Как стать оруженосцем
Шрифт:
Круг, таким образом, замкнулся, не выявив победителя. С одной стороны, все трое поступили скромно и благородно, отказавшись в пользу другого. С другой - отказ есть отказ...
– И чем же все кончилось?
– поинтересовался предводитель Джон, опустошив кувшин и подвигая к себе другой.
– А тем же самым, - безмятежно отозвался Рамус.
– Обратились к королю. А поскольку король является самым-самым благородным и скромным, превосходя по этим параметрам всех прочих, - на то он и король, - а также будучи справедлиым до мозга костей, он забрал все наследство себе, дабы прекратить спор. Ему, - так он сказал тяжущимся, - невыносимо больно смотреть
– вдруг возопил он и грохнул обглоданной дочиста костью о стол.
Владимир, естественно, взглянул в сторону здоровяка, любопытствуя, как тот отреагирует на нахальный призыв Рамуса. Джон-здоровяк продолжал пировать как ни в чем не бывало, зато маленький человечек, прежде подпрыгивавший около вертела, подскочил к "дичи", отхватил длинным ножом здоровенный ломоть и отнес Рамусу, который знал, что с ним делать. Владимир откровенно приуныл, попав пальцем в небо. В самом деле, с чего это он решил, что если Маленький Джон, соратник Робин Гуда, являл собой крепкого здоровенного парня, то здесь будет то же самое? Все, в общем-то, было совершенно естественно: маленький - значит, маленький. Никаких подвохов...
– На чем я остановился?
– спросил между тем предводитель Джон.
– Ах, да!.. Чего мне было ожидать... В самом деле, если рассудить здраво, что мне оставалось? Только одно: начертать на своем щите "Desdishado" и вернуться к подвигам, но щита у меня не оказалось. Тогда я, скрыв свое имя, поступил оруженосцем к одному рыцарю. Он был очень молод, только-только получил золотые шпоры и даже не знал, носить их, или спрятать в сундук. Я сказал ему, что подсмотрел некоторые воинские приемы у своего прежнего хозяина и стал не только его оруженосцем, но и учителем... Видел бы ты, какого славного бойца на мечах из него подготовил!.. К сожалению, во время первого же турнира, в первой же схватке на копьях он был выбит из седла и летел на добрых пять ярдов впереди лязга собственных лат... Я, естественно, должен был ретироваться, чтобы спасти собственную жизнь.
Сэр Ланселот при этих словах нахмурился, и предводитель Джон это заметил.
– Горести, выпавшие на мою долю, привели меня к мысли, что, в конце концов, королей много, а жизнь одна, - философски произнес он.
– Конечно, я давал кое-какие обеты, но стоит ли им слепо следовать, когда речь идет о бесславной гибели, которая меня ожидала? Он десять миль гнался за мной с обнаженным мечом, и что было бы мне проку погибнуть от приема, коему я же его и обучил?.. К тому же, если бы он меня сразил, то впоследствии мог бы прослыть победителем знаменитого... Впрочем, это неважно. К тому же, он этого не заслуживал своей неблагодарностью.
Оставшись без никого и ничего, я пытался заработать на жизнь тем, чем умею. А что я умел? Исполнять рыцарские танцы? Поверь, этим много не заработаешь... Та расписка на пять килограммов серебра, что у меня оставалась, оказалась фальшивой - мой вероломный товарищ по несчастью приложил к ней не большой палец, а мизинец, так что ни один суд не признал бы ее подлинной... Тогда-то я и решил податься в благородные разбойники.
– По происхождению?
– поинтересовался на мгновение отвлекшийся от еды Рамус.
– По сути. Неделю я со своими молодцами разбойничаю, отбирая у всех встречных, вне сословных различий, что есть ценного, а следующую неделю раздаю отобранное нуждающимся.
– То есть тем, кто стал таковыми по твоей милости, - пробормотал Рамус, у которого, кстати сказать, ничего отобрано не было.
– Попался бы ты мне вчера, - заметил на это предводитель Джон, - я бы тебе разобъяснил суть того, что именуется справедливостью. Но с полуночи началась неделя раздачи и приходится следовать заведенному обычаю. Неделю - злой разбойник, неделю - добрый. Впрочем, днем вы сами сможете убедиться в том, насколько наша лесная жизнь не чужда добру и справедливости.
– А почему у вас всех зовут Джонами?
– вмешался теперь уже Владимир, постаравшись придать разговору другое направление.
– Для краткости, - пояснил предводитель.
– В бою или засаде, это самое главное. Взять, к примеру, Большого Джона. Прежде он был Сигизмунд. Ежели угодить в переделку, пока выговоришь, - прибьют. Или, скажем, есть среди нас один, его прежде звали то ли Билли, то ли Вилли - не поймешь. Он шепелявил после одного приключения... Отсюда и трудности. Окликнешь его: Вилли, а он не откликается, потому что Билли. Или наоборот. Правду сказать, новое имя не очень-то помогло, поскольку он, после упомянутого приключения, еще и слухом повредился. Но это не беда: если не услышит он - услышит другой Джон.
– И как же вы их различаете?
– поинтересовался Владимир.
Поднявший было кувшин предводитель снова опустил его и с удивлением воззрился на спрашивающего.
– То есть как это? Это ж надо быть совсем слепым, чтобы спутать, скажем, Маленького Джона и Большого Джона. (Владимир скромно отвел глаза в сторону.) Есть Джон Толстый и Джон Тощий. Лысый и Лохматый. Как же тут не различить?..
Хороших книг, посвященных тайным обществам и рыцарским орденам, довольно много. Мы остановимся на той, которая называется "История тайных обществ, союзов и орденов". Ее автор - Георг Шустер. Впервые эта книга была переведена и издана еще до революции, имеется несколько современных изданий. Мы воспользуемся изданием 2005 г. (издательство "Айрис-Пресс", серия "Зеркало цивилизации"). Прежде всего, о чем эта книга?
"Влечение к таинственному, стремление к объединению в союзы религиозного, нравственного и политического характера -- особенность развития человечества. Эта мысль придает единство всем тем формам тайных объединений, о которых увлекательно рассказывает Георг Шустер. Автор обладает колоссальной эрудицией, используя в своей работе огромный массив печатной и рукописной литературы. В первом томе рассматривается возникновение тайных обществ древности, Средневековья и эпохи Возрождения. Во втором томе рассматривается история тайных обществ и орденов XVIII и XIX веков Европы и Северной Америки".
А теперь - небольшой фрагмент.
"Лучше всего дух крестовых походов отразился в духовных рыцарских орденах. Учрежденные для борьбы с неверными, приспособленные к своеобразным условиям Востока, они в весьма раннюю эпоху утвердились также и на Западе и, вследствие своего богатства и высокого общественного положения своих членов, постепенно распространили свое влияние далеко за пределы первоначальной сферы деятельности.
Первым и самым древним обществом такого рода был Иоаннитский орден. При самом возникновении он примкнул к одной скромной религиозной общине, существовавшей в Святом граде уже довольно давно. Панталеон Мауро, богатый гражданин из Амальфи, основал здесь монастырь Maria delia Latina, который должен был служить приютом для купцов, приезжавших в Иерусалим с его родины. Но когда в 1099 г. паломничество сильно разрослось, его скромных средств более уже не хватало.