Калининград. Заметки поехавших
Шрифт:
После уборки кот был осмотрен и выпущен. Живой и бодрый. Всем своим видом он пытался показать, что угроза локализована, уровень фона в квартире в норме, а дверь в спальню пора бы уже открыть. Но, даже пребывая в прострации, слушать мохнатого мы не стали, поспешив лечь спать. До отпуска оставалось 12 дней.
Следующим утром, в пятницу, жена осталась дома. Лишь к обеду она нашла в себе силы доковылять до аптеки, чтобы купить новый градусник (уже электронный) и измерениями внести ясность в ситуацию. Результат, мягко говоря, не порадовал: 38,8 °С. Причем в комплекте с высокой температурой шли боль в горле, сухой кашель и насморк. Судя по настроению, которое я уловил по телефону,
Людям из будущего, не заставшим пандемию вируса COVID-19 (в простонародье – коронавируса или ковида), вероятно, будут не до конца понятны мои реверансы в адрес болезни и силившегося ей что-то противопоставить Министерства здравоохранения. Так что предлагаю внести ясность небольшим отступлением.
Началось все в конце 2019 года, когда в Китае выявились первые случаи заражения неизвестной широким массам инфекцией. Где подхватил заразу нулевой пациент, доподлинно неизвестно, но в народе лучше других прижилась гипотеза, что виной тому больная летучая мышь, что послужила ему ужином.
На Востоке день ото дня росло количество зараженных, но для русской аудитории репортажи выглядели очередным кинцом, которым нет-нет да и кормят с противоположной части глобуса. Только география болезни тем временем расширялась, шагая от государства к государству, не миновав в итоге и Россию, где два первых случая пришлись на самый конец января 2020-го.
Ситуация окончательно превратилась в осязаемую, когда в конце марта указом президента рабочая неделя была объявлена выходной, а гражданам рекомендовалось оставаться дома. Выбираться на улицу разрешалось строго в исключительных случаях, коими являлись, например, покупка продуктов либо лекарств. В тот период продолжили осуществлять деятельность лишь службы первой необходимости наравне с крупными фабриками, в то время как торговые центры и сфера развлечений в целом заперли избушку на клюшку.
Народ не на шутку перепугался и на всякий случай смел с прилавков запасы круп, кожных антисептиков и медицинских масок, которые было предписано надевать, покидая квартиру. Так, некогда наводненные людьми заснеженные улицы «переобулись» в своеобразную зону отчуждения, не лишенную, впрочем, редких стремившихся по своим делам. Наблюдать на лицах людей маски тогда еще было непривычно, но в скором времени этот скрывающий половину лица наряд станет неотъемлемой частью гардероба каждого. Тем более что в конце недели волевым росчерком пера президент продлил оплачиваемые «каникулы» аж до конца апреля. Но в наших с Сашей сердцах это вызвало противоречивые чувства, ведь на исходе месяца мы планировали сыграть свадьбу.
Да, информация на сайте Дворца бракосочетания увлекала не меньше, нежели сводки с «коронавирусного фронта», но поводов для оптимизма она, к сожалению, не давала.
Смирившись, что мероприятия по случаю торжества придется отменить, мы надеялись порадовать гостей хотя бы церемонией в стенах ЗАГС. Все-таки ехать им предстояло издалека, да и поездка была запланирована загодя… Однако сперва «отвалилась» торжественная часть церемонии, а затем и количество возможных приглашенных свелось к нулю. Так что расписались мы, прямо скажу, без помпы. А всю программу свадьбы договорились отложить ровно на год.
В пандемию телевидение решило, что в мире остался лишь один повод для освещения. Днями напролет народ с головой погружался в калейдоскопы смертей, людских страданий и бесконечных рекомендаций – одно абсурднее другого. В больницах не хватало коек, в коридорах поликлиник смешивались потоки больных и здоровых, бригад выездных врачей не хватало. Все без конца измеряли температуру тела и степень насыщения кислородом крови мало кому знакомыми до того приборами: пирометром и пульсоксиметром. И каждый, прислушиваясь к себе, неизменно обнаруживал букеты подходивших под описание симптомов.
Но несмотря на всю спорность масок как защитного средства, за отказ от их ношения была введена система штрафов. Взвинченные шокирующими новостями люди нередко предъявляли масочным «диссидентам» претензии, что оборачивались потасовкой, а иногда и причинением смерти по неосторожности.
Статистика по Санкт-Петербургу говорила о двух-трех сотнях новых заболевших в день. Крупные компании несли убытки. Представители малого бизнеса, вынужденные оплачивать месячный простой сотрудникам, уходили с рынка один за другим. И только производители товаров, признанных жизненно необходимыми в неравной борьбе с вирусом (вроде уже упомянутых масок, антисептиков, а также соответствующего сегмента фармакологии), гребли лопатами деньги из карманов испуганных жителей. В ход шли даже всякие шарлатанские разработки вроде обеззараживающих ламп, сбываемых за бешеный прайс.
СМИ, как флюгер, лоббировало нужную повестку, однако иногда источники противоречили друг другу, не поспевая интегрировать новые вводные. И пока народ, захлебываясь информацией, учился распознавать симптомы ковида, отгонять его резко подорожавшим имбирем или же заранее облегчать течение неизбежной болезни, масс-медиа уже сообщало о появлении нового штамма вируса, устойчивому к заготовленному ранее «оружию». Освещение хода пандемии напоминало фильм-катастрофу, но, кажется, актеры слегка переигрывали.
На работу люди вышли лишь после майских праздников и, если не считать некоторых ограничений, вызванных необходимостью обучить «хомо сапиенсов» понятию «социальная дистанция», продолжили жить прежней жизнью. Разве что медицинские маски, порой натиравшие уши, могли выдать непосвященному неладное. Но во всем мире таких было не сыскать. Люди продолжали умирать, койки в больницах, не успевая остыть, принимали новых пациентов, а кривая заболеваемости неумолимо шагала вверх, достигая в пике 10 тыс. выявленных случаев в день. Но, кажется, мелодия, столь громко игравшая из всех источников, уже начала утомлять даже меломанов, все реже обращая на себя внимание. Что в период пандемии, что до него миллионы болезней уносили человеческие жизни, но потребность их считать отчего-то не возникала.
Стоит отметить, что отделять зерна от плевел, то есть коронавирус от всего иного, были отряжены тесты. Мазки из носовой и ротовой полостей, бравшиеся легким движением руки человека в халате, определяли твои перспективы на ближайшие недели. Причем «залететь» можно было, даже пребывая в здравии. О степени точности результатов ходили легенды (впрочем, преимущественно юмористической направленности), но более надежного способа зафиксировать наличие столь модной инфекции не имелось. В ряде же случаев, особенно это касалось городов на периферии, за неимением тестов людей, обладавших симптомами мало-мальски схожими с коронавирусными, превентивно высаживали на больничный с диагнозом «ОРВИ». А уж стоило, будучи в социуме заикнуться, что нос перестал различать запахи…