Как возникло человечество
Шрифт:
После ответа Я.Я.Рогипского (1954а) па рецензию А.Я.Брюсова дискуссия затихла, чтобы разгореться с новой силой после появления статьи Б.Ф.Поршнева (1955в), в которой излагалась третья точка зрения по вопросу о становлении человеческого общества. В статье Б.Ф.Поршнева было выдвинуто положение о существовании, кроме человеческого труда, труда дочеловеческого, инстинктивного. Инстинктивным трудом он назвал деятельность бобров, пчел, муравьев, а также питекантропов и ранних неандертальцев. Исходя из того, что труд последних в принципе столь же отличен от человеческого труда, как и деятельность любого животного, Б.Ф.Поршнев пришел к выводу, что питекантропы и неандертальцы (кроме поздних, для которых он сделал исключение) являются не людьми, даже формирующимися, а животными и только животными, только биологическими существами, а их объединение — первобытное стадо — представляет собой не низшую стадию общества, как его обычно рассматривают, а явление чисто биологическое, и в этом смысле полностью противоположное обществу.
Концепция Б.Ф.Поршнева не является оригинальной. Сходные взгляды были высказаны в тридцатые годы М.П.Жаковым (1933, 1934а, 19346) и тогда же подвергнуты критике А.П.Сагацким (1936). М.П.Жаков, как и Б.Ф.Поршнев, утверждал, что первобытное стадо было чисто биологическим объединением.
Статья Б.Ф.Поршнева не осталась без ответа. Его концепция возникновения труда и общества была подвергнута резкой критике в значительном числе работ (Ю. Семенов, 1956а, 1958 г.; Я.Рогинский, 1956, 1957; Окладников и Бори-сковский, 1956; Дебец, 1957; Бадер. Брюсов, Киселев, Формозов, 1957; Сорокин, 1958; Окладников, 1958а и др.). Не встретила поддержки и точка зрения А.Я.Брюсова. В ходе развернувшейся дискуссии большинство ее участников либо прямо высказалось в пользу теории двух скачков или оказалось на позициях, близких к ней [40] .
40
Помимо рассмотренных трех точек зрения, и ходе дискуссии было выдвинуто еще несколько (Зыбковец, 1958а. 1959. Чулков, 1958). но они носят столь путаный характер и находятся в таком противоречии с фактами. что не заслуживаю рассмотрения (критический разбор их см. Хрустов, 1960: Крывелев. 1962)
Таким образом, теория двух скачков одержала в ходе дискуссии победу и стала общепринятой. Победа эта явилась не случайной. Она была обусловлена всем предшествовавшим развитием науки. Создание советскими учеными теории двух скачков, синтезировавшей все предшествовавшие достижения науки в этой области и наполнившей конкретным содержанием принципиальные положения классиков марксизма по вопросу о становлении человеческого общества, заложило прочный фундамент для конкретного решения проблемы социогенеза. До создания этой теории конкретное решение проблемы становления человеческого общества было невозможным. С ее появлением оно стало не только возможным, но и необходимым. Вследствие этого проблема возникновения человеческого общества медленно, но неуклонно стала выдвигаться в повестку дня науки как один из важнейших вопросов, требующих детального рассмотрения и конкретного решения.
Дискуссия по проблеме становления человеческого общества сыграла огромную роль, ибо она привлекла к этому вопросу внимание научной общественности. Однако, и это нужно подчеркнуть, в ходе дискуссии конкретного решения проблемы формирования человеческого общества дано не было. На вопрос о том, как конкретно протекал процесс становления человеческого общества, в ходе дискуссии ответ получен не был, да этот вопрос участники дискуссии в большинстве своем и не ставили. Фактически в основном дискуссия шла по вопросу о том, существует ли особый период становления человеческого общества, отличный от периода развития сформировавшегося общества, или не существует, и если существует, то каковы его рамки, где его начало и конец. Правильный ответ на этот вопрос был дан теорией двух скачков. Теперь, когда существование периода становления человеческого общества, являвшегося одновременно и периодом формирования человека, неопровержимо доказано на огромном фактическом материале, когда установлены рамки этого периода, необходимо идти дальше и дать конкретное решение проблемы социогенеза.
