Калгари 88. Том 3
Шрифт:
Леночка помахала рукой на прощание и побежала к своему дому. Арина пошла к себе, думая, как же здорово, что ребята постарались и ради Марины тоже. А то ей будет грустно без группы поддержки… Эх, как же ошибалась Арина…
… Соколовская, когда Арина ушла, решила немного порисовать акварелью. Достала альбом, приготовила краски и кисточку, задумалась, чего бы этакого наваять. У Марины было фотографическое зрение и память. Достаточно увидеть что-то хотя бы один раз, как даже через длительный промежуток времени могла нарисовать почти то же, что видела. И тут она вспомнила, как летом ездили на дачу к бабушке, за город. Какое там чудесное место было! Высокий берег реки, заросший тальниками и осинами. Небольшой прогал в зарослях, через который видно реку. На другом берегу тянется железная дорога, по которой проходит электричка. А по воде быстро несётся теплоход «Восход» на подводных крыльях. Синее небо, яркое солнце, бабочки и шмели.
Это ощущение лета полностью охватило Соколовскую, да так, что она даже слегка забылась и пропустила, не услышала, что сказал ей вошедший отец.
— Марина! Извини, но я спрошу ещё один раз.
— Извини, говори, папуля, — очнулась Соколовская. — Я задумалась…
— У тебя есть группа поддержки? — повторно спросил Соколовский.
— Нет! — покачала головой Марина. — Она мне не нужна. Я знаю, что у меня есть болельщики и они меня любят. Мне этого достаточно.
— Это всё понятно, Мариша… — с лёгкой досадой ответил отец. — Мне звонил директор вашей спортшколы и попросил на воскресенье автобус до Свердловска, чтобы отвезти группу болельщиков Хмельницкой из её школы по просьбе директора и комсомольской организации. Естественно, мне пришлось согласиться и я пообещал предоставить автобус. Но… Марина! Почему я повезу в столицу области болельщиков твоей соперницы, а не твоих? Я понимаю, у вас с Хмельницкой хорошие отношения, судя по всему, но всё-таки?
— Что ты хочешь услышать от меня, папа? — Соколовская посмотрела в глаза отца своими чистыми ярко-синими глазами. — У меня нет группы поддержки. Что ещё ты хочешь знать?
— Ничего, Марина, всё хорошо… — пробормотал Соколовский.
У его дочери не было группы поддержки! Никто не удосужился организовать! А она чемпионка города! Это просто возмутительно и с этим срочно надо что-то делать!
Соколовский тут же, не откладывая дело в долгий ящик, позвонил Каганцеву.
— Владимир Иванович, это я. Узнал?
— Узнал, Владимир Степанович, — с лёгкой тревогой ответил Каганцев. — С автобусом что-то не то? Не будет?
— Да не… С автобусом всё то. Выделю я вам транспорт, как и обещал. Я звоню, чтобы узнать — сколько свободных мест на чемпионате области будет? Пятьдесят хотя бы будет?
— Даже с лихвой! — заверил Каганцев. — Арена в ледовом Дворце спорта на пять тысяч человек. Она наполовину никогда не заполнена, несмотря на свободное посещение. А что вы хотели?
— Да так… Ничего… — ответил Соколовской и попрощался. — Всего хорошего. Это всё, что я хотел узнать.
Соколовский постоял, как будто раздумывая. Много мыслей роилось в его голове. Подумал сначала, не послать ли в Свердловск группу поддержки из заводских рабочих, попросить профсоюз, чтоб сделали плакаты в поддержку Марины, но тут же оставил эту мысль. Будут люди шептаться, что директорский ресурс для восхваления дочки применил. Слухи пойдут по городу. Оно надо ли это, на пустом месте так подставляться? Попросить комсомольскую заводскую ячейку? Ребята вроде хорошие, боевые. Но… Это надо где-то селить их, питанием обеспечить. В гостинице нечего и думать такую ораву народа расположить, там всегда номеров нет. Одного-двух ещё можно было по брони, но десять человек — явный перебор. Да и тоже идея так себе… А если…
Был у Соколовского в Свердловске друг, Саня Зорькин, командир тридцать второго учебного танкового полка. Встречались часто. И сюда Сашка ездил, и Соколовский на полигон в Свердловск наезжал. А после полигона заскакивали в ресторан «Дружба» на уху со стерлядью и бутылочку коньяка…
— Мои уже успели везде отметиться! — смеялся Саня.
