Как я босса похитила
Шрифт:
Он не мог без нее. У него бизнес вот-вот накроется медным тазом, а он только и может, что представлять, какая она на вкус.
Безумие чистой воды. Помешательство, как оно есть. Чем больше он думал, тем меньше что-либо понимал.
Единственный, кто мог бы прояснить Воронцову ситуацию с дочерью, был Иваныч, но из его памятника на кладбише собеседник вышел, прямо скажем, так себе.
Воронцов попытался расспросить бармена Вову о родственниках Ольги, но парень только пожал плечами, мол, ну да, она дочь бывшего ди?ректора. Совсем, как Марьванна. Чтобы
Воронцов не видел причин, по которым Ольге стоило затевать заговор, в который он так легко поверил, когда не был знаком с ней лично. Оля задала правильный вопрос: «Доверяет ли он другу?», но Воронцов, как и всегда в таких случаях, когда Оля была рядом, пошел по более легкому пути — отложил рефлексию на потом.
Он и так продержался достаточно долго. Не затащил в темную гардеробную, а ведь хотел! Не уложил прямо посреди зала на сцене, когда она переобувалась, вытянув длинные голые ноги, а юбка задралась выше, чем того разрешали приличия.
Пусть Вова и играл не за ту команду, даже ему нельзя было смотреть на эти ноги.
А лестница? Черт возьми, да Воронцов проявил просто чудеса выдержки! Узкая винтовая лестница и соблазнительная попа в обтягивающей юбке прямо перед носом — совсем не то, что помогает сосредоточиться исключительно на деле.
— Воронцов, не мог бы ты не светить фонариком на меня?
Не мог, потому что пожирал ее глазами, и не понимал, как вообще выпустить ее из этого кабинета, не затрахав.
Оля говорила правильные вещи, но слишком не вовремя. Было бы проще обсудить дела по телефону, чем с глазу на глаз, и то не факт, что Воронцов не свел бы все к сексу по телефону. Он хотел эту женщину, хотел до одури, как ни одну до нее, и в эти минуты остальной мир не имел никакого значения.
— Ты бредишь, Воронцов.
— Да. Тобой.
И это была сущая правда. И хрен его знает, что было бы с ним, если бы она действительно сбросила его руки со своей талии и ушла, хлопнув дверью.
Но она не ушла.
Она с такой силой укусила его шею, что удовольствие смешалось с реальной болью. Вытянулась под его руками в напряженную тонкую струну. Шелковая блуза скользила под пальцами, пока Воронцов пытался расстегнуть ее, чтобы коснуться кожи.
К черту мелкие пуговицы. Терпение и так на исходе.
— С меня еще одна блузка, — выдохнул он, и Оля посмотрела на него затуманенным непонимающим взглядом.
Что ж, он предупредил. Оля вскрикнула, когда горошины пуговиц с треском ткани разлетелись по кабинету.
— Это была моя любима-а-а-а-а-я!..
Возмущение переросло в стон, когда он провел губами по шее к ключицам. Губы горели. Ее хотелось попробовать на вкус, с ног до головы, а для этого понадобится более удобное положение…
Воронцов подхватил Олю и вернулся вместе с ней к письменному столу. Разом все, что было лишнего, на пол. Медленно развел ноги, заворожено глядя, как задирается темная юбка, обнажая бедра.
Удивительно. Той ночью
Оля притянула его за рубашку к себе, ответила требовательным откровенным поцелуем. С глухим стуком упали на пол резиновые сапоги, и ее нога скользнула по его бедру. Она выгнулась под его руками, позволяя поцелуям спуститься по шее к груди.
Осыпая ключицы поцелуями, Воронцов нащупал застежку на спине, и после отбросил бюстгальтер в сторону. Наклонился, провел языком, чувствуя, как она дрожит от возбуждения.
Он хотел слышать громкие бесстыдные крики, но здесь и сейчас нужно было проявить благоразумие. Которого и так оставалось совсем ничего.
Воронцов полностью посвятил себя ее груди, пока одной рукой ласкал бедро, задирая юбку все выше. Оля выгнулась дугой и тогда же, в миллиметре от трусиков, вдруг перехватила его руку и выдохнула:
— Мне… нельзя.
Смысл сказанного дошел не сразу.
Первым пришло сожаление. Не из-за того, что секс придется отложить. Вовсе нет.
Воронцов живо припомнил влагу на ее бедрах и собственный шок в тот раз на кухне, когда защита и безопасность перестали его волновать.
Вторым пришло желание добиться своего — раз в первый не вышло, нужно все исправить. Немедленно. Всего-то и нужно будет заниматься беспрерывным сексом следующие тридцать дней, чтобы наверняка. Без вариантов.
Сделать эту женщину своей. Липкой, влажной и довольной.
Да какого черта вместо быстрого приятного секса на рабочем месте, он думает черт знает о чем?!
— Что случилось? — спросила Оля.
— Ничего.
Нельзя же вот так взять и ответить: сейчас придумаю, как заделать тебе детей, и продолжим.
Ало, Воронцов! Есть кто дома? Мало сына, отношения с которым оставляют желать лучшего? Еще брошенные дети нужны?
Может, пора не только членом думать?
Оля выскользнула из-под его руки, неловко запахивая на груди блузку. Спрыгнула со стола и подобрала сброшенные сапоги.
— Стой! — Он перехватил ее возле двери.
Она избегала смотреть на него. Дыхание еще было рванным, судорожным.
— Сейчас ты скажешь, что у тебя много дел, и это не лучшая обстановка, и ты обязательно наберешь меня через несколько дней. Так ведь, Воронцов?!
— Что? Я не это хотел сказать.
Оля дернула плечом, сбрасывая его руку.
— Да брось, Воронцов. И так все понятно.
— Да что тебе понятно?! — рявкнул он.
— А то, что тебе только секс и нужен!
Оля выскочила из кабинета, хлопнув дверью прямо у него перед носом.
хорошие новости! появился календарь австралийских пожарных на 2019 год:)
Вот, например, новинка:)
Минутка отдыха окончена, и теперь читаем дальше:)
Как только Оля выскочила из кабинета и вернулась в зал, при виде нее все вдруг резко пришли в движение. Работали они тут, как же. Уши грели!