Нельзя правильно ни поставить, ни решить проблемы становления человеческого общества, проблемы скачка от биологического к социальному, не преодолев до конца тех взглядов на ранний период истории человечества, которые преобладали до недавнего времени в советской науке и которые нашли свое наиболее четкое выражение в упоминавшейся выше рецензии А.Я.Брюсова (1953а). А между тем эти взгляды до сих пор все еще далеко не полностью преодолены даже теми учеными, которые являются сторонниками теории двух скачков. Об этом свидетельствуют все предла-іаемьіс в настоящее время схемы периодизации первобытной истории (Равдопикас, 1939, I, 1947, И; Толстов, 1946; Борисковский, 19506, 1953, 1957а; Горбачева, 1952; Косвен, 1952, 1957, 1960; Ефименко, 1953; Монгайт и Першиц, 1955; Монгайт, 1955; „Всемирная история", 1955, I; Першиц, 1955, 1959, 1960; Sellnow, 1961 и др.). Во всех этих схемах без исключения грань, отделяющая первобытное стадо от родового общества, рассматривается как грань между двумя этапами развития одной общественно-экономической формации — первобытно-общинной, т. е. как грань менее важная, чем граница между общественно-экономическими формациями, а период первобытного человеческого стада соответственно рассматривается как первый этап развития первобытно-общинной формации.
Подобного рода схемы периодизации первобытной истории кажутся на первый взгляд вполне обоснованными. Предшествовавший родовому обществу период первобытного человеческого стада, безусловно, является эпохой становления рода. Вполне естественным кажется взгляд на эпоху становления родового общества и эпоху расцвета и разложения родового общества, как на разные этапы одного единого периода истории человечества, противостоящего остальным ее периодам, как на разные ступени развития одной формы существования человеческого общества — одной общественно-экономической формации. Однако правильным признать его, по нашему мнению, нельзя.
Прежде всего следует отметить, что взгляд на эпоху становления той или иной общественной формации как на первый этап развития данной формации не является полностью оправданным даже в применении к зрелому человеческому обществу, Эпоха становления классового общества, например, большинством историков-марксистов рассматривается не как начальный этап развития первой антагонистической формации, а как последний этап эволюции бесклассового общества, первобытной формации.
Таким образом, установление того факта, что эпоха первобытного стада есть период становления родового общества, не дает еще достаточного основания для объединения эпохи первобытного стада с эпохой родового общества в одну общественно-экономическую формацию даже в том случае, если мы не будем принимать во внимание то обстоятельство, что период первобытного стада был временем превращения стада животных в человеческий коллектив. Если же мы примем во внимание последнее обстоятельство, то от взгляда на первобытное стадо и родовое общество как на два подразделения одного единого периода истории человечества придется отказаться.
Период первобытного стада, несомненно, представлял собой период становления родового общества. Но процесс становления родового общества качественно, принципиально отличается от процессов становления рабовладельческого, феодального и других обществ. Процесс становления феодального, например, общества есть процесс изменения сложившегося готового человеческого общества, есть процесс смены одной конкретно-исторической формы существования человеческого общества другой его конкретно- исторической формой. Становление общественного бытия и сознания феодального общества есть процесс изменения уже существующего общественного бытия и общественного сознания. Становление феодального базиса и надстройки есть процесс смены одних базиса и надстройки другими базисом и надстройкой. То же самое можно сказать и о процессах становления рабовладельческого, капиталистического и коммунистического обществ.
Совсем иной характер носит процесс становления родового общества. Становление бытия и сознания родового общества не представляет собой процесса изменения уже существующих общественного бытия и общественного сознания. Процесс становления бытия и сознания родового общества есть процесс становления самих общественного бытия и общественного сознания как таковых. Становление базиса и надстройки родового общества представляет собой не смену одних базиса и надстройки другими базисом и надстройкой, а процесс становления базиса и надстройки человеческого общества как таковых. Процесс становления родового общества качественно отличается от становления рабовладельческого, феодального и других обществ, ибо является процессом не изменения сложившегося человеческого общества, не превращения одной конкретно-исторической формы существования человеческого общества в другую конкретно-историческую форму его существования, а становления самого человеческого общества как такового.
Отсюда следует, что сущность периода первобытного человеческого стада состоит не в том, что он является эпохой становления родового общества, а в том, что он представляет собой период становления человеческого общества, период скачка от биологического к социальному. Являясь эпохой превращения стада животных в общество людей, период первобытного человеческого стада качественно отличается от всего последующего периода истории человечества, представляющего собой эпоху развития готового, сформировавшегося человеческого общества, эпоху смены конкретно-исторических форм существования сложившегося человеческого общества. Качественная грань, отделяющая первобытное стадо от родового общества, таким образом, не только не менее значительна, чем рубежи между родовым обществом и рабовладельческим, рабовладельческим и феодальным и т. д., т. е. между общественно-экономическими формациями, но, наоборот, является несравненно более глубокой, ибо она отделяет формирующееся общество от готового, в то время как последние отделяют одну конкретно-историческую форму существования готового общества от другой его формы.