— Что значит, отметиться? — недоумённо спрашивал Соколовский.
— А то! — Сашка наливал коньяк в рюмки. — Для массовки постоянно курсантов требуют из обкома. То в театр, то на оперу, то на стадион какой. Приходится посылать во внеочередное увольнение. Ребята, конечно и рады — чем на плацу маршировать и в части убираться, лучше в городе. Там девушки, и мороженое с водкой.
— Тебе-то какая разница? — рассмеялся Соколовский. — Сам же молодым был. Прям к девкам не бегал, прыгая ночью через забор части?
— А ну тебя, Вовка! — рассмеялся Сашка и протянул рюмку Соколовскому. — Давай ещё по одной!..
Оторвавшись от воспоминаний, Соколовский набрал номер Зорькина. Вот это решение на все сто процентов! Полсотни курсантов на соревнованиях, болеющие за Марину, да если ещё с плакатами!
— Сашка, привет! Ты как? Как сам? Как Тома? Дети? — спросил Соколовский, услышав в трубке голос друга.
— Да всё прекрасно! — рассмеялся Саня. — А у тебя как? Лизавета, Марина?
— Да тоже всё хорошо! — заявил Соколовский.
— К нам-то когда собираешься?
— Скоро! — заявил Соколовский. — Скорей всего в пятницу.
— Во как! Ну давай, друг, приезжай! Дадим чертям прикурить! — опять рассмеялся Санёк. — По делу поедешь, аль так, навестить старого друга наконец-то решился, негодник этакий?
— У меня же Маришка выступать будет на чемпионате области! — заявил Соколовский. — Тьфу ты! Я ж тебе не сказал, что она чемпионкой города стала! Теперь в Свердловск поедет, вашим фройлянам жару давать. Она не одна поедет, а с другой девчонкой, с Людой Хмельницкой.
— Чего??? — изумился Зорькин. — Это не шутка???
— Нет… — осторожно ответил Соколовский. — А что такое?
— Ты забыл, как мой полк называется? — с удивлением спросил Сашка. — Вот так да. Это ж надо таким совпадениям быть. Или это не совпадение, а некий знак судьбы?
Соколовский вдруг вспомнил, что учебный танковый полк, которым командовал Зорькин, носил имя Богдана Хмельницкого. Действительно, странно… «А фамилия-то у Люды знатная» — нехотя подумал Соколовский.
— Вспомнил, и вспомнил, Саш, как забыть-то мог… — натужно рассмеялся Соколовский. — Слушай, я о чём начал-то… У Хмельницкой в нашем городе группа поддержки сформирована из школьников. Я им автобус выделил как шеф. Детишки. Кричалки, плакаты, и что- то такое. У своей спрашиваю — где твоя группа поддержки, она ни в какую — мне не нужна, говорит. Характер в меня, такой же упрямый. Ну, Сань… Как-то неловко… Чемпионка города и будет как сиротинушка там выступать. Мне это прям как ножом по сердцу.
— Ясно. Всё понял, товарищ Соколовский! — решительно сказал Зорькин. — Будет у твоей Маринки такая поддержка, что все ахнут! А тебе я знаешь что скажу?
— Что скажешь? — с любопытством спросил Соколовский, гадая, что там приятель удумал.
— А то! Если не дай бог остановишься опять в гостинице, можешь даже не приезжать! — рассмеялся Зорькин. — Приедешь с Лизаветой, останавливайся у нас! И вот тогда уже посмотрим, кто больше тычков по полсотке сделает!
— Ладно… Обещаю, Саш… Остановимся у вас! — пообещал Соколовский. — Ну всё, прощай, будь здоров, и готовься к десанту!