Как стать темным владыкой 2
Шрифт:
Оливия нехотя покинула кровать.
— Предсказываю: ты затолкаешь в себя мой член сама, по собственной воле.
— Я никогда так не… Почему ты так уверен в себе? У тебя есть какой-то секрет?
Вместо того, чтобы постоянно все отрицать, Патрисия решила перевести разговор на более удобную тему.
Свеча уже горела. Чем дольше они проговорят, тем меньше у Оура останется времени на ласки.
— Не думаю, что это такой уж секрет, просто я гораздо старше, чем могу показаться. У меня есть нажитый опыт.
—
— И сколько тебе на самом деле?
— Я не подсчитывал свой точный возраст… Но больше восьмидесяти — это точно.
— В… восьмидесяти?!
Патрисия обомлела. Она назвала его старым просто из вредности, и полагала, что магу лет тридцать-сорок. Но оказалось, что тот не просто “хорошо сохранился”.
— Как это? Ты что, бессмертный?
— Ну, можно и так сказать, хотя жизнь моя все-таки не вечна. У магии омоложения есть свой предел. С годами затраты магической энергии на нее увеличиваются по экспоненте.
— И сколько же ты сможешь прожить? — спросила Патрисия, загораясь слабой надеждой, ведь если правление Оура продлится лишь с дюжину лет, у их страны пока есть будущее.
— Первоклассный маг может прожить несколько веков. И даже я, полагаю, смогу лишь на несколько столетий больше. До тысячи лет доживу едва ли.
Ответ мага так расстроил Патрисию, что ей пришлось похлопать себя по щекам. Она чувствовала какой-то странный жар — не иначе из-за зажженной свечи.
— Что же, пора начинать.
За время обстоятельного разговора свеча укоротилась вполовину. Патрисия уже не сомневалась в своей победе. Осталось лишь во что бы то ни стало сдержать голос. И дело не только в риске проиграть — она не хотела, чтобы Оур слышал ее стоны.
Пальцы мага разрезали одежду Патрисии, словно ножи. Она не успела и глазом моргнуть, как осталась совершенно голая, хотя кожа ее нисколько не пострадала.
— Чт…
— Я использовал лишь пальцы.
Оур выставил указательный палец и показал Патрисии. Затем приставил его к вершине ее скромной выпуклости.
— Хья!
Тот же палец только что разрезал ее одежду. А теперь его касание пронзило тело Патрисии чувством столь сильным, что та вскрикнула, опасаясь, что ее ранили.
— Ч-что это?.. — незнакомое чувство пугало, смущало ее.
— Кажется, ты уже весьма возбуждена, раз он так напрягся, — Оур медленно сжал ее сосок пальцами.
— Фха-а-а-а!
Но и этого хватило, чтобы Патрисия выгнулась дугой и содрогнулась. Все ее тело словно вспыхнуло, а дыхание сбилось.
— Что ты… сделал?
— Ничего. Просто у тебя чувствительное тело. Не зря ведь ты дочь Оливии.
— Не смей так отзываться о моей… хья-а-а-а! — она пыталась нахмуриться и возмутиться, но наслаждение
— Я вовсе не “отзываюсь”. Напротив, я хвалю ее. Мало какая девственница способна так упиваться пороком. Недаром в тебе течет королевская кровь.
— Фха-а, н-нет, только не оба… сразу-у-у!
Оур взялся за груди Патрисии обеими руками и принялся ласкать их.
Разум девушки крошился на глазах.
— Как тебе? Не захотелось отведать моего члена?
— Да кто бы… фха-а-а-а-а! — упрямо пыталась ответить она, но ее взгляд словно пригвоздило к торчащему достоинству мага. Темно-красный орган все еще блестел соками Оливии и до невозможного соблазнительно подрагивал. Копье из плоти казалось одновременно и уродливым, и могучим.
Патрисия невольно сглотнула. Ее промежность уже увлажнилась настолько, что могла принять его в любую секунду. Но усилия железной воли тщательно подавляли слова.
— Не хочешь попробовать сказать те слова? Если скажешь, я не засчитаю тебе проигрыш и уж тем более не стану насиловать. Просто тренировка произношения. Неприятно же будет споткнуться на незнакомых словах, когда захочешь признать поражение? Скажи же: “трахни меня”.
— Тр… м?!
Наслаждение спутало все мысли ее в голове. Услышав приказ, она рефлекторно попыталась повторить вслед за Оуром. Но сказала лишь “тр” и изумленно поняла, что слова застряли в горле.
— !.. !..
Она пыталась еще и еще, но слова не покидали ее. Патрисия отчаянно напрягалась, но тщетно. Раз за разом попытки оказывались бесплодными.
— Хм… до чего же упрямая девочка, — пробормотал Оур, кося взгляд на свечу.
Та уже почти потухла. Еще немного, и Патрисия победит.
Она поняла это… и пришла в ужас. Победит? Она? И ее изголодавшееся тело? Оно горело и требовало, чтобы его трахнули здесь и сейчас. Наслаждение сводило с ума.
Оур убрал руки, которыми ласкал Патрисию, и в ту же секунду голод стал еще беспощаднее. Все ее тело охватил невыносимый, нестерпимый зуд.
— !..
Но как она ни старалась, слова “трахни меня” упрямо не хотели покидать ее рта. Она хотела, чтобы он изнасиловал ее. Хотела, чтобы пронзил и разворотил. Пропавший голос еще сильнее разжигал в ней жажду.
— Время вышло. Кажется, победа за тобой.
Пламя свечи погасло. Но Патрисии было уже все равно. Страсть вспыхнула в ней с такой силой, что она думала лишь о том, чтобы Оур изнасиловал ее. Но голос все так же не слушался. Поэтому она в конце концов обхватила Оура и сама села на его шест.
— А-а!.. — пробился сквозь ее горло возглас восторга.
Блаженное чувство, словно она смогла дотянуться рукой до зудящей кожи. Из промежности вытекло доказательство ее невинности, но боль не могла сравниться с наслаждением.