Калгари 88
Шрифт:
В начале программы Арина прыгала четверной лутц. Тут же, сделав ещё один заход по диагонали арены, четверной флип. Оба зубцовых прыжка сразу же приносили гигантские баллы. После флипа следовал прыжок во вращение, переходящий в эффектную либелу 4-го уровня, потом Арина набирала ход и прыгала каскад тройной лутц-ойлер-тройной сальхов. Темп программы ускорялся. Прыжок тройной аксель, каскад тройной флип-тройной тулуп. После акселя Арина выходила на дорожку шагов, после которой делала ещё два вращения — волчок и заклон, далее шла красивейшая хореографическая дорожка, и тут же! Неожиданно! Как из пушки! Финальный каскад четверной лутц-тройной риттбергер.
Перед тем как фигуристку официально вызвали на прокат, Арина на минуту подъехала к бортику, к своим тренерам. Туда уже подошёл рослый длинноволосый парень в куртке сборника и спортивных штанах. Это был врач команды Алексей Фицкин. Несмотря на довольно молодой возраст, имел звание кандидата медицинских наук и в это же время, кажется, был замешан в какой-то давней истории с допингом, как шептались болельщики по форумам. Якобы российская команда велогонщиков в конце десятых оказалась в центре допингового скандала и даже была отстранена от соревнований. Якобы допинг-офицеры WADA нашли в мусорке рядом с кемпингом, где проживали российские спортсмены, использованные капельницы для переливания крови. Древний приём допингистов — накачаться волшебными таблетками, а за час до соревнований сделать переливание, влив себе чистую кровь. Если при попадании на пьедестал придётся сдавать кровь на допинг-пробу, она уже будет чистой. Вадовцам капельниц в мусорке хватило, чтобы предъявить обвинения и выиграть спортивный арбитраж.
Шептались, что во всём виноват доктор. И, вроде бы, его даже дисквалифицировали на какое-то время. Впрочем, всё это было на уровне слухов. Как профессионалу Фицкину не было равных, и врачом сборной по фигурному катанию федерация взяла его с удовольствием, несмотря на слегка неважную репутацию.
— Ты как? Ничё не болит? — спросил Фицкин, подошедший спросить о состоянии фигуристки после падения. С ним был ещё один бородатый угрюмый мужик в спортивной куртке сборника. Его статуса в команде никто не знал, даже фанаты ФК. Но вид у него был как у бандита 90-х. Наверное, тоже доктор…
— Не, всё нормально, — ответила Арина. — Как после массажа. Синяки будут, конечно. Особенно на жопе.
— Как лёд? Не мягковат? — спросил Бронгауз. — Дымка над ним нездоровая. Тепло что ли тут?
— Мягкий, — согласилась Арина. — Оттого и раскатилась не по таймингу. Дальше прошла, чем надо. Зато рёбра держит хорошо.
— Учитывай лёд, скорректируй тайминг с поправкой на лёд. Если форс-мажор получится в первой половине, переходи на прыжковый план Б. Ну всё. Пошла! Работай! — Бронгауз ударил фигуристку по плечу, и она отвалилась от бортика, набирая ход к центру арены и раскланиваясь в разные стороны. В это время диктор через громкие динамики назвал, кто будет сейчас кататься.
— На лёд приглашается Арина Стольникова, Россия.
Сказал по-английски, и тут же переводчики продублировали по-японски. В японском языке нет буквы «л», имя фигуристки прозвучало как «Арина Сторникова-сан, Русиа». Ледовая арена встретила объявление бурным громом оваций и приветственными криками. Казалось, сейчас рухнут стены. Сотни камер уставились на одну маленькую стройную девушку, замершую в центре арены. Одиночество и лёд. И этот лёд надо покорить перед миллионами глаз, с восторгом и трепетом взирающих на фигуристку. В этот момент можно сдуться, скиснуть, забояться всего, потерять контроль, но всё это не про Арину. Она не чувствовала вообще ничего — приняла стартовую позицию. Классическую. Балетную. Абсолютная тишина. Зазвучала музыка. Начали! Погнали!
…
В комментаторской шум стих, и все журналисты напряжённо смотрели на прокат Стольниковой. Степашин отвлёкся от планшета, с помощью которого под вымышленным ником перепирался с болельщиками на паре спортивных форумов, и всмотрелся в экран дисплея. С Максимом была у них договорённость ничего не комментировать во время проката. Им это настойчиво весьма рекомендовали фанаты фигурного катания в очень недружелюбной форме, принятой в спортивных интернет-сообществах. Самым мягким выражением при этом была фраза «Да когда же вы заткнётесь». Однако здесь, в этот крайне волнительный момент, комментаторы забыли про свои обещания и дали себе волю, о чём в интернете сразу же появились гневные комментарии.
Фигуристка разогналась по кругу, пересекла арену по диагонали-дуге, встала на наружное ребро, оттолкнулась, приземлилась. Четверной лутц! Чистейший! Зал зашёлся восторженными аплодисментами, впрочем, тут же стихшими.
— Ура! Есть квад! — закричал Степашин, перебивая музыку в эфире. — И посмотрите, дорогие друзья, какие громадные баллы ставят судьи! 14,95 баллов поставили судьи! Но ГОЭ всего плюс три! Хотя я не знаю! Стоило бы поставить и плюс пять! Идеальный же прыжок! Как на тренировке! Как из учебника!
— Вы знаете, Александр, эммм… в этот раз вы абсолютно правы, и эммм… трудно было бы не согласиться с вами, — всё таким же тусклым безжизненным голосом произнёс Погодин, почёсывая затылок. — Судьи просто пожалели эээ… надбавку, хотя что её ммм… жалеть-то. Кому как не олимпийской чемпионке ставить высшие баллы?
Степашин отвлёкся от проката, и заглянул в планшет, где фанаты уже осыпали проклятиями их обоих.
— Достали уже своим словоблудием! Музыку не слышно!
— Чтоб вы сдохли, уроды, найти и грохнуть вас всех!
— Задрали эти два клоуна! Иди свой футбол комментируй!
— Когда вы уже заткнётесь?
— Всё! Ухожу на Евроспорт! Невозможно смотреть!
Степашин написал, чтоб пошли все к чёрту, и хотел написать больше оскорблений, но тут Арина сделала четверной флип, подойдя к нему с «моухока», и в этот раз… Она качнулась! Но устояла на ногах, не коснулась рукой льда просто чудом. Арена вздохнула, как один организм.
— Судьи ставят четверной! — закричал Степашин так, что на него покосились соседи по комментаторским кабинкам. — 9,9 баллов! Да, уважаемые друзья! Это четверной прыжок, без недокрута, лишь на минусовое ГОЭ!
— А вот тут, дорогие телезрители, с арбитрами можно и нужно согласиться, они правы, — монотонно сказал Погодин. — Вы знаете… Прыжок, конечно, с одной стороны, эээ… Не удался… Но с другой стороны, спортсменка эээ… продемонстрировала такую колоссальную выдержку и характер, что эээ… заставила верить в себя даже самых закоренелых пессимистов.
— Так же, как вы с Татьяной! Тогда, как я помню, ситуация была практически один в один! — восторженно сказал Степашин, отвлёкшись от проката Арины и пустившись по волнам памяти, как Погодин с партнёршей Татьяной в лохматые годы выиграл Олимпийские игры.