде на которую мысли о сопротивлении отпали сами собой. Рука сэра Ланселота, метнувшаяся было к рукоятке меча, безвольно упала. Поскольку один-единственный удар такой дубины мог вогнать человека в землю по самую макушку. Рамус с Владимиром не пошевелились, ибо каждый с легкостью посчитал: три удара - три макушки. И это, не считая численного перевеса противника, полного окружения и абсолютной бесперспективности занимаемой позиции.
– Идем, - приветливо махнул дубиной детина, указывая направление. При этом он случайно угодил по двум своим товарищам, которые, не издав ни звука, повалились плашмя, словно подрубленные деревья.
Вожак разбойников, - а в том, что они попали в лапы к разбойникам, не приходилось сомневаться, - повернулся и пошел в глубь леса. Наши путешественники, с Джоном за спиной, двинулись за ним. Позади оставшиеся невредимыми несли два бесчувственных тела.
Вскоре среди стволов замерцал огонек, и вся ватага дружно вывалилась на поляну, посреди которой пылало пламя в человеческий рост. К поляне примыкали наспех сооруженные шалаши и некое подобие хозяйственных построек, все сделанное либо наспех, либо халтурно. Невысокий человечек, подпрыгивая, вертел над костром тушу оленя. На длинном столе, представлявшем собой связанные вместе жерди, была расставлена глиняная посуда. Скамьи были изготовлены в стиле стола - несколько пеньков с уложенными поверх связанными жердями. В общем, простенько, безвкусно и ненадежно.
– Прошу за стол, гости дорогие, - приветливо махнул рукой вожак, а затем как будто спохватился: - Кстати... Мы люди бедные, живем скромно, впроголодь, едва сводим концы с концами, и то не всегда, - и вынуждены брать скромную плату за угощение. С вас причитается...
– Он задрал голову к небу и поскреб подбородок пятерней.
– В общем, давайте все, что у вас есть, мы сами посчитаем.
Сэр Ланселот гордо молчал, Рамус демонстративно вывернул дырявые карманы и распахнул сумку, Владимир, вздохнув, протянул неразменный золотой.
– И это все?
– у вожака вытянулось лицо.
– В таком случае, как это ни прискорбно, мы будем вынуждены подвергнуть вас обыску. Волноваться не надо, - добавил он, видя, как полыхнули гневом глаза плененного рыцаря, - сопротивления оказывать тоже...
При этих словах вперед выдвинулся Джон и занял выгодную позицию рядом с сэром Ланселотом.
– ...никто вас ощупывать не будет, заставлять раздеваться тоже. Мы же не варвары какие, у нас все по самому последнему слову науки. Эй, Джон, позови Джона.
Кто-то из разбойников оглушительно свистнул, и через некоторое время на поляну, потягиваясь, вышел какой-то старичок.
– Видишь ли, Джон, - обратился к нему предводитель, - опять скупые попались. Не могут войти в положение неимущего человека. Того не понимают, что в этом мире за все приходится платить, в том числе и за ужин. Приступай.
Старичок окинул взглядом пленников. Выбрал Владимира - он стоял чуть поодаль - и направился к нему. Тот похолодел, поскольку в руках у старичка неведомо откуда вдруг появилась довольно длинная рогатка. Бросил взгляд вправо-влево, намечая пути к бегству, как вдруг старичок остановился. Взял свою рогатку за два конца и слегка повел ею над вытянутой рукой предводителя, в которой тот сжимал данный ему Владимиром золотой. Оказавшись прямо над ладонью, свободный конец рогатки дергнулся вниз, согнулся и замер в таком положении. Старичок удовлетворенно крякнул. После чего повторил свои действия справа, слева и снизу от кулака. И каждый раз, когда свободный конец рогатки оказывался напротив кулака, он сгибался (влево, вправо, вверх) и застывал.
Оставшись довольным результатом тестирования своего агрегата, старичок направился к Владимиру и тщательно его "обыскал". Конец рогатки остался неподвижным, а Владимир умолял неразменный золотой оставаться в кулаке вожака. Если он оттуда исчезнет, объявится в кармане и будет найден, то...
Старичок глянул в сторону предводителя, пожал плечами и направился было к Рамусу, как вдруг кто-то заметил:
– Джон, уже полночь...
Эти слова странным образом изменили обстановку.
Предводитель воскликнул: "Так что же мы стоим? Прошу к столу, гости дорогие! Устали, должно быть, с дороги? Проголодались? Ну так это поправимо!" Затем сунул Владимиру его золотой, подхватил под руку и повлек к столу.
Люди из его ватаги, с веселыми воплями, точно так же подхватив сэра Ланселота и Рамуса, подвели их к столу и усадили. Перед нашими путешественниками в мгновение ока возникли глиняные миски с огромными дымящимися кусками оленины, под стать им размером кружками с элем, рыба, хлеб, кувшины с вином, и чего там только еще не возникло!..
Разбойники, пару минут назад стоявшие насупившись, готовые по малейшему знаку своего предводителя по меньшей мере поколотить "дорогих гостей", обратились воплощенным дружелюбием и гостеприимством. Они весело гомонили на разные голоса, тянулись со всех сторон кружками и кувшинами, придвигали снедь и, вообще, вели себя, как самые радушные хозяева ведут себя по отношению к давно не заглядывавшим к ним друзьям.
Предводитель разбойников, которого также звали Джоном, подобрался к сэру Ланселоту и завел с ним оживленную беседу, поскольку, как выяснилось, тоже был рыцарем, хотя и...
Владимир тоже подвинулся поближе и стал прислушиваться с другой стороны стола. Не подслушивать, а именно прислушиваться, поскольку орали и пели за столом так, что эти вопли были слышны, должно быть, за сотню миль.
Предводитель Джон, как отмечалось выше, был рыцарем, младшим сыном древнего рода, а потому, не особо рассчитывая на наследство, решил составить себе состояние помощью меча и доброго имени. Несколько раз приняв участие в походах на сарацин, он так ничего и не приобрел, и уже было хотел отказаться от этих предприятий, переключившись на мавров, где, как ему говорили, походы гораздо выгоднее, когда во время последнего, на который согласился по дурости, угодил в плен. Как? Он этого и сам не понял.