Калейдоскоп юности
Шрифт:
– Э-эм…А что это значит?
– Это значит «Мы не хотим видеть рабов под собой и господ над собой…» Это из гимна рабочих.
– В-вот как… – я даже не знала, что на это ответить. – Но ведь тебе же будет хуже, если ты сбежишь с отработки.
– А! – Эрнст махнул рукой. – Это вопрос относительный, – потом он осмотрелся и сел за стол напротив меня. – Ладно, расскажи, с чем тебе надо помогать.
– Ну, вообще нам нужен был кто-то, кто поможет разобрать архив библиотеки, – начала я. – Но это после уроков.
– М, ясно…
Между нами повисло молчание. Вскоре к нам подошла Эрика Гутесхертц с книгой в руках. Остановившись рядом со столом Эрнста, она хмуро посмотрела на него.
– Встал на путь исправления?
В ответ он что-то сказал на немецком, что мне было не понять, а девушка лишь тяжело вздохнула с обречённым видом. Затем она подошла к моему столу и протянула читательский и книгу, и я начала оформлять выдачу.
– Ты его не бойся, – неожиданно проговорила старшекурсница. – Он, конечно, не самый приятный человек, но не злой.
Эрнст явно не слышал этих слов, и, наверное, это было к лучшему. Я лишь улыбнулась в ответ и кивнула. Когда книга была выдана, Эрика снова обратилась к юноше.
– Не пугай девочку и веди себя хорошо, понял?
– Jawohl, Mutterchen, – зло ответил ей Клечек-кун, но девушка осталась довольна. В библиотеке снова настала тишина. Только вот вся атмосфера куда-то пропала. Как грозовая туча в ясном небе, мой невольный помощник нагонял мрак на окружение. Он ничего не делал, сидя за столом. Не копался в мобильнике, не читал книгу, не озирался. Он просто сидел и смотрел перед собой, словно медитировал, но от этого его фигура становилась ещё более зловещей.
– Слушай, – мне хотелось немного разрядить эту обстановку. – А за что тебя наказали?
– За опоздания, – равнодушно бросил он в ответ.
– Надо же. У нас мало кого за это наказывают. Всё-таки 5 раз.
– А меня наказали. Потому что 5 раз.
– Ты далеко живёшь?
– Нет, пешком можно дойти.
– Просыпаешь?
– Н-да, люблю поспать по утрам. В Германии поздняя ночь, когда тут утро.
– Вот оно что.
– Да тебе-то что до этого? – усмехнулся Клечек. Усмехнулся зло.
– Да ничего такого… – я пыталась понять, на что он так злится. «Конечно, наказание – это неприятно, но разве я сделала ему что-то плохое? И на Эрику он смотрел с недовольством, и на моего одноклассника. Не может же быть, что он всех вокруг ненавидит». Я попыталась заговорить снова. – Слушай, если ты не хочешь тут сидеть сейчас, то я не буду тебя держать…
– А какая разница? – пожал плечами он. – Тут хотя бы не шумят.
– Ну, сейчас ведь обед…
– Я не ем в обед.
– Совсем? – меня такое удивило.
– Совсем, потому что не привык.
– В Германии школьники не обедают?
– Кто как, но большинство – нет.
Я не нашлась, что сказать. Мир больше, чем кажется, наверное. И Эрнст видел в этом мире больше меня, потому что он был там и тут, а я только тут. Раздался предупреждающий звонок, возвестивший о конце перерыва, и я стала собираться. Эрнст вышел из библиотеки вслед за мной, и широким шагом пошёл в свой класс. Хотя со стороны кажется, что он не идёт, а убегает от кого-то.
После уроков, едва зайдя в библиотеку, я встретилась глазами со своим мрачным помощником, который вот так свалился на мою голову.
– Ну, и что за архивы надо разбирать? – всё также хмуро поинтересовался он.
– Сейчас библиотекарь всё покажет. Мы будем вместе сортировать старые книги, которые готовят к списанию.
Мы прошли во внутренние помещения и оказались в небольшом, тесном хранилище, забитом книгами от пола до потолка. Нам предстояло перебирать книги и сортировать их, согласно реестру. Библиотекарь поставила нам задачу, и удалилась для работы в зале.
– Ну, начнём?
– Угу, раньше начнём, раньше закончим, – проговорил парень, принимаясь снимать тома с одного из стеллажей.
– Скажи, а почему ты переехал в Японию? – мне хотелось нарушить молчание.
– Из-за работы отца.
– А из какого ты города?
– Из Ульма, но не думаю, что тебе это что-то говорит.
– Ну, нет, конечно…
– В нём находится один из самых высоких католических соборов Европы.
– Наверное, тяжело было вот так переезжать, – подумала я вслух.
– Это было бы тяжело, если бы был выбор, – задумчиво проговорил Эрнст. – А так – смиряешься с судьбой, и нет проблем. Это же вроде в японском духе.
– Не знаю такого. Но мне было бы грустно, если бы меня увезли на другой край света. Где нет моих друзей, родных мест. Где всё чужое, незнакомое, – сказала я и, кажется, стала понимать. «А он на самом деле не злой. Он просто скучает по Родине. Его привезли сюда, где у него никого нет, где всё чужое. Чужие правила, чужие нравы, язык, даже время. Он злится, потому что чувствует себя лишним, потому что не нашёл своего места… Интересно, а у него вообще есть друзья? Общается ли он с кем-нибудь? Не похоже на то…» Я посмотрела на Эрнста другими глазами. Он старается казаться хмурым и злым не потому что он такой, а потому что не чувствует себя тут своим. «Может быть ему просто…страшно? И одиноко, ведь у него, в таком случае, никого нет». Я не стала ничего говорить на этот счёт, но мне стало немного жалко его.
Время за работой шло незаметно, а книги всё не кончались. Когда библиотекарь пришла, чтобы отпустить нас, мы разобрали только полтора стеллажа, а впереди был ещё непочатый край работы. Но на сегодня дело было сделано. Мы вышли из библиотеки, и я с удовольствием вдохнула свежий воздух.
– Ладно, до завтра, – быстро попрощался юноша и уже собирался уходить.
– Знаешь, – от чего-то вырвалось у меня. – Может дашь мне свой номер? – я запнулась, едва сказав это. «Чёрт, он ведь наверняка откажет, ещё и приставалой мне начнёт считать…» Но отступать уже было некуда, и я добавила. – А то мало ли что, работа в библиотеке не каждый день…